— Почему ты так долго молчала об этом?

— Я хотела убедиться на сто процентов, а не бить тревогу понапрасну. В первые три месяца многое могло случиться. Но потом — это уже наверняка. Я просто не хотела тебя обнадеживать без достаточных оснований.

— Тогда почему ты не огорчена? — допрашивал он ее, сузив глаза.

— Ты имеешь в виду развод? — спросила она рассудительно и, прекрасно разыграв роль озадаченной женщины, продолжила: — Это ты кажешься огорченным, и я не понимаю почему. Ты ведь так хотел ребенка?

Он со вздохом откинулся на сиденье и стал пощипывать переносицу.

— Но, черт подери, не теперь!

— Не теперь? — переспросила она. — Но ты же всегда твердил мне, что мы не молодеем и время уходит. Я старалась угодить тебе. Я думала... — Она продолжила на жалобной ноте: — Я думала...

Ей удалось выжать несколько слезинок и добиться нужного эффекта.

Эрик наклонился к ней, снял ее руку с подола и, вложив в свои ладони, стал поглаживать большим пальцем.

— Прости, Нэнси. Я... я сейчас зайду за вещами и сегодня же вернусь домой, хорошо?

Ей удалось заговорить еще более жалостливым и несчастным голосом:

— Эрик, если ты не хочешь этого ребенка после стольких лет…

Он приглушил ее причитания, положив палец на губы.

— Ты ошарашила меня, вот и все. А если учесть, как развивались наши отношения, то это не самые удачные обстоятельства для того, чтобы обзавестись ребенком.

— Эрик, ты действительно уже не любишь меня?

Это был первый искренний вопрос, который она задала ему в этот вечер. Неожиданно она испугалась, что это так и есть, что придется строить свои отношения с ним заново, как с чужим человеком, и проделать тяжелейшую работу для того, чтобы сделать терпимой их якобы семейную жизнь. Это ее пугало даже больше, чем боязнь не встретить другого мужчину, за которого она могла бы выйти замуж.

Но ответа она не получила. Он только отпустил ее руку и, тяжело вздохнув, сказал:

— Поезжай домой, Нэнси, я тоже скоро приеду. Поговорим обо всем утром.

Наблюдая, как он растворяется в тени деревьев, Нэнси подумала: «Что я натворила? Что я скажу ему, когда он узнает правду?»

По пути к дому Эрик чувствовал себя как в момент кончины отца — беспомощным и потерянным. Почему это произошло именно теперь, после стольких лет бесплодных уговоров? Именно теперь, когда ни она, ни ее ребенок ему уже не нужны? Он едва сдерживал слезы, поэтому прошел в сторону дока и остановился у борта «Мэри Диар». Потрясение было настолько сильным, что живот свело спазмами. Он согнулся, упершись руками в колени, и малодушно поддался отчаянию, позволив ему сотрясать себя, в надежде если не перебороть, то хотя бы перешагнуть через эту боль и обрести способность спокойно думать.

Наконец он выпрямился. Лодка покачивалась на воде, удерживаемая подрагивающим натянутым якорным канатом, Эрик отклонился назад и посмотрел на созвездия, разбираться в которых научил его старик-отец. Пегас, Андромеда и... Рыбы. Рыбы, да, они были у него в крови, в жилах, в цвете его волос и глаз, который передался ему от далекого голубоглазого викинга задолго до того, как Скандинавия получила свое сегодняшнее название.

Она ненавидит рыбную ловлю. Она ненавидит Рыбачью бухту. Она хочет карьеры деловой женщины, работая по четыре дня в неделю вдали от семьи. За время пребывания в материнском доме он о многом передумал, заглянул себе в душу, поговорил с Барб и Майком. Они признались, что с трудом скрывали свою нелюбовь к Нэнси. А он признался в ответ, что после радости, которую испытал с Мэгги, понял, какой фальшивой была его жизнь с женой, которую он считал счастливой.

