Изабель стало об этом известно. Видимо, он считает, что должен поддерживать в ней определенный уровень ревности. Когда она уже готова рассердиться и упорхнуть от него, вот тогда он тут же объявляется и очень мило приглашает отвезти ее на континент или еще что-нибудь в этом роде.
— Ну, по крайней мере, я прекрасно понимаю, что когда он берет с собой на прогулку меня, то это только для компании, не больше, — спокойно сказала ему Фелисити. — И с моей стороны было бы очень глупо думать иначе.
Ноэль бросил на нее острый взгляд:
— Ты, правда, так считаешь? Или только пытаешься себя в этом убедить?
— Мне двадцать четыре года, и я могу разобраться, что к чему.
Ноэль тихонько рассмеялся:
— Интересно узнать, сколько девушек так говорят в начале романа.
— Мы, кажется, решили беседовать о чем угодно, только не о мистере Мэллори, — напомнила Фелисити. — Но мне уже пора возвращаться к доктору Йохансену.
— А ты сегодня не занята? — вдруг спросил Ноэль, когда она шла к двери.
— Теперь почти все вечера я провожу у Тревора пока ему самому не разрешают выходить из клиники.
— Оставь его хоть раз одного и пойдем сходим вместе на побережье. Можно пойти в «Арагосту» или в бар Мариано, или еще куда-нибудь.
— А что, если Изабель сегодня свободна и захочет провести этот вечер с тобой? — осмелилась произнести она.
Ноэль горько усмехнулся:
— Если она свободна, то наверняка предпочтет общество Мэллори.
— А тебе не кажется, что ты делаешь большую ошибку? — спросила его Фелисити. — Тебе надо бороться за Изабель, если ты не можешь без нее, а не отпускать ее так спокойно в объятия другого мужчины. Посмотри на себя со стороны хоть разок, и, думаю, результаты тебя удивят.
— Я уже смотрел, и результаты меня в самом деле удивили, только не в том смысле, в котором ты говоришь. Моя тактика всегда только отталкивала от меня Изабель.
— Послушай, Ноэль, сегодня я пойду с тобой вечером гулять, выпьем вместе кофе или бокал вина, но только в том случае, если Изабель будет на дежурстве. Если же нет, ты должен приложить все усилия, чтобы убедить ее пойти с тобой.
Ноэль улыбнулся ей обезоруживающей мальчишеской улыбкой.
— Как ты мне нравишься, Фелисити. Ты так поразительно откровенна, однако, наверное, я должен знать, что откровенность всегда встречается у людей с твоим цветом волос.
— Да, на мой цвет волос обычно списывают все несчастья. — Она махнула ему на прощанье рукой и кинулась почти бегом к себе в офис, надеясь, что никто не заметил ее долгого отсутствия.
Доктора Йохансена не было на месте, и девушка быстро прошла в свою комнату.
— Ах, вот вы где! — Ей не надо было оборачиваться, чтобы узнать этот голос, и голос этот принадлежал не доктору Йохансену, а Берну Мэллори.
— Вы что-то хотели? — спросила она.
Долгая пауза заставила Фелисити обернуться, так как она решила, что Мэллори уже вышел из комнаты.
Но на нее смотрели его серые глаза, и в них была насмешка.
— Хотел? Даже не знаю, правильно ли я вас понял?
— Могу ли я чем-то вам помочь в деловой области? — нетерпеливо сказала она.
— Вот это уже точнее. Я решил делать вашему брату операцию послезавтра.
— Значит, вы определили, что с ним?
Берн сел на стул напротив нее.
— Я ничего не могу обещать. Скажу больше. — Голос его был на редкость нежным. — Я только предполагаю в чем причина болезни Тревора, но эта операция, даже если целиком его не вылечит, тем не менее вреда тоже не наделает.
Радостный огонек в глазах Фелисити потух.
— Понятно, — тихо произнесла она.
— Да, мне хотелось бы, что ваш брат тоже научился говорить «понятно» таким же легким тоном, как вы сейчас. Мне нужно ваше письменное согласие на операцию. — Он вынул из кармана бланк и протянул ей для подписи.
— Наверное, вы пока не можете мне сообщить подробнее, что именно вы намерены делать?
— Нет. У него довольно редкий случай, и там надо действовать не так, как мы обычно поступаем при операциях на глазах. Но вам будет трудно это понять, это чисто медицинские проблемы, я мог бы их обсудить только с человеком, который специализируется в моей области.
Она покорно склонила голову и подписала бланк.
— Благодарю. Теперь я должен дать вам несколько рекомендаций. Сегодня вы можете заглянуть к Тревору на несколько минут, не больше. Завтра он проведет весь день у меня в клинике, чтобы мы могли как следует подготовить его к операции. С ним все время будет находиться медицинская сестра. После операции я вам сообщу, когда вы сможете его навестить, но вы должны быть готовы к тому, что на глазах у него будет повязка и он вас видеть не сможет.
— Да, я понимаю, — вздохнула Фелисити. — Тревору и раньше приходилось проходить через это.
— Не совсем так. Операция, которую я собираюсь ему сделать, совершенно особого рода.
— Разумеется.
— Так что лучше всего сегодня вечером вам пойти куда-нибудь вместе со мной и постараться на время забыть о Треворе.
— Спасибо, — ответила Фелисити с улыбкой, — но вам не стоит так из-за меня беспокоиться. Да и потом, по правде сказать, я уже обещала Ноэлю Беннету, что пойду гулять с ним.
— Ах вот как! Простите, если вам показалось, что я оспариваю его право на ваше общество. Разумеется, идите с Ноэлем. Желаю приятно провести вечер.
Он встал со стула и очень быстро вышел из комнаты, оставив Фелисити наслаждаться своим пусть небольшим, но все-таки триумфом. Наконец-то она смогла ему показать, что она тоже может сохранять независимость, даже в исключительных обстоятельствах. Ах, как расстроен и уязвлен был Его Величество Лучший Кавалер Острова, когда она сказала ему, что пойдет вечером гулять с другим! Может быть, если бы еще несколько девушек оказали ему такой же отпор, Берн Мэллори стал бы более приятным и менее самонадеянным человеком.
Глава 5
Когда в тот вечер Фелисити навестила Тревора, она первым делом спросила у медсестры, предупредили ли его о грядущей операции.
— О да, конечно.
Тревор показался ей не слишком бодрым. Ему очень хотелось, чтобы поскорее сняли повязку с глаз.
— Для меня просто адская мука, что я не могу рассматривать те журналы, которые привезла мне из города Изабель. Там столько яхт самых разных моделей и размеров.
— Всего несколько дней, и ты сможешь смотреть на все, что пожелаешь, — заверила его Фелисити, опасаясь, не слишком ли она его обнадеживает.
Ему уже сообщили, что ее не пустят к нему в палату еще, как минимум, два дня после операции, поэтому он уже смирился с этим.
