— Йе?! — изумилась Мухаббат. — Вы же смотреть на него, на этот плов не могли.
— Когда это было…
Да, ужасы войны стирались в памяти, и Ильяс-палван всё реже вспоминал того убитого немца, каска у которого походила на казан для плова. Душевные раны затягивались. Нормальная жизнь брала своё.
ЗОЯ В КИШЛАКЕ
Погода портилась. Холодный пронизывающий ветер хлестал в лицо. Особенно мёрзли руки. Недавно ещё величаво плывшие по небу облака пустились вдруг вперегонки, закружились в суматошной пляске, сплетаясь в набухающие ненастьем тяжёлые тучи. Солнце совсем скрылось за этими тучами. Но золотистыми копьями своих лучей оно всё же изредка пронзало их, а там, где тучи были пореже, прорывало синеющее оконце. Но в тучи не зевали. Они перестраивались в хитром манёвре и снова смыкали свои мрачные ряды.
Женщины вконец измучились. Но, не обращая внимания на промозглую сырость и пронизывающий ветер, они упорно продолжали продвигаться вперёд. Одна из них — Зоя Кузьминична Долгова, а другая — её секретарь Мария. В колхоз «Коммунизм» они вышли из райцентра ещё утром. Мария было заколебалась, проговорила с опаской: «Погодить бы нам немного. Того и гляди, дождь пойдёт. Да и дорога незнакомая. Намаемся мы, кажется, досыта…» Но Долгова её не послушала. Очень уж неотложными были дела в колхозе.
Уже пять дней прошло с того времени, как они вышли из дому. Успели побывать во многих кишлаках. Посещали дома, в которых жили незрячие, интересовались условиями их жизни и быта. Долгова каждого агитировала вступать в Общество слепых, рассказывала о нравах и обязанностях его членов. Во многих сердцах сумела она зажечь искры надежды. «И мы сможем овладеть нужной специальностью, — радовались те, кого ещё совсем недавно душило отчаяние. — И мы снова станем полноценными членами трудового коллектива, общества!»
Срок командировки истёк… Сегодня они должны вернуться к себе на предприятие. Вся работа, как и намечалось, была сделана. Оставалось только выполнить поручение директора, и тогда всё будет в порядке.
На землях колхоза «Коммунизм» было подсобное хозяйство предприятия слепых. И надо было добиться, чтобы весь собранный здесь урожай вовремя доставить, и главное без потерь на предприятие. И чем быстрее, тем лучше. Овощи были бы очень хорошей прибавкой к питанию незрячих рабочих. А тут надо было ждать, пока распогодится. Если глядеть на эту самую погоду, то не только через день, по и через несколько дней не будешь дома. И поручение директора останется невыполненным. Поэтому Зоя и пренебрегла предостережением Марии.
Ветер свирепел с самого утра, становясь всё студенее и резче. Набирая силу, дул он прямо в лицо, будто не пускал вперёд. Женщины закутались платками по самые глаза, подняли воротники пальто. Спотыкаясь, они упорно, шаг за шагом одолевали убегающую к далёкому горизонту дорогу. Дорога эта, когда-то мощёная камнем и даже засыпанная гравием, по не утрамбованная, могла вымотать кого угодно. Шофёры, жалея свои и без того разбитые в ту послевоенную пору машины, по ней не ездили совсем, предпочитая делать хоть и внушительный, но более удобный и безопасный крюк.
Самый испытанный способ избавиться от дорожных мук — отдаться размышлениям. Вот и Зоя стала вспоминать родную Украину, село, в котором родилась и выросла. И там была точно такая же камнем вымощенная дорога. Она вела к школе. Сколько раз прошла по ней Зоя! Мысленно она и сейчас была на этой дороге далёкого детства. На мгновение даже показалось: вот она пройдет по шоссе ещё немного и встретит отца с матерью, братишек, крепко прижмёт их к груди и будет долго, горячо целовать. Но нет, не бывать этому. Злая доля выпала ей в жизни. Через какие только испытания и муки не провела её судьба- мачеха! Никогда не попадёт больше Зоя в родное село. А если и доведётся побывать, то какая в этом радость? Ведь никого из родных и близких давно в селе нет. Вообще в жизни нет.
Прошло всё это печальной чередой в памяти и померкло. Зоя глубоко вздохнула.
— А вот мы и до своего шалаша добрались, — сообщила Мария.
И только тогда Зоя будто очнулась.
Между тем, ни в самом шалаше, ни рядом с ним не было ни души. Мария внимательно оглядела всё вокруг. Слева от шалаша вовсю кипела в казане шурпа. На ветку тутовника была подвешена авоська с двумя бутылками. Однако самого хозяина нигде не было видно. Впрочем, он оказался здесь. Суетился у большой кучи капусты, сложенной вдалеке от шалаша. Чуть ближе, в такие же аккуратные кучи были сложены свёкла и тыква. Похоже, что весь урожай был собран вовремя. Мария, оставив Зою Кузьминичну у шалаша, направилась к видневшемуся вдалеке человеку.
Зоя присела на копну сена. Нащупала в ворохе засохшую, но размоченную дождём травинку, прикусила её, пахучую, зубами и снова задумалась.
В этих местах она была только один раз с Ганиевым. Тогда Зоя обошла все поля. Ганиев, вырвав две морковки и ополаскивая их в арыке, сказал: «Морковки у нас немного — всего тридцать соток, зато картошки один гектар, и три гектара риса». Сейчас Зоя думала об этом: «Земли всё-таки немало было, а урожай с неё где? Только и получили, что две арбы шалы — неочищенного риса!»
Мысли эти прервали голоса. Разговаривая, к шалашу подходили Мария и здешний бригадир Бакиров. Приблизившись к Зое, Бакиров начал учтиво расспрашивать о здоровье, житье-бытье, а потом предложил:
— Добро пожаловать в наши хоромы, дорогая гостьи! Как говорится, прошу к нашему шалашу. Не побрезгуйте нашим хлебом-солью, разделите с нами нашу скудную трапезу!..
— И что же мы будем делить?
— Да так себе, скромненькая шурпа, — сказал он и повернулся к Марии: — Видели, что там в казане булькает?
— И в казане видела, что булькает, и на ветке тутовника тоже!
Бакиров с деланным смущением улыбнулся:
— Да будет вам! Сыро, холодно, вот и запасся, чтобы от простуды спасаться… Ну что же мы стоим на вотру? Прошу вас, прошу, проходите в шалаш…
— Спасибо. Мы здесь с вами немного поговорим. Где ваши люди? — уже раздражаясь, спросила Зоя Кузьминична.
— Погода начала портиться, я и отпустил их с утра. У каждого ведь дома дела есть, зима, как говорится, на носу.
— Урожай уже весь убрали?
— Да, управились. Только сложить в одно место осталось.
— Рис тоже полностью обмолотили?
— Да.
— Почему же тогда не отправляете?
— Рис мы до последнего зёрнышка давно уже отправили. Только под картошку и капусту никак машин не найду.
— Вы хотите сказать, что отправили весь собранный рис?
— До единого зёрнышка!
— Неужели с трёх гектаров вы и двух тонн не собрали?
— Земледелие, Зоя Кузьминична, всё равно что азартная игра. Выпадет выигрышная карта, повезёт вам — будете сыты и довольны. А не повезёт, ваша карта будет всё время, как ни старайтесь, бита. А потом… Возьмём хотя бы этот колхоз. Ведь он ни за что на свете не даст вам хорошей, плодородной земли. Что я имел? Землю, на которой ничего никогда, ещё со времён праотца нашего Адама, не сеялось. Да и воды всё время не хватало. К тому же земля каменистая. Колхоз, скажу я вам прямо, давно не знал, как от неё избавиться. Потому ведь, что от общего количества земли план по хлопку и не знаю по чему ещё там зависит. А мы так возликовали! Землю, видите ли, нам дали… Как же! Отрежут они от своего ломтя лакомый кусок!.. Держи карман шире…
