– Да хрен его знает. – Авид встал с небольшого деревянного стула, взял со своего письменного стола отцепленные ножны с мечом и отточенными движениями прикрепил их к поясу. – Пошли за мной.
Комната капитана находилась в самой крепости. Обставлена была скудно – кровать с тонким матрасом, жесткой подушкой и старым одеялом. Комод с обычными, не армейскими, вещами. Уже упомянутый столик с парой свечей и стопочкой книг. Ну и, как финал, – неизвестно откуда раздобытый гобелен, изображающий озеро и зеленоволосую русалку, с любопытством глядящую из воды.
Капитан пропустил первым Альфарана и, выйдя сам, закрыл дверь на небольшой замочек.
– Пошли.
Быстрый шаг Авида отдавался небольшим эхом – коридоры-то каменные. Это слегка било по ушам… слегка – особого дискомфорта Альфарану это не доставляло. Хотя было нудно: однообразные коридоры, монотонный постук – уже после третьего поворота «куда-то» Альфаран перестал понимать, куда капитан его ведет.
– Стой… стой, я сказал!! – Авид оттолкнул не услышавшего его солдата. – Уши, что ли, не моешь?!
– Прошу прощения, господин капитан! – Не щелкай рылом – хороший урок.
– Ладно, входи давай. И это… по уставщинке!
Последний комментарий был излишним – в комнате, а точнее зале, куда вошел Альфаран, было «белым-бело от белой кости». Белой костью неофициально и скромненько именовался старший офицерский состав, из которого были: два полковника, три капитана, несколько (не стоять же столбом и считать?!) лейтенантов… Сидящие за громадным прямоугольным столом, в чистой выглаженной парадной форме, все блестит и сверкает – сразу видно, были штабными. На фоне всего этого великолепия Авид в потертом мундире выглядел блекло и невнушительно.
– Чего встал, твою мать?.. – Однако хватило шепотка, чтобы развеять эту блеклость. – Двигай к началу стола.
В начале стола сидел собственно полковник, вид он имел донельзя важный. В стиле: «Уж я о вас такоо-о-о-о-ое знаю!» Его зеленого цвета глаза всего лишь один раз скользнули по подошедшему Альфарану, а тому показалось, будто его тщательно и нудно разрезали на кусочки, отделили мясо от костей и ненавязчиво так проверили. От горла и до задницы.
– Рядовой, не представляйтесь. Вы тут ненадолго, – голос оказался под стать внешности – хрипловатый, тихий. Стальных ноток не чувствалось, хотя что-то такое было. – Правда ли, что вы хорошо разбираетесь в травологии? Кстати, где получили такие познания?
– Осмелюсь доложить – бабка была ведуньей. Вот научила слегка…
– На «слегка» это не похоже, рядовой. Однако ладно. Вот, допустим, ситуация для примера – твоего товарища укусила змея. Его парализовало. Чем будешь лечить?
Альфаран почувствовал себя очень неуютно… первые две минуты. Потом, уже порядком погрузившись в себя, он просто перестал обращать внимание на все взгляды, покашливания и прочие знаки внимания офицеров.
Где-то спустя минут так семь или десять он, наконец, ответил:
– Ну… Много чем. Смотря еще сколь сильное отравление…
– Рядовой, короче.
– Слушаюсь. – Вытянулся по струнке Альфаран. – Если есть возможность, надо влить в парализованного примерно полстакана алкогольной настойки на ягодах мусорника и его же листьях. Результат будет сразу же. Правда, голову торкнет здорово…
Полковник задумался и неосознанно моргнул. Тут же вытер заслезившийся глаз.
– А есть варианты без алкоголя?
Теперь задумался Альфаран. Все-таки чрезвычайно хотелось показать себя умным и знающим. Однако или память подводила, или еще что, но некромаг просто не помнил каких-либо не магических лекарств от паралича без настаивания их на алкоголе. Вот не помнил – и все. Наверное, все-таки их не было.
