Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 1

          Да, мышь летучая для сновидений –
Такой же красочный аксессуар,
Как томная луна и куст сирени.
          Спасибо вам, сестрицы, хоть и стар
Я вместе с вами уж кружиться в танце,
Но дорог мне крылатый ваш кошмар,
          Как дороги пурпурные паранцы,
Парящие в страну моей мечты,
Как яркие на солнце померанцы
          И каменные Дории цветы.

АПОКАЛИПТИЧЕСКИЕ ВСАДНИКИ

          Сегодня утром открывая ставни,
Я посмотрел тревожно на восток,
Откуда враг явиться должен главный,
          Антихрист сам или его Пророк
С исподним воинством, готовым к брани.
Но там зари алел лишь лепесток,
          Да облаков дремали синих длани
Среди пинет далекой Валомброзы,
Как спящие в прохладной чаще лани.
          Не видно было никакой угрозы,
Но сердце будто бы попало в клещи,
И дикие в него впивались розы.
          Предчувствия казались мне зловещи:
Как в водолазном я дышал скафандре,
Неумолимо, нежеланно­вещий,
          Как младший брат трагической Кассандры.
И золото роняли мне платаны,
И пряно улыбались олеандры.
          Но озарились горы­великаны,
И брызнули лучи, как ореол:
Промеж пинет попрятались туманы,
          И обнажился весь земной шеол,
Зашевелилось всё и зашумело, –
И Ненависть воссела на престол.
          И что­то страшное на нас летело,
Как облако шуршащей саранчи,
Как исполинского дракона тело.
          Зловещие сверкали там мечи
И кованые серебром копыта,
И черные клубились епанчи.
          Но суть была еще вначале скрыта,
И я считал обычной непогодой
То нашего чудовищного быта.
          Но вдруг отзывчивою мне природой
Был выяснен иероглиф загадки:
Из облака с зловещею свободой
          Четыре тощие совсем лошадки
В лазурь скакнули розового утра.
Издалека, как в расписной тетрадке,
          Они блестели в дымке перламутра,
Потом всё ближе, явственней для глаза,
Кружились по ветру седые кудри.
          Я знаю их, я три уж видел раза
Не на одних картинках их Гольбейна,
Когда кровавая пришла зараза.
          Я видел галопирующих с Рейна
Коней из Откровений Иоанна
И всадников его в степях идейных.
          На этот раз, как орды Чингисхана,
Они с востока мчались на закат,
На берег Атлантического океана.
          Вот, вот они! Передовой отряд,
Четыре всадника, как на погоне,
Глазами вещими без глаз глядят.
          Символы адские на черных бронях...
Один из них на седенькой кобыле,
И лук и стрелы на его попоне.
          Другой с мечом, на рыжей кляче в мыле,
И в огненной сверкающей броне.
А третий с мерою в беззубом рыле
          На вороном измученном коне.
Четвертый был с косою и клепсидрой,
И бледный конь его хромал во сне.
          На головах их были шлемы, митры,
А на плечах плащи из гиацинта,
Из пламени, из серы... На палитре
          Словесной нет такого лабиринта,
Чтоб всадников исподних описать...
Спасенье на вершинах только Пинда.
          И обнял я руками землю­мать
И стал молить ее, чтобы заране
Седьмую Ангел оборвал печать
          И наступило вечное Молчанье!