И вот теперь Нэнси понесла... и довольна этим, чтобы не сказать — счастлива.

Мэгги тоже ждет ребенка. Но он — муж Нэнси и годами упрашивал ее обзавестись ребенком. Бросить ее теперь было бы вершиной бесчувственности, а он не был жестоким человеком. Обязательства придавили его, неотвратимые, как закон земного притяжения: это его ребенок, зачатый женщиной, которая будет ему дрянной матерью, если не просто чудовищем, которому малыш только помешает, в то время как Мэгги — любящая и добрая Мэгги — со временем привяжется к малышу, не оставит его, присматривая и воспитывая, — уж в этом-то он уверен. Из двух детей в его поддержке больше нуждается ребенок от Нэнси.

С угрюмым видом он направился к материнскому дому собирать вещи и готовиться к предстоящему аду.

Глава 17

В эту ночь он почти не спал. Лежа рядом с Нэнси, он думал о Мэгги. Ее образ неотступно преследовал его: вот она, откинув голову, поет в деревянной кадке; вот смеется, подавая невероятных размеров торт; стоит на коленях перед засыхающими цветами на деревенском кладбище; и строгое лицо Мэгги, когда она сообщила потрясшую мир новость и серьезно предупредила, что Нэнси разлучит их, и ребенок родится без отца.

Да, тут она была права. Он старался лежать на своей половине кровати, подальше от Нэнси. Закинув руки за голову, он позаботился, чтобы ненароком не коснуться ее волос. Он думал о предстоящем утре. Он, конечно, все расскажет Мэгги, но не отяготит свое предательство близостью с женщиной, лежащей рядом.

Он закрыл глаза, представляя себе, какую боль нанесет Мэгги, и уже сама эта мысль казалась ему пыткой. Глаз начал подергиваться. Он в ответе перед обеими женщинами, признает свою вину во всем, в чем они его обвиняют, и даже больше. Эрик вынесет гнев Нэнси, когда она узнает всю правду, но вот как насчет разбитого сердца Мэгги?

О, Мэгги, что я натворил! А я так мечтал о твоем счастье. Меньше всего на свете я хотел навлечь на тебя страдания.

Ночь была заполнена невыносимой мукой. Какое-то маленькое существо, возможно, мышка, пробежало по крыше, оставив за собой звуковую дорожку, как от желудя, катящегося по черепице. Вдали, наверное, подросток на мотоцикле с испорченным глушителем с грохотом прокатился по спящему проспекту. А в изголовье кровати минутная стрелка на часах сдвинулась с тихим «фп».

Малыш Нэнси стал на минуту старше. Малыш Мэгги стал на минуту старше. Он думал о нерожденных детях. О законном ребенке, Об ублюдке. Какое грубое слово, когда оно употребляется по отношению к твоему ребенку. На кого они станут похожи? На отца? На мать? Будут ли они хорошенькими? (Рожденные от Мэгги и Нэнси — наверняка.) Здоровыми или слабенькими? Спокойными или требовательными? Интересно, кого бы хотела Мэгги? Захочет ли она, чтобы ребенок знал, кто его отец? Или, наоборот, постарается скрыть отцовское имя? Если ребенок будет его знать, то он узнает и своего сводного брата или сестру. Они могут встретиться на улице, на пляже, в школе и даже в детском саду. И однажды какой-нибудь малыш спросит моего, как получилось, что твой папа живет с другой семьей? В каком возрасте дети начинают осознавать, что они рождены незаконно?

Он попытался представить себе, как берет обоих своих детей на «Мэри Диар», дает им в руки удочки и рассказывает о водах, о созвездиях, и о том, как определять по приборам глубину. Он посадит их на колени, каждого — на свое, ибо они будут еще маленькие, и придержит за животики, пока их любознательные ручонки жадно хватаются за рулевое колесо. Он повернет их к монитору и объяснит:

— Голубое — это вода. Красная линия — это дно озера. А вот это белое над нею — стая селедки. А эта

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату