— Мэгги, черт подери, прекрати!
Она продолжала идти. Он снова выругался, вернулся в грузовичок и завел двигатель, но мотор заглох, завелся вновь, взревев, как голодный великан, и грузовик дернулся назад, разбрызгивая грязь из-под колес. Она маршировала по дороге, как солдат на параде, не позволяя ему обогнать себя.
Двигаясь за ней задним ходом, он высунулся из окна.
— Мэгги, забирайся в эту проклятую машину.
Она отмахнулась от него, не замедляя шага. Он развернулся и попытался остановить ее:
— Мэгги, иди сюда.
— В моей жизни тебя уже нет, Сиверсон, — закричала она почти радостно.
Когда Мэгги добралась до шоссе, он с визгом въехал передними колесами на асфальт и так резко изменил направление, что, казалось, все внутренности машины со свистом разлетятся в разные стороны.
Машина заглохла основательно. Стартер дернулся раз пять и все без результата. Он хлопнул дверцей. Мэгги продолжала вышагивать, представляя, как он стоит у машины, согнувшись и упершись руками в колени. Такую реакцию он ожидал от Нэнси, но не от своей милой Мэгги. «Проклятая непредсказуемая девка. Так отшвырнуть меня! Ну и хрен с тобой. Пусть покрутится пару недель, может, почувствовав одиночество, начнет говорить по-человечески».
Он следил за ней, пока окончательно не убедился, что Мэгги не вернется, пнул ногой шину и откатил проклятую Старую Суку на обочину. Когда грузовичок выбрался из оврага, Эрик, захлопнув дверцу, снова стал наблюдать за ней, теперь уже издали, еле различая цвет ее одежды. «Иди, иди, упрямая дура! Но рано или поздно тебе придется поговорить со мной. Это мой ребенок прыгает вместе с тобой под дождем, и я позабочусь о нем. Попробуй только причинить ему вред».
Мэгги зашла в первый же деревенский дом и попросила разрешения позвонить.
— Папа, — сказала она, услышав, что Рой снял трубку, — ты еще ездишь на работу?
— Да, но в чем...
— Не мог бы ты за мной заехать? Я в деревне немного восточнее сорок второго... Прямо сейчас. — Она обернулась к девочке-подростку с неопрятными волосами: — Как твоя фамилия?
— Джергинс.
Мэгги спросила отца:
— Знаешь, где живут Джергинсы? Это к югу от города.
— Да, знаю дом Гарольда Джергинса и его семьи.
— Я сейчас здесь. Не мог бы ты заехать за мной?
— Конечно, дорогая, но какими судьбами ты...
— Спасибо, папа. Поспеши. Я вся промокла.
И она повесила трубку, прервав дальнейшие расспросы отца. Когда они вдвоем возвращались в город, им встретился человек, голосующий на обочине. Рой притормозил, но Мэгги приказала:
— Проезжай мимо, папа.
— Но ведь дождь и...
— Не смей останавливаться, папа. Если остановишься, я выйду и пойду пешком!
Они проехали мимо человека с поднятой рукой, и Рой оглянулся через плечо.
— Но это же Эрик Сиверсон.
— Я знаю. Пусть идет.
— Но Мэгги...
Сиверсон погрозил им кулаком.
— Следи за дорогой, папа, а то свалишься в канаву. — Мэгги схватилась за руль и предотвратила катастрофу. Она включила в машине обогреватель и, расчесывая мокрые волосы, сказала: — Приготовься к шоку, папа. То, что я скажу тебе сейчас, собьет тебя с копыт. — Она поглядела на него в упор и проговорила: — Я жду ребенка от Эрика Сиверсона.
Рой разинул рот от удивления. Она снова удержала руль, чтобы не съехать с дороги.
— Но... но... — выплюнул он, как одноцилиндровая машина, и откинулся назад, чтобы разглядеть дорогу, позабыв о направлении движения и о скорости.
— Мама обосрется, — сказала она деловым тоном. — Я думаю, на этом наши отношения кончатся. Она предупреждала меня о таком исходе.
— Ребенок Эрика Сиверсона? Этого Сиверсона? Мимо которого мы только что проехали?
— Да, именно его.
— Ты что, выходишь за него замуж?
— Нет, он уже женат.
— Да, я знаю. Но... но...
— Между прочим, его жена тоже ожидает ребенка. Если мои расчеты правильны, то мой родится раньше.
Рой нажал на тормоза, остановил машину прямо посередине дороги и потрясенно воскликнул:
— Мэгги!
— Хочешь я сяду за руль, папа? Давай я сяду. Ты слишком ошеломлен, чтобы вести машину.
Она вышла из автомобиля, обогнула его и, прежде чем Рой успел что-то сообразить, стала вытеснять его с сиденья, приговаривая:
— Подвинься, пап, мне слишком мокро под дождем.
Он дернулся, как от хлопка во время сна, и забился на место пассажира. Мэгги завела машину и на полной скорости направилась к городу.
— У нас был роман, но он кончился. Я вынуждена как-то по-другому спланировать свою жизнь, и мне понадобится твоя помощь. Я не стожильная. Понимаешь, пережив смерть Филлипа, переезд сюда, хлопоты со старым домом в Сиэтле и всеми воспоминаниями, связанными с ним, со всей суматохой, разрывавшей меня на части, пока я приобретала новый дом, задумав гостиничный бизнес, — понимаешь, ребенок или не ребенок, но я не брошу начатого. Думаешь, я выдюжу?
— Не сомневаюсь.
— Мама будет в отчаянии.
— Не сомневаюсь.
— Возможно, она в буквальном смысле отречется от меня.
— Возможно... да. Твоя мать — тяжелый человек.
— Знаю. Поэтому я и обратилась к тебе, папа.
— Я полностью в твоем распоряжении.
— Я знала, что ты скажешь это.
Его шок начал спадать, уступая железной решительности и целеустремленности Мэгги.
— Папа, ты слышал что-нибудь о родах по методу Леймеза?
— Что-то читал об этом.
Она бросила на него косой взгляд.
— Думаешь, мы справимся? Ты и я?
— Я? — Его глаза округлились.
— Мне кажется, тебе захочется увидеть рождение своего последнего внука.
Он помолчал, потом ответил:
— Это напугает меня до смерти.
— Но на курсах нас научат, как не бояться.
Она впервые призналась себе, что напугана, хотя внешне продолжала разыгрывать бесстрашную и несгибаемую, как стальной рельс, женщину.
— Твоя мама обосрется! — сказал он, моргая.
— Тсс... Какой грязный язык, папа.
Они засмеялись, как конспираторы, только что давшие клятву верности. На окраине города Мэгги призналась:
— Я еще ничего не сказала Кейти и жду крупных неприятностей от нее.
— Ничего, она свыкнется с этой идеей. Как и я. Да и мать тоже. Во всяком случае, я считаю, что это
