— Ты сам знаешь, что в ту же минуту, как мне разрешат навестить тебя, я сразу же приду, даже если ты пока не сможешь меня видеть, — сказала она.
— Ну конечно, Флисси. Я ведь для того сюда и приехал, правда ведь? Даже если ты другого мнения.
Девушку немного озадачило последнее замечание брата, но она воздержалась от вопросов. Ей не хотелось беспокоить его накануне самого сложного испытания, которое уготовила ему судьба.
Когда Фелисити вернулась на виллу, она ненадолго остановилась в вестибюле. Она была почти уверена, что ее ждет Ноэль, но его, видимо, что-то задерживало. Через четверть часа один из младших лаборантов из его лаборатории принес ей записку. Едва она вскрыла ее и быстро пробежала глазами текст, как с лестницы вихрем спустилась Изабель.
— А, привет, Фелисити! Ты не видела Ноэля? Я обещала ему пойти с ним сегодня на взморье. Я уже столько раз отказывала ему, что бедный парень совсем раскис, так что я решила его немного приободрить. Если он сюда придет, ты не скажешь ему, что я жду его в главном здании?
— Ну конечно. Желаю хорошо повеселиться. — Фелисити проследила взглядом, как девушка торопливо прошла через двор, и улыбнулась себе. Что ж, она сама сказала Ноэлю, чтобы он попытался уговорить Изабель пойти с ним, если только она не на дежурстве, и, видимо, ему это удалось. Однако теперь, при виде такого ветреного отношения Изабель, она стала сомневаться, что поступила разумно. Какой в этом толк, если Ноэль обнадежится только с тем, чтобы потом снова впасть в отчаяние?
Фелисити села на скамейку в вестибюле. Она подождет несколько минут после ухода Ноэля и Изабель, потом пойдет вниз по дороге к побережью, но будет стараться изо всех сил, чтобы они ее не заметили, а то они могут подумать, что она за ними шпионит.
Она взяла в руки итальянскую газету и постаралась разобраться, что написано в разделе новостей. Минут через двадцать она вышла из виллы, где обнаружила Берна Мэллори, стоявшего возле колонны.
Фелисити быстро отвела глаза, потому что он немедленно направился к ней.
— Только не говорите мне, что Ноэль вас подвел! — насмешливо произнес он.
— Вовсе нет. — Девушка старалась вести себя как можно спокойнее. — У нас с ним была только предварительная договоренность. То есть если мы оба будем свободны, тогда…
— Чушь! Он тут кругами бегал, искал Изабель, спрашивал у всех, не дежурит ли она сегодня.
— Значит, оказалось, что она сегодня не на дежурстве, так что все в порядке, — сказала Фелисити.
— Ну что ж, в таком случае…
— О, прошу вас, не надо меня жалеть, — взмолилась она. — Я вполне в состоянии пройти пешком до гавани, чтобы подышать свежим морским воздухом.
— Не перебивайте меня, Фелисити. Вы даже не знаете, что я собирался вам предложить, — проговорил он строго, и в глазах его горел злой огонек.
— Мне нужно провести с вами вечер, чтобы я не думала все время о Треворе и о предстоящей операции, так?
— Но может быть, я имел в виду, что мы поиграем в прятки в вестибюле главного здания…
— Маловероятно.
— У вас в глазах такой упрек, — заметил он.
— Простите, надо просто как следует проморгаться. — Но такими штучками трудно было смутить Берна. Фелисити знала, что, если они продолжат перебранку, она непременно потерпит поражение. Тогда она решила применить другую тактику. — Конечно, если мне неприлично появляться в гавани одной, без сопровождения, то я буду рада, если вы составите мне компанию.
Берн насмешливо поклонился:
— Благодарю. Так идемте?
Но он не повел ее в гавань. Сразу за воротами клиники он повернул машину на вьющуюся тропинку, которая вела наверх.
— Вы там бывали? — спросил Мэллори, ловко вписываясь в крутой поворот.
— Только днем.
— При свете солнца все очарование теряется. Когда он остановил машину, Фелисити увидела, что они стоят на небольшом пустыре.
— Отсюда придется идти пешком, — лаконично сообщил Мэллори.
«Если вам нужно разбить туфли — обратитесь к Берну», — подумала Фелисити.
— Я надела бы сапоги, если бы знала, — весело ответила она.
Еще было достаточно светло, и Фелисити могла различить дорогу впереди, но теперь она решила, что уже пора спросить, куда эта дорога ведет.
— На смотровую площадку, которой пользовались пару тысяч лет или больше, — сказал Мэллори.
За несколько ярдов до вершины он схватил девушку за руку и помог ей взобраться на маленькое каменное плато, ограниченное стеной. Когда Фелисити осторожно заглянула за стену, она увидела, что скала спускается отвесно прямо в море.
— На этом месте в более тревожные времена наблюдали за вторжениями пришельцев, — пояснил Берн.
Им были видны мерцающие огоньки в бухте, слабые отблески света с других островов и острые пики далеких гор на материке.
— А теперь? Теперь кто здесь за чем наблюдает? — спросила Фелисити.
— В основном за возвращением рыбацких шхун.
— Или контрабандистских, да?
Он засмеялся:
— У вас на уме одни контрабандисты. Хотя на самом деле, думаю, в прежние времена здесь могли подавать световые сигналы для приближающихся кораблей.
— А теперь нет? Теперь уже все перевоспитались и оставили занятие контрабандой?
— Сомневаюсь. Контрабанда — очень прибыльное дело. Хотя других привлекает в этом ремесле опасность.
Фелисити хотела спросить, не такая ли опасность привлекает и его самого, но не стала. Вместо этого она поинтересовалась:
— А почему вы сказали, что все очарование этого места теряется при дневном свете?
— Неужели вы настолько толстокожая, что не ощущаете романтической атмосферы этого места в ночи? Подумайте о коварстве тех, кто подавал ложные сигналы, о тех, кто крался здесь ночью и сбрасывал наблюдателя со стены.
— Перестаньте меня пугать! Я и так вся дрожу от страха.
— Хорошо. Тогда подумайте обо всех этих романтических влюбленных, которые тайком встречались здесь.
— Ваше воображение сейчас же дорисует любовный треугольник, в котором обманутый муж горит жаждой мести.
— О! — воскликнул он в притворном ужасе. — От ваших слов у меня кровь стынет в жилах! Идемте, я уведу вас из этого загадочного места, не то вы вдруг исчезнете, растаете, превратитесь в дым на моих глазах.
Она отошла на шаг от стены и остановилась.
— А что это за шум там внизу? Похоже было на чей-то слабый крик.
— Этому есть десятки объяснений, но все они заставят волосы шевелиться у вас на голове. На самом деле это ветер свистит в дыре в скале.
— Как прозаично! — произнесла она насмешливо. — Мне казалось, вы придумаете что-нибудь ужасное.
Он громко вздохнул.
— Мы сейчас спустимся в гостиницу, если для вас здесь слишком прозаично.
— Гостиницу? В этом диком месте?
— Я знал, что вы будете удивлены.
Когда они спускались по тропинке, Берн взял ее руку в свою и крепко прижал к себе, чтобы она не
