– Что именно? – напрягся Морин.
– Место, где стреляли, – пояснил младший сержант.
– Веди наблюдение, сейчас подойду, – приказал Морин и, махнув Ухалову «за мной», направился к головняку группы.
– Показывай! – потребовал старший лейтенант, подкравшись к залегшему в кустах лещины Морзобитову.
– Вон, глядите. – Левая рука младшего сержанта поднялась, и указательный палец ткнулся куда-то вниз, в глубину оврага, размытого текущим по его дну ручейком.
Морин присмотрелся и увидел: у высокой стены, там где ручеёк делал стремительный поворот, был развёрнут целый стрелковый тир, точнее, пародия на него – среди голышей почти высохшего речного русла в обилии валялись недавние «мишени» – разбитые бутылки, склянки, куски фанеры, обломок доски и прочий хлам.
Хотя с того места, где находился Морин, чётко не было видно, он мог поклясться, что и на фанере, и на доске, и на валяющихся тут же жестяных банках найдутся круглые отметины пулевых попаданий.
– Ёк-макарёк! – восхитился видом бухающийся рядом с группником Маркитанов. Покосившись на него, Морин поморщился; он-то своего зама сюда не приглашал, но не нашел ничего другого, как хмыкнуть и промолчать, покорившись неизбежности.
– Никого? – жизнерадостно осведомился Димарик и начал ворочаться, устраиваясь поудобнее. Наконец угнездился и, восприняв молчание командира как согласие с его выводом, вытащил флягу с водой и с наслаждением припал к её горлышку.
«Можно подумать, там у него не вода, а божественный нектар», – улыбнулся Морин, глядя, как пьёт Маркитанов, и ему вдруг самому нестерпимо захотелось пить.
– Мне-то оставь! – легко толкнул он локтем Димарика, чтобы обратить на себя внимание.
– Угу, угу, – кивнул тот, продолжая пить, и, лишь сделав ещё несколько глотков, протянул наполовину опустевшую флягу Морину.
– О! – подивился старлей, едва начав пить из димариковской фляжки, и, уже опорожнив её почти до дна, спросил: – Что это у тебя тут налито?
– Да это так. – Димарик не любил раскрывать свои секреты. – Ребята с ПХД подогнали, а… – всплеснул он руками, – напиток там какой-то, «гуманитарка». Сыпанул пакетик в воду, и всего делов.
– Ничего себе, «гуманитарка»! – качнул головой Морин и, протянув флягу радисту, предложил: – На, пробуй!
– Да он мне не понравился, – скривил губы Ухалов, – кислый.
– Нет, ну, вы поглядите, все пьют, этому даже не нравится, а группник ни сном, ни духом!
– Командир, у тебя же знакомых пацанов на ПХД нет. – Димарик произнёс это так, что было непонятно: шутит он или говорит серьёзно.
– Утешил… – вздохнул старший лейтенант, поняв, что быть командиром группы – это ещё не всё, надо и полезные связи иметь.
– Так что делать будем? – вмешался в их разговор Морзобитов.
– Что делать? – переспросил Морин и обратился к Ухалову: – Игорь, давай Синицу.
Ухалов начал запрашивать Синицу, а старший лейтенант улыбнулся, вспомнив, как на вопрос, заданный ещё на боевом слаживании: «Товарищ капитан, а почему вы такой странный позывной выбрали?» – был получен вполне исчерпывающий лаконичный ответ: «А потому что не журавль…»
– Товарищ старший лейтенант, – протянул ему гарнитуру радист, – Сеченев на связи.
– Серый, – старлей обратился к Сеченеву по «кликухе» – производному от имени, – мы обнаружили место пристрелки.
– Отлично, и что там?
– Странно как-то. Банки какие-то, доски. – Морин посмотрел вдаль, словно собирался перечислять все лежавшие у земляной стены мишени.
– Это не существенно, главное – нашли. К мишеням ходили? – обеспокоенно спросил Сеченев.
– Ещё нет.
– И не ходите. Тихонечко обустрой засаду и наблюдай. Только осторожно, не спугни. Если они тут постоянно кучкуются, то и сегодня придут. Видишь, погода опять разыгрывается, ветерок поддувать начинает. Короче, сиди и жди до упора. А мы чуть севернее будем. Может, сначала к нам придут.
– До связи! – Морин был полностью согласен с заместителем командира роты, теперь следовало лишь умело организовать засаду.
– Итак, судя по полученной телеграмме, место пристрелки оружия обнаружено. – Некто Смоленцев, потирая руки, прошёлся по кабинету генерала Хлебникова. На нём был тёмно-серый, тщательно отглаженный костюм, безукоризненной свежести рубашка, соответствующий по цвету галстук и начищенные до блеска ботинки.
– Предположительно, Сергей Игоревич, предположительно. – Рука сидевшего за столом генерала потянулась к стоявшему тут же стакану с «дневным, – по образному выражению генерала, – чаем». Вот только вместо чая в нём покачивалась всем известная прозрачная жидкость.
– Вы слишком пессимистичны, генерал, – осветила лицо Смоленцева снисходительная улыбка.
– Напротив, Сергей Игоревич, я очень оптимистичен; я, например, верю, что ничего плохого сегодня не случится.
– Значит, на хорошее вы не рассчитываете? – продолжая улыбаться, поинтересовался оппонент генерала.
– А разве «ничего плохого» – это не то же самое? – пригубив свой напиток, слегка усмехнулся генерал.
– Генерал, вы философ! – Смоленцев развернулся и начал делать очередной круг.
– Увы, нет, но я немало повидал в этой жизни, чтобы по достоинству оценивать отсутствие плохих известий. А относительно сегодняшнего дня, вы уверены, что данная засада решит все наши проблемы?
– А вы, значит, так не считаете?
– К сожалению, нет. – Увидев, что Смоленцев собирается возразить ему, генерал протестующее поднял руку. – Я поясню. Допустим, более того, примем за аксиому, что стрельбу устраивают именно снайперы. Но разве разумно считать, что они приходят туда всем скопом?
– Мг-м. – Сергей Игоревич на мгновение даже остановился.
– К тому же, – продолжал излагать свою мысль Хлебников, – поверить в то, что на пристрелку оружия каждый раз приходит сам Стивенсон, лично я не могу. В конце концов, стрельба на таком близком расстоянии от населённика не может не привлечь внимания. Конечно, село духовское, и моджахеды могут рассчитывать на поддержку местных жителей, но далеко не всех.
– Вы считаете, что засада бесперспективна? – Ведя свою линию, Смоленцев попробовал загнать генерал-майора в угол.
– Я этого не говорил! – отмахнулся Хлебников. – Я предполагаю, что эффект от её проведения будет не столь велик, как вы надеетесь.
– Предлагаете снять её вовсе? Отозвать группы? – подойдя к столу, забарабанил пальцами по столешнице Смоленцев.
– Ни в коем случае! – генерал-майор снова отхлебнул своего «чая». – Пусть работают. Эффект от засады всё равно будет, Стивенсон лишится части своих боевиков, а мы точно будем знать, что он где-то поблизости. Это поможет нам сузить район поиска. И даже если он примет решение сменить место дислокации, то и тогда мы окажемся в выигрыше и сумеем приблизительно вычислить, куда он может направиться. Через всю Чечню он не рванёт – это факт. К тому же я дал поручение полковнику Черных держать в готовности шесть групп СпН. Как только станут известны результаты организованной засады,
