ценим того, что они делают для нас.
— Ты стала коммунисткой? — удивился отец.
— Нет, — засмеялась Шэрон. — Я еще не дошла до того, что все надо разделить поровну. Просто я сейчас делаю серию передач про людей нашего города, и сегодня экономка отца Ральфа рассказала мне много интересного.
Уильям замер. Значит, он был не прав. Дети оказались гораздо разумнее и изобретательнее.
— И что же она тебе рассказала? — спросил он с интересом.
— О! Ты все это увидишь, — заверила его Шэрон. — Наберись терпения. По-моему, может получиться интересный проект.
— Ты что-то скрываешь? — В голосе отца Шэрон услышала напряжение. Значит, он тоже что-то знает…
— Что ты, папа, — улыбнулась она. — Что может знать экономка, чего не знают все бульварные газеты. Мне действительно интересно делать новую передачу. Просто руки чешутся засесть за монтаж. Но я еще очень мало сняла. Завтра должен давать интервью Базиль. Значительный человек…
— Ну что ж, — не стал настаивать отец, — желаю тебе удачи!
Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы была рядом и счастлива, подумал он. Когда они до чего-нибудь докопаются, он им все расскажет. Пусть думают, что они могут перевернуть мир.
— Простите, мисс Мортенсен, — в столовую вошла Грейс, — вас к телефону.
— Кто?
— Мистер Ральф Грин.
— Хорошо, спасибо, — ответила Шэрон, допивая сок. — Грейс, все было очень вкусно. Спасибо.
Грейс зарделась от удовольствия, потом укоризненно посмотрела на тарелку хозяина.
— Грейс, мне тоже все понравилось, — сказал он, уловив ее взгляд, — но убери побыстрее, я больше не могу съесть ни кусочка. А Шэрон это расстраивает.
— Вам принести ваши пилюли? — спросила Грейс, понимающе помотав головой.
— Позже, я не хочу, чтобы Шэрон что-нибудь знала.
— Хорошо, я оставлю их в спальне.
Господи, как наивны дети! — подумал Уильям. Дочь рассказывает мне о том, как мы зависим от наших слуг. Единственный человек, кроме доктора, который знает, что происходит со мной, это Грейс. Ворчливая, некрасивая, сухая, она сейчас для него настоящая опора… Вот о ком надо делать передачу. У нее самой хлопот достаточно, но она никогда не забывает сказать ему доброе слово и подбодрить. А иногда и промолчать, если это ему нужно…
— Слушаю, Ральф.
— Шэрон, — голос Ральфа заставил ее сильнее стиснуть зубы, чтобы не отступить, — как же я рад тебя слышать!
— Что-то случилось, Ральф? — ровным голосом спросила она.
— Нет, — удивился он, — а почему ты спрашиваешь?
— Я подумала, что у тебя есть какая-то новая информация, поэтому ты так рад. Я права?
— И да и нет. — Голос Ральфа тоже стал ровным и спокойным. — Информация есть, поэтому я и звоню. Но я действительно очень рад тебя слышать. Просто рад. Это принимается?
— Принимается, — не стала углубляться в подробности Шэрон. — Так что у тебя?
— Мы можем встретиться и поговорить?
Сердце Шэрон подпрыгнуло, и она уже хотела согласиться, но обещание, которое она дала себе в ванной, заставило ее перевести дыхание и спокойно ответить:
— У меня сегодня другие планы. Если дело не терпит отлагательств, говори по телефону. Если нет, то мы можем встретиться через пару дней.
— Пару дней? — Ральф был явно озадачен и разочарован. — У тебя что-то случилось?
— Нет, Ральф, у меня все в порядке. Я занимаюсь нашими делами. Мне нужно время. Вот и все.
— Но я тоже хотел поговорить о наших делах… — Он никак не мог понять, почему она ему отказывает.
— Говори, Ральф, — нетерпеливо перебила его Шэрон, — мне еще надо подумать.
— Прости, я не знал, что мешаю тебе думать, — обиделся Ральф.
Душа Шэрон пела. Она понимала, что так ведут себя настоящие кокетки, которые хотят помучить мужчину, но останавливаться было поздно. К тому же Ральф был явно огорчен ее отказом, и она даже чуть подпрыгивала от радости. Ура, ура! У нее есть надежда!
— Хорошо, Шэрон. — Голос Ральфа стал серьезным и взрослым. — Я был сегодня у Ферта.
— И? Он что-нибудь рассказал? — напряглась Шэрон.
— Почти ничего. Час пустого разговора с формальными заверениями в вечном почтении. Но…
— Но что-то он сказал? Или дал наводку?..
— Да. Он сказал, что у него в офисе хранятся какие-то документы отца, которые он не покажет никому, а отдаст Элизабет, когда закончатся все формальности по ее вступлению в права наследования. Он прав?
— Формально да, — задумчиво сказала Шэрон.
— Но пообещай, что ты подумаешь, есть ли какие-нибудь юридические основания, чтобы получить их раньше. И мне, а не Элизабет.
— Дай я подумаю, — сказала Шэрон и замолчала.
Ральф терпеливо ждал. Он очень расстроился из-за того, что Шэрон занята и не может с ним встретиться. Он так рассчитывал на приятный вечер в ее обществе. Можно было погулять по парку и съездить на пляж… Как же давно он не позволял себе романтических приключений.
— Что на тебе надето? — спросил он, сам не ожидая того.
— Что? — удивилась Шэрон. — Ты о чем спрашиваешь?
— Прости, я хотел узнать, какая ты, когда тебя видят только домашние. В чем тебе комфортно?
Вопрос был настолько интимным, что Шэрон показалось, как краска заливает не только ее лицо, но и телефонную трубку, просачивается по проводам и ее вот-вот увидит Ральф. Голос его, когда он спрашивал, был такой сексуально-напряженный… Так, молчать! — приказала себе Шэрон. Тебе это только кажется.
— Ральф… — Она не ответила на последний вопрос. — Мне нужно посмотреть книги и справочники. Я не слишком хорошо знаю вопросы наследования. Но я поищу и завтра позвоню тебе. Ты когда будешь дома? — Она спросила это для того, чтобы рассчитать время и прийти на съемку в тот момент, когда его не будет.
— С утра, часов до одиннадцати, — сказал Ральф, на чем свет кляня себя за глупый вопрос. — Потом я хотел зайти в офис к твоему отцу. Мне есть о чем с ним поговорить. Так что или с утра, или после четырех. Идет?
— Отлично! — Шэрон обрадовалась тому, что у нее есть пять часов, чтобы организовать съемки у него дома. — Я позвоню после четырех, а с утра схожу в библиотеку. Пока, Ральф.
— Спокойной ночи, Шэрон, — грустно вздохнул он и повесил трубку.
7
Утром Шэрон первым делом позвонила мистеру Ферту. Она не собиралась выяснять тонкости юридических норм, ее мысль была более примитивна и конкретна. Надо заставить Ферта показать ей эти документы. А если не получится, то попытаться их увидеть каким-нибудь другим способом. Это, конечно, противозаконно, но она постарается устроить так, чтобы никто не пострадал. То, чего не может добиться мужчина, иногда легко удается женщине. К тому же Ферт сам намекал ей, что не против продолжить их знакомство.
