Василий Теркин после войны

Не умели ружья руки
Крепко-накрепко держать.

Но когда наступят даты —
Новых войн прочтут приказ,
Вспомните меня, солдаты,
Материнский мой наказ!

ПРО СОЛДАТА СИРОТУ

Был земляк не стар, не молод,
Но с войны пришел седой,
Не такой уже веселый,
А скорей и вовсе злой.

Даже в годы, когда драпал,
Бодрый дух всегда берег,
Повторял: «Вперед на запад!»,
Продвигаясь на восток.

В общем, битый, тертый, жженый,
Раной меченый двойной,
Даже трижды награжденный,
Возвратился он домой.

Возвратился, как другие,
Всю войну о том мечтал,
Только что-то он России
Сразу будто не признал.

Оглянулся он на Запад,
Головой поник седой:
Край родной, за что ж ты заперт
За железною стеной?

Нет, казалось, такой силы,
Русской, собственной, своей.
Но опять стоит Россия
У кремлевских у дверей.

Срок иной, иные даты,
Мысли были не легки…
Вышли, встретили солдата
Оборванцы земляки.

Вышли молча, не спросили
Ни о чем… Стоит не свой.
Только бабы голосили
У соседа за стеной.

— Всю родню арестовали
В дни, когда ты брал Берлин…
— Вот за что вы воевали, —
Шопотом сказал один.

— Воевали — обещали
Волю дать, а дали вот…
— За народ вы воевали,
Вышло всё наоборот…

Был солдат слуга народа,
С честью думал доложить:
Воевал четыре года,
Воротился из похода,
А теперь желаю жить.

Дом родной, жена и дети,
Брат, сестра, отец и мать —
Всё погибло и на свете
Некому тебе писать.

На земле всего дороже,
Коль имеешь про запас
То окно, куда ты можешь
Постучаться в некий час.

На походах, заграницей,
В чужедальной стороне
Ах, как бережно хранится