– Не могу знать, господин полковник!
– Ладно. – Тот внимательно посмотрел некромагу в глаза… очень внимательно. – Свободны, рядовой.
Альфаран автоматически повернулся к двери. И тут же совершил еще один поворот – назад, лицом к полковнику:
– Господин полковник, позвольте задать вопрос!
– Обращение не по форме. Да даже если бы было по форме, все равно бы не позволил. В казарму, шагоо-ом марш!
Осталось только выйти и не отсвечивать.
Сразу же вслед за Альфараном вышел Авид. Если говорить точнее, то вылетел и, схватив рядового за воротник, припер его к стене:
– Ты что, совсем ума лишился, идиот?! – прошипел он, брызгая слюной. – Думаешь, что если ты лекарь и тебя сюда позвали, то можно свой нос совать всюду?! Благодари богов, что ты действительно лечить умеешь, иначе я бы тебя мигом в почетные дерьмомесы перевел!!
– Ваше право, господин капитан. – Альфаран при своем гордом характере и принципах прекрасно понимал, что сам напросился на такую отповедь. Поэтому никакой особой реакции у него не было.
Капитан тем временем начал остывать. Во всяком случае, воротник он отпустил и к стене рядового уже не прижимал. Даже говорить стал нормально, хоть изредка и проскальзывали в его голосе нервные нотки:
– Ты понимаешь, что меня вздрючили уже за то, что я тебя туда протащил! Это же офицерское собрание, а тут рядовой да еще такой наглый… Ты понимаешь, что меня теперь снова вздрючат?! Не понимаешь, так тебя… ладно, дуй в казарму… Выполнять!
Как ни странно, дорогу назад Альфаран нашел легко, несмотря на кажущуюся путаницу коридоров. Из головы все никак не выходил тот полковник и его взгляд… слишком пристальный и оценивающий. Хотя надо забежать вперед – беспокоился некромаг зря. Полковник его запомнил, но только и всего. К своему счастью, Альфаран был принят просто за очередного выскочку-солдата с шилом в заднице, каких много в каждом гарнизоне.
Ни для кого не являлось секретом, что вскорости планируется устроить марш-бросок по пересеченной местности типа «лес – пустыня». Как это собираются реализовывать на полигоне, никто не понимал. Однако накал эмоций старательно поддерживался кем только ни попадя: поварами, складовщиками… даже случайными рабочими. Порой Альфарану казалось, что это сделано специально – для пущего мандража у личного состава. Некромаг, конечно, тоже волновался, но не так, чтобы слишком. Повода не было. Время серьезных марш-бросков с имитацией боя или с наполненными всякой гадостью ямами еще не пришло. Так что будет просто бег, а его вполне легко выдержать. Даже если придется работать в командах, с зачетом по-последнему. Хотя это смотря с кем бежать. Трирх, к примеру, гарантированно сдувался после двух километров бега, и его приходилось тащить на себе.
День начинался совершенно обычно – о том, что планируется марш-бросок, все узнали только за завтраком. Повар лично соизволил высунуться из своих кулинарных владений и проорать:
– Жрите побольше, бегать придется много!
И всех как понесло – благо сегодня еды было выставлено хоть задом ешь. Кто-то давился, пихая в себя хлеб, кто-то буквально залпом опустошал миски с дымящейся баландой. Тот же Трирх умудрялся делать и то, и то.
Некоторые из людей, отличавшиеся смекалкой, лениво похлебали чуть-чуть из увеличенного пайка и все это заливали большим объемом воды. Не слишком конечно, но все же таким, чтобы хорошенько пропотеть и не спариться во время бега.
Ушлый некромаг пил не очень много. Так – на пару кружек больше, чем все. Однако (вот странность- то!) все имеющиеся у него в запасе тряпки он старательно вымочил водой, загадочно ухмыляясь на недоуменные вопросы однополчан. Лишь Лий умудрился вытянуть из него одинокую фразу:
– День сегодня жаркий…
