Но очищаться должен человекОт свойственной ему природной скверны,И дан ему на это долгий векС вершинами Синая и Лаверны.Вот ты ко мне с фонтанною струейПоднялся, рассыпая песен бисер,И я тебя приемлю в терем мой,Хоть ты мятежный был на «Арго» рыцарь.На землю твой сейчас вернется прах,Чуть зарябив зеленый глаз бассейна,Но ты в моих останешься очах,Как лучик света в тишине келейной.
НОКТЮРН
Из облаков ночных, как рыбий глаз,Глядит меланхоличная луна,Потухший в перстне Божием топаз,И страшная Создателя рука.То мумии засохнувшие пальцы,Застывшие в бегущих облаках,Что на космических поникли пяльцах,Запутавшись в пылающих шелках.Но я в гробу целую эту руку,Создавшую для творчества меня,Хоть и испытываю жизни муку,И нет уже священного огня.Отец, меня пугает лунный каменьНа высохшей руке Твоей,Меня холодный сожигает пламень,И ослепляет звездный мавзолей.Я сам застыл, как лунное сияньеНа золотом зыбящемся песке:Меня пугает легкое дрожаньеВ Твоей сокрытой в облаках руке!
СУХАЯ БЫЛИНКА
Пока я созерцал в окошко звезды,Вокруг меня обвились три змеиИ высосали язвы и наростыИ все в груди сомнения мои.И стал я легок, словно мотылек,И выпорхнул из черной хризалиды,И полетел на дальний огонекНа берегу таинственной Тавриды.Там верного коня белеют кости,Там юность вся моя в степном кургане,Загробные там ожидают гостиВ клубящемся предутреннем тумане.Христос там и суровый Иегова,И мой двойник земной, Сатанаил,И девственные все мои слова,И для Нимфеи чудотворный ил.Увы, меня уж и туда не тянет,Меня не тянет ныне никуда:Мне будущего, скрытого в тумане,Хотелось бы не видеть никогда.Сухой былинкой над морскою безднойУже давно качаюсь в мыслях я,Глядя на отраженье пыли звезднойВ дыхании лазурном, бытия.
СТРАХ
К развязке уж приблизилась трагедия,И виден за кулисами конец,Но не классический герой из меди я,Чтоб лавровый одеть на лоб венец.Страшусь я, Господи, сокрытых тайн,Страшусь конечного небытия.Чем более весь мир необычаен,