— Это район у нас в городе, — объяснили. — Там место странное. Сколько фонарей на стенах домов ни зажигай ночью, все одно ветер задует. Поэтому темно там, хоть глаз коли.
— Центр розы ветров?
Мужик повернулся к Шурику.
— Чего?
— Я говорю — центр розы ветров.
— Сколько слов, не связанных друг с другом по смыслу, — подумав, заметил мужик.
— Яшин, Мартынов, за мной! — приказал Саша. — И ты, земляк, поднимайся. Веди в этот Темный.
Они вышли из здания администрации и направились вслед за провожатым к восточной окраине города. Через десять минут приблизились к двухэтажному домику, выделяющемуся среди себе подобных тем, что был обложен камнем.
— Стоять здесь, не шевелясь, понял?
Мужик кивнул.
Стольников и с ним двое скрылись за домом, после чего мужчина увидел, как появился только капитан. Осмотревшись и осторожно заглянув в окно, он постучал в жалкое подобие двери — сколоченные доски, в щели между которыми можно было просунуть палец.
Никто не ответил, и тогда Стольников толкнул створку от себя. Она открылась, обнажив темный вход. Из-за дома вышел Яшин и, скользнув мимо командира, заскочил в дом. Стольников вслед за ним мгновенно скрылся в темноте. Через несколько мгновений оттуда послышался тихий короткий свист.
Прижавшись к стене дома напротив, мужчина увидел, как из-за угла появился третий разведчик. Но в дом он заходить не стал. Просто шагнул вперед, да так и остался — наполовину на улице, наполовину в доме. Лишь ствол его автомата тускло блеснул в свете месяца.
Включив фонари, разведчики быстро обыскали дом. Обстановка была убогая: кособокий стул, такой же стол, кровать, постельное белье, тканное местными умелицами. Саша посветил в пол, рассматривая зазоры между досками.
— А ну-ка, Яшин, откинь парочку…
Наклонившись с ножом в руке, сержант зацепил и отбросил в сторону одну за другой три доски. Луч фонаря капитана ударил ярусом ниже.
Уже не церемонясь, Стольников отбил в сторону еще несколько досок.
— И что это у нас такое?
Луч света уперся в сидящего на земле человека.
— Алло, справочная! — позвал его Стольников. — Вы не знаете, где сейчас может находиться чувак по имени Алексей, прибывший из внешнего мира лет пять назад?
Щурясь от слепящего его света, человек со вздохом облегчения развел в стороны руки и вытянул ноги. Складывалось впечатление, что он давно мечтал о подобном исходе дела. Саша посветил фонарем вокруг. Рядом с обнаруженным хозяином дома лежали несколько пустых банок из-под тушенки и глиняный кувшин с водой, похожий на те, в которых всю ночь носили разведчикам воду горожане.
— Ну, вылезай, горе луковое! — приказал Стольников. — И пару пустых банок с собой захвати.
Разведчики выбрались из погреба, Яшин опустил руку в лаз и за шиворот выдернул из него пленника.
— Имя?
— Алексей…
— Фамилия?
— Зачем вам?
Яшин без размаху пробил ему кулаком в живот.
Стольников помог пленнику выпрямиться.
— У нас два варианта разговора сейчас, — Саша положил ему руку на плечо. — Первый, безболезненный: ты отвечаешь на мои вопросы. Как священнику. Если выбираешь второй, то в этом случае я оставляю тебя с этим человеком, — он показал на Яшина. — И через минуту общения с ним ты сможешь по моей просьбе разговаривать на турецком, показывать карточные фокусы или связать мне свитер. Какой дорогой пойдем, приятель?
— Кашин…
— Хорошо, Кашин. С какой целью тебя поселил в этот город Алхоев?
— Вы что-то путаете…
— Яшин, поговори с ним, у нас мало времени.
Сержант закинул автомат за спину и одним ударом свалил Алексея на пол. После второго удара ногой пленник, сплевывая кровь, взревел:
— Он убьет меня!.. Вы уйдете, а он мне горло перережет!..
— Когда это случится! А я перережу тебе сейчас! — вскричал Стольников и, выхватив нож из ножен, схватил Алексея за волосы и запрокинул ему голову. Когда отточенное как бритва лезвие коснулось кадыка Алексея, тот прошептал:
— Хорошо… хорошо… Меня похитили под Дача-Борзой… Сначала хотели получить выкуп… Но когда стало ясно, что платить за меня некому, повели резать… Как вы сейчас!.. Но тут подъехала машина, из нее вышел Алхоев… Поинтересовался, как меня зовут, кем работал. Выяснил, что связист по образованию, геолог по профессии, и тогда спросил, не хочу ли я поработать на него. А что мне оставалось делать?!
— В какое время ты выходишь на связь с чехами?
— Как вы узнали?
— Не твое дело, — отрезал Стольников. — Ты до сих пор жив только потому, что своим сеансом сутки назад спас группу. А вообще ты, конечно, заслуживаешь худшего…
— Вы поведете меня в Ту Чечню, чтобы передать органам?
Стольников покачал головой:
— Думаю, будет справедливо оставить тебя здесь навсегда, передав в руки местных жителей. Так я и сделаю, — схватив человека Алхоева за шиворот, Стольников поволок его к выходу.
— Подождите, подождите! — взмолился Алексей. — Как вы не понимаете! Я же могу быть полезен вам!..
— Ты предатель, сукин сын! Чем ты можешь быть мне полезен?
— А кого я предал?! — взорвался вдруг Кашин. — Милиции Дача-Борзой было известно, что я похищен! Местный начальник РОВД знал, где я нахожусь, и еще участвовал в переговорах о моем выкупе!.. Кого я предал?! Своих?! А где они — свои?! Покажи, если такой умный!
Яшин хотел достать его рукой, но Стольников не позволил.
— Пойдем, радистка Кэт… Я решу, что с тобой делать.
Из дома они вышли вчетвером.
— Я спросил тебя, когда ты выходишь на связь, — напомнил Стольников.
— Ах, да, да… — засуетился Кашин. — Обычно во вторник, четверг, субботу, в двадцать три часа. При необходимости — сразу.
— И кто же принимает твои сигналы?
— Где-то далеко отсюда есть завод Алхоева. Там у телескопа постоянно сидит человек…
— Что ты знаешь о заводе?
— Ничего, — взмолился снова Кашин. — Клянусь — ничего! Мне нужно было только узнавать новости в городе и передавать информацию. Алхоев обещал, что через год даст денег и выведет отсюда…
— Какой наивный, — усмехнулся Яшин.
— Он не об Алхоеве, — на всякий случай пояснил капитан.
Бывший геолог поведал еще одну интересную новость. Оказывается, Николай всего лишь час назад бежал из крепости. Он звал Кашина с собой, но тот отказался.
— Час назад… — прошептал Стольников. — А Трофим, атаман?
— После ухода бандитов Алхоева из города я его больше не видел.
— Бандитов… А ты кто, шкура? — вскипел Яшин, толкнув геолога в спину.
Тот по инерции сделал несколько шагов вперед и бросил отчаянно, опустошенно:
