— Ты это несерьезно? — Нелл догадалась, что за этим последует.
— Я еду. Можешь поехать со мной, если хочешь. Его надо предупредить.
— Тогда пошли спецов.
— Стефани, последнее, в чем мы нуждаемся, так это в демонстрации силы. Давай просто поедем туда и посмотрим, к чему это приведет.
— Наш «приятель» тоже может быть там.
— Хотелось бы…
Еще один сигнал объявил о поступлении новой информации по запросу Стефани.
Военно-морской флот арендует пакгаузы в форте Ли, штат Виргиния, со времен Второй мировой войны. В настоящее время они контролируют три здания. Только одно из них хорошо охраняется и содержит морозильную камеру, установленную в 1972 году. Доступ ограничен цифровым кодом и идентификатором отпечатков пальцев, сличаемых через департамент военно-морской разведки. Я попытался просмотреть журнал посещений пакгауза, хранящийся в базе данных военно-морского флота. Замечу, что он не засекречен. За последние. 180 дней пакгауз посещал только один человек, не входящий в персонал форта Ли. Адмирал Лэнгфорд Рэмси. Это было вчера.
— Все еще хочешь со мной поспорить? — Дэвис не смог скрыть торжества. — Ты же знаешь, что я прав!
— Тем больше причин, чтобы мы запросили помощь.
Дэвис отрицательно покачал головой.
— Президент не позволит нам.
— Зачем лгать самим себе? Именно ты не хочешь этого делать.
Лицо Дэвиса дернулось, как будто Стефани ударила его.
— Я должен сделать это. Кстати, это и твое дело тоже. Вспомни, отец Малоуна был на борту этой подводной лодки.
— Которого Коттон должен был знать.
— Давай сначала добудем доказательства, а потом будем решать, что делать дальше.
— Эдвин, тебя же могли убить прошлой ночью.
— Но не убили же.
— Месть — самый быстрый путь к собственной могиле. Почему ты не позволишь мне разобраться с этим? У меня есть агенты.
— Этого не случится, — сказал Дэвис.
Нелл поняла, что возражать бессмысленно. Форрест Малоун был на той подводной лодке, и Дэвис был прав: этого было вполне достаточно, чтобы она, бросив все остальные дела, поехала вместе с ним.
Стефани закрыла ноутбук и встала.
— Ну что ж, дорога до Эшвилла займет у нас примерно три часа.
— Кто вы? — спросил Малоун у пленника.
— Вы напугали меня до смерти.
— Ответьте на мой вопрос.
— Вернер Линдауэр.
Проследить связь было нетрудно.
— Муж Доротеи? — спросил Малоун, чтобы соблюсти правила приличия.
— Мой паспорт в кармане. — И мужчина быстро кивнул, показав глазами на карман пальто.
На это совсем не было времени. Коттон опустил пистолет и втащил своего пленника в боковую комнату.
— Что вы здесь делаете?
— Доротея приехала сюда три часа назад. Я ищу ее здесь.
— Как она вышла на это место?
— Вы, очевидно, не так хорошо знаете Доротею. Она никогда ничего не объясняет. Кстати, Кристл тоже здесь.
Это для Малоуна не было неожиданностью. Он ждал ее в отеле, полагая, что она либо знает об этом месте, либо вычислила его, так же как и он.
— Она приехала сюда раньше Доротеи, — добавил Вернер.
Малоун решил больше не задавать вопросов. Пришло время посмотреть, что происходит внутри. Он махнул пистолетом:
— Вы первый. Направо и в ту дверь в конце галереи.
— Разве это продуманный план?
— В этом деле вообще нет ничего продуманного, — ответил Малоун и повернулся, пропуская Вернера вперед.
Он последовал за Линдауэром в галерею, затем через двойной арочный проход в конце и сразу же отыскал новое укрытие за мощной колонной. Широкий неф казался
Двое людей. Они были связаны; веревки были закреплены на колоннах, не позволяя пленникам двигаться.
Доротея и Кристл.
Глава 56
Рэмси нетерпеливо вышагивал по своему кабинету. Он ждал доклада из Франции, после того как дал понять людям, находящимся там, что хочет слышать только хорошие вести. Коттон Малоун должен умереть, и чем быстрее это случится, тем будет лучше для всех. После этого адмиралу нужно было решить, что делать с Изабель Оберхаузер. Лэнгфорд думал о ней все совещание, на котором только что присутствовал, припоминая когда-то услышанную фразу:
Он был полностью согласен с этим утверждением.
К счастью, ему многое было известно об этой старушенции.
Изабель вышла замуж за Дитца Оберхаузера в конце 50-х годов. Он был родом из богатой аристократической баварской семьи, она — дочерью местного мэра. Ее отец сотрудничал с фашистами во время войны, а после поражения немцев его использовали американцы. Изабель получила полный контроль над состоянием Оберхаузеров в 1972 году, после исчезновения Дитца. Со временем она официально признала его умершим. Это заявление привело в действие его завещание, согласно которому Изабель могла лишь управлять предприятиями, а все имущество и деньги должны были перейти к ее дочерям. Прежде чем Рэмси отправил Вилкерсона в Германию, он тщательно изучил все материалы. Самое интересное из того, что он нашел, заключалось в следующем: время передачи всего имущества зависело целиком и полностью от Изабель. Прошло 38 лет, а она все еще управляла семейным капиталом. Вилкерсон доложил, что между сестрами существует соперничество, переходящее в непримиримую вражду. Это могло объяснить некоторые моменты, но до сегодняшнего дня разногласия в семье Оберхаузеров мало что
