Полина, злая на тетушку за ее длинный язык, предположила, что Энтони, наверное, не в курсе, что Виола все еще в Мэлфорде.
– Знает он прекрасно, что я здесь, иначе зачем же еще ему сюда ехать, когда он так занят? – И она с подозрением покосилась на Полину. – Кого еще он может хотеть повидать здесь?
Полина промолчала.
Тетя Марион объявила, что она не пойдет в церковь, потому что хочет приготовить какой-то совершенно особый обед для хозяина, ну и как бы заодно для Виолы, и Полина даже обрадовалась, что ей не нужно будет никуда идти. Она надела свой лучший костюм и под лучами разнеживающего осеннего солнца пошла к воротам, не в силах признаться даже себе, что надеется увидеть Энтони прежде, чем вернется Виола. Но снова все ее надежды пошли прахом: голубая машина Виолы ветром неслась по дороге из Мэлфорда к имению, а «ягуара» еще и в помине не было.
Юный Джо Холлидей висел на воротах; разумеется, на самом деле ему это строго-настрого запрещалось, но Полина была так расстроена собственными мыслями и видом голубой машины, что не обратила на него внимания. Как горько она жалела потом, что не вмешалась вовремя!
Она не видела, как это произошло. Она шла по дорожке к дому, надеясь побыстрее дойти до конюшен, чтобы избежать встречи с Виолой, и вдруг услышала за спиной крик Джо. Видимо, машина, летевшая на недопустимо большой скорости, ворвалась в полуоткрытые ворота, Виола не успела затормозить и сбила Джо. Полина кинулась назад, увидев, что голубая машина торчит посреди дорожки с помятым крылом, Виола, элегантная и безупречная, выбирается из нее, а дальше, у ворот, лежит безжизненная маленькая фигурка.
Полина бросилась на землю и положила головку ребенка себе на колени. Джо был без сознания, одна нога неестественно согнута, кровь струей лилась из раны на голове. Подошла Виола и с нескрываемым отвращением сверху вниз посмотрела на обоих.
– Господи, что за идиотский ребенок!
Полина встревоженно сказала:
– По-моему, у него нога сломана.
– Ну, так ему и надо, нечего было болтаться на воротах!
Полина, не веря своим ушам, с ужасом подняла голову и посмотрела в жестокие голубые глаза.
– Пожалуйста, не могли бы вы сходить за помощью?
В эту минуту с ними, незамеченная, поравнялась еще одна машина. Виола не двинулась с места.
– Мисс Геральд, – заговорила она настойчиво. – Вы ведь выступите свидетельницей, не так ли, и подтвердите, что это не моя вина. Ребенку нечего было кататься на воротах, он представлял для меня страшную угрозу!
– Вы ехали слишком быстро, – резко возразила Полина. – За воротами могло оказаться что угодно или кто угодно. Прошу вас, пойдите и приведите тетю Марион, я не могу оставить его здесь одного.
Она понимала, что мальчика нельзя перемещать до прибытия врачей, но ее тетя умела оказывать первую помощь, она знала, что делать в таких случаях. Полина неловко промокала носовым платком большую рваную рану на голове ребенка, когда, к своему огромному облегчению, услышала за спиной знакомый голос:
– Мы отнесем его в дом на коврике из моей машины, но сначала надо как-то зафиксировать ногу. Если привяжем ее к здоровой ноге, заменим шину.
Энтони опустился на колени рядом с Полиной и начал быстро стягивать галстук.
– О, Тони. – Виола тоже явно почувствовала облегчение. – Ты видел, видел, что случилось? Ты ведь подтвердишь, что это не моя вина, да? Ты же знаешь, я так не хочу, чтобы у меня отнимали водительские права.
Энтони взглянул на нее так, что Виола даже поежилась, а потом совершенно забыл о ее существовании. Очень осторожно он передвинул поврежденную ногу и привязал к здоровой галстуком и поясом от жакета Полины, который она молча протянула ему. Джо глухо застонал, и девушка попыталась успокоить его.
– Все в порядке, малыш, тебе скоро станет легче. – Они бережно переложили его на толстый коврик.
– Берись за один конец, а я возьму другой, – приказал Энтони Полине. – И держи крепко.
