пришлось возвращаться по комнатам в обгорелых остатках, а теперь заявляешь, что тебе это просто показалось сном?..
– Эм... Ну да, – согласилась я, а потом возмутилась. – И вообще, сами виноваты, надо было меня перед посвящением хотя бы разбудить. Несоблюдение техники безопасности ведёт к травмам и увечьям.
– Говорят, ты прошла прямо сквозь огонь, и не осталось никаких ожогов, – таинственно расширила она глаза.
– Как я уже говорила, я ведьма. И мне казалось, что это сон... А во сне, как известно, магия выполняет такие штуки, что в реальности и представить сложно. Колданулось не пойми что... Говорю же, будить надо было.
– А как это ведьма? Да ещё и которая колдовать не может?..
– Ты знаешь, чем ведьма от обычного смертного отличается?
– Умением колдовать?
– Ну, значит, я эпизодическая ведьма, которую на магию пробивает только в самых крайних случаях.
– А как ты относишься к Серре?
– А кто это?
– Вообще-то одна из самых красивых и знатных девушек Академии, самая завидная невеста ныне.
– Понятия не имею, кто она.
Этот ответ мне определённо будет стоить пакостей со стороны этой Серры, но я не могла удержаться от подклолки. Ну, а что? Я действительно не знаю эту сиятельную мадам, она со мной познакомиться не соизволила... Пусть теперь её ЧСВ понизит то, что кто-то её аж не знает. Конечно, в ответ она пустит слух, что я необразованная деревенщина и всё такое, но как будто этого в Академии кто-нибудь не знает.
– Эм, хорошо, допустим, – замялась сплетница. – Я тут заметила, что ты не ходишь на уроки этикета. Почему?
– Я досрочно сдала мадам Сасании все экзамены. У меня слишком много дополнительных занятий, мне надо наверстать всё стёртое, а вот правила этикета, кажется, закрепились на уровне рефлексов. Так что мы договорились.
– Удивительно. Старая карга никому поблажек не делает.
– А кто сказал, что это поблажки? Экзамены были очень серьёзными, но я сдала их с честью и получила заслуженное освобождение. Думаю, если бы остальные, вместо того, чтобы тянуть кота за хвост, в конце концов выучили бы этикет, то их бы тоже отпустили. Ан нет, все же демонстративно делают вид, что это им не надо.
– Ну, согласись, учить порядок расположения гостей достаточно скучно.
– В этом нет ничего сложного. У каждой традиции есть своё обоснования, причём иногда очень интересное. Зная их, можно без труда разбираться в этикете.
– Например?
– Не могу вот так сразу вспомнить.
– Ладно, оставим... А как насчёт Ванды? Что ты думаешь о ней?
– Она одна из самых прелестных девушек, которых я когда-либо встречала, – мечтательно улыбнулась я. – Она похожа на прекрасную алую розу: яркая, нежная, безупречная, но колючая...
– Очень похоже на описание от влюблённого человека.
– Я искренне восхищаюсь ею. Чёрт, да именно из-за неё я так торможу с этим пари! Мне не хочется её обидеть, но свести ситуацию к взаимному... удовлетворению достаточно сложно.
– А Арес? Разве с ним не стоит считаться?
– Он, конечно, наследник, но в первую очередь всё-таки мужчина. В определённых обстоятельствах их интеллектуальная мощь спускается... в иное русло, чем хитрые женщины и пользуются. Насчёт него не вижу никакой проблемы, но Ванда...
– А может ты её боишься? Всё-таки ведьма, как проклянёт сгоряча!
– На установку защиты моего корявого колдовства хватит. Блин, я уже давно жалею, что во всё это ввязалась, но отступать некуда. Остаётся только хитрить.
– Хм... Говорят, ты работаешь на Палату Ликов.
– Враки. Милагро желает заграбастать в свои ручки такой полезный детектор вампиров, как я, но пока я успешно от него бегаю.
– Но ты ныне капитан?
– Ага, – я показала ей кольцо с рубином. Оно коварное и без желания владельца не видно.
– За какие это заслуги? Обычно капитанами становятся либо молодые наследники, либо за выслугу лет...
– Лучше спроси, за какие преступления меня так наказали, – поморщилась я. – Капитанская должность далеко не сахар... Полагаю, наградили меня как раз за определение вампира, а так же умышленно связали узами покрепче, чтобы не убежала в мирную жизнь управлять замком и не ловить кровососов. Впрочем, я не жалуюсь, потому что иной жизни не знаю, а представить как-то не получается.
– Скажи, а как ты выявила вампира?
– Хелидо... Ну не знаю я, не знаю! Уже тысячу раз задавали этот вопрос в разных вариациях! Просто посмотрела на него и поняла, что он вампир...
– Ладно-ладно, извини, не будем больше об этом. Хм... Так сразу вопросы и не придумываются, а ведь столько в голове вертелось.
– Надо было записать, – радушно посоветовала я, внутренне хохоча. Такими темпами они журналистку придумают и без меня.
– Да, в следующий раз так и поступлю... Он же будет, этот следующий раз?
– Будет, конечно будет...
– О! Вспомнила один вопрос. Скажи, а о чём ты мечтаешь.
Я мгновенно погрустнела, но всё же ответила:
– О семье. Даже не о богатых и знатных родителях, не о бабушках-дедушках, братьях и сёстрах, а просто... – я замолчала, так как слова резали по живому. – Просто чтобы было место, куда я бы могла прийти, зная, что меня примут в любом состоянии и не задавая вопросов. Просто опору. Просто поддержку. Место, где бы на меня не смотрели как на прокажённую, а принимали такой, какая я есть... Со всеми особенностями.
Я неловко замолчала. Это не только ход в пользу Кайла. Я действительно об этом мечтаю. Даже дома, на Земле, я не могла получить такого. Когда твои родители, пусть и приёмные, делают всё, лишь бы тебя не видеть, это... больно. А биологические от меня отказались ещё в самом начале, нет никакого смысла их даже искать. Возможно, здесь я смогу построить что-то подобное, но...
– Пожалуй, мне уже пора, – поднялась на ноги Эрика, остро почувствовав моё состояние. И ещё бы не почувствовала, если я не ошибаюсь, у неё самой очень хорошие способности к эмпатии, а тут ещё моё умение навязывать эмоции...
– Да, конечно, – тоже встала я и гостеприимно распахнула перед ней дверь. – Всего хорошего.
Она накинула на себя платок и вышла из комнаты.
Следующим утром мы продолжали наше двойное расследование, собирая анекдоты и выискивая данные об изменениях. Парни на этот раз подготовились лучше, захватили с собой печенье, подушки и вообще обустроились с комфортом. Я не возражала – пока есть результат, пусть хоть по потолку бегают.
Нашу почти семейную идиллию нарушил звук открывающейся двери. Она громко хлопнула об стену, явно открытая с ноги. В кабинет зашёл Арес, но в каком виде... В одном белом хлопковом комбинезончике, что здесь по недосмотру считается нижним бельём, лохматый, босой. Все мышцы напряжены, словно они не знают в какую сторону им дёргать тело. Но самое страшное – взгляд. Совершенно безумный, расфокусированный, будто он не видит того, что происходит вокруг, а гоняется за чем-то невидимым