– Он же все испачкает, – запротестовала Виола. – Никогда еще не видела такого грязного ребенка. – Пыль и опавшие листья, наметенные ветром под ворота, пристали к одежде мальчика.
– Иди в дом и расскажи там, что случилось, – велел Энтони Виоле. Та, раздраженно пожав плечами, ушла. С бесконечной осторожностью они подняли ребенка и медленно двинулись к дому.
У дверей их встретила незаменимая спокойная тетя Марион. Проведя полжизни с безумными Геральдами, она прекрасно умела справляться с подобными напастями. Линетт уже расстилала матрас на полу в гостиной. Виолу попросили позвонить доктору, что она и делала сейчас, надувшись на весь мир. Они положили Джо на матрас, и тетя Марион рассудила, что разумнее всего не трогать ногу до приезда доктора. Тем временем она принесла воду и полотенца, чтобы обтереть Джо лицо. Энтони пошел искать Джоша, а Полина встала на колени возле ребенка и держала его за руку. Он судорожно вцепился в ее пальцы; Линетт тихонько плакала в углу. Мальчик, казалось, пытался что-то сказать, но Полина не могла разобрать ни слова. Никто не обращал ни малейшего внимания на Виолу, которая стояла поодаль, кусая губы и в нетерпении притоптывая, пока Энтони не вернулся с отцом мальчика.
– Пойдем отсюда, здесь противно, – капризно потребовала она. – Теперь здесь много народу, есть кому присмотреть за парнем, а я хочу тебе объяснить...
– Объяснишь все в магистрате, – холодно перебил Энтони, – когда дело будет слушаться в суде.
Виола смертельно побледнела.
– Боже мой, нет! – воскликнула она. – Не надо никому сообщать об этом, никто не должен ничего знать!
– Обо всех несчастных случаях нужно заявлять в полицию, – возразил Энтони, – я уверен, что будет расследование. Думаю, лучше я сообщу им прямо сейчас.
Марш пошел в свою комнату, где у него стоял параллельный телефон, а Виола побежала за ним, все еще надеясь переубедить его. Полина поднялась и дала знак Джошу занять свое место.
– Дамочке это так просто не сойдет, – мрачно процедил тот, осторожно положил голову мальчика себе на колени и низко склонился к самым губам ребенка. – Малыш, что ты хочешь мне сказать?
– Я не разобрала, что он говорил, – прошептала Полина, но Джош понял сына.
– Да ты что, малыш, – сказал он успокаивающе. – В твоем возрасте сломать ногу – это ерунда, ты у меня через несколько недель будешь скакать, как антилопа. Ну конечно, потом ты снова сможешь ездить верхом, это я тебе обещаю. – Он посмотрел на Полину, и девушка увидела блестевшие в глазах мужчины слезы. – Этот несмышленыш боится, что теперь не сможет стать жокеем.
Джо прислонился щекой к отцовскому рукаву и слегка улыбнулся дрожащими губами. В комнату вернулся Энтони.
– Ему окажут самую квалифицированную медицинскую помощь. – Он подошел и встал рядом с Полиной.
Виола, притихшая и бледная, вошла вслед за ним и неловко замялась, не смея приблизиться к собравшимся, хлопотавшим около ребенка. Губы ее презрительно скривились. Виола умоляюще посмотрела на Энтони:
– Тони, может, нам не нужно больше здесь оставаться?
Не глядя на нее, он ответил:
– Да, ты иди. Я хочу услышать, что скажет врач.
Пробормотав: «Что за глупая суета!» – она пожала плечами и вышла, и они услышали, как она завела свою машину.
Приехал врач, осмотрел Джо и сообщил, что надо сделать рентген. Сейчас он вызовет «скорую помощь», а тем временем неплохо бы освободить комнату. Могут остаться только Джош и тетя Марион. Энтони взглянул в бледное лицо Полины и, взяв за руку, повел в свою гостиную. Она без возражений пошла за ним, только сейчас поняв, насколько потрясена случившимся. Она на всю жизнь запомнит те радость и облегчение, которые принесло с собой появление Энтони; все ее сомнения и тревоги мгновенно
