восстания являлись стрельцы: из 504 человек 427 были стрельцами и солдатами, посадских людей насчитывалось всего 18 человек, а работных—45. Приведенные данные позволяют сделать вывод, что Астраханское восстание было четвертым выступлением стрелецкого войска. Восстание было подавленоЛ но оно все же оказало, правда кратковременное, влияние на внутреннюю политику правитель-; ства: в некоторых уездах, примыкавших к району восстания, царь велел прекратить сбор недоимок и отменить некоторые поборы; был также издан указ, временно приостановивший за-: прещение носить русское платье и бороду.
В месяцы, когда внимание Петра было приковано к Астрахани, на театре военных действий наблюдалось относительное затишье. Оно, однако, не означало, что события, там происходившие, сопровождались безмятежным спокойствием и не вызывали тревоги и напряженного ожидания побед и поражений.
Неприятные известия перемежались с известиями, доставившими удовлетворение. К числу первых относились сведения, поступавшие из Польши, где войска Августа II терпели одно поражение за другим. Позиции польского короля настолько ослабели, что Карлу XII ничего не стоило в июле 1704 г. созвать в ' Варшаве сейм, который лишил Августа короны и передал ее Станиславу Лещинскому. Это был карманный король Карла XII, во всем ему послушный, ибо великолепно знал, что именно ему был обязан троном. О лучшем короле, чем эта безвольная марио-§. нетка, впрочем достаточно образованная и знавшая светское t обхождение, Карл XII не мог и мечтать.
Август II не смирился с потерей трона. У него в Польше было; немало сторонников, готовых поддержать его в борьбе за корону. Впрочем, сил Августа было явно недостаточно, чтобы одолеть Станислава Лещинского, опиравшегося на шведские штыки. Отсюда заинтересованность Августа II в союзе с Россией.
Другая новость, не доставившая радости, пришла от Шереметева. Его войска при Мурмызе понесли потери во встрече со Шведскими войсками генерала Левенгаупта. Поражение не было обескураживающим, оно носило тактический характер. Петр в утешение фельдмаршалу отправил письмо со знаменитыми словами: «Не извольте о бывшем нещастии печальным быть (понеже всегдашняя удача много людей ввела в пагубу), но забывать и паче людей обадривать».
Неприятные воспоминания о Мурмызе вскоре были оттеснены на второй план куда более важным успехом — русские войска под командованием Петра 4 сентября 1705 г. овладели Митавой, где достались богатые трофеи — около 200 пушек.
Главная беда, которая могла перерасти в катастрофу, подстерегала русскую армию в Гродно. Дело в том, что в этой крепости разместились на зиму 1705/06 г. самые боеспособные полки численностью в 40 тысяч человек.
В январе 1706 г. были получены известия, что к Гродно движется шведская армия во главе с самим королем. Гродненскому гарнизону грозила блокада и верная гибель от голода, если он своевременно не уйдет из крепости. Помощи ждать было неоткуда, ибо в феврале саксонские войска понесли сокрушительное поражение у Фрауштадта.
Случилось, однако, так, что шведы не рискнули предпринять в зимнюю стужу осаду Гродно. Карл XII сам совершил рекогносцировку крепости и, убедившись в том, что овладеть ею с налета невозможно, отвел войско на 70 верст в сторону. В ожидании лета король решил тревожить гарнизон молниеносными наскоками, а главное, лишать русские войска возможности пополнять свои запасы продовольствия и фуража.
В этих условиях главная задача русского командования состояла в том, чтобы вывести войска из мышеловки, избежать осады и уклониться от генерального сражения, которого так жаждал шведский король.
Эту задачу, четко определенную царем, не понимал или делал вид, что не понимает, барон Огильви, недавно нанятый на русскую службу и вместо отправленного в Астрахань Шереметева занявший пост главнокомандующего. Огильви настаивал на необходимости ожидать лета, и тогда он совместно с саксонским войском Августа II разгромит Карла XII. Петр, стремившийся в Гродно, но не имевший возможности туда попасть вследствие того, что шведы перекрыли все пути, должен был руководить операциями издали, пользуясь курьерами. «Что же до лета хочете быть, и о сем не только то чинить, но ниже думать», — возбранял царь Огильви.
Не надеясь на точное выполнение бароном своих распоряжений, царь обращался через его голову к подчиненным ему генералам. Петр разработал план выхода из Гродно: «Выступать из Гродно надлежит зело тайно таким образом: прежде всего поставить караул такой крепкий, чтоб из жителей никто не мог не только выйти, даже выползти; в то время собраться как возможно скоро тайно». С собою надлежало взять только полевые пушки, а тяжелую артиллерию утопить в Немане. Главная цель маневра — сохранить солдат. Царь писал Репнину: «Хотя б нужное что и во артиллерии какое было, не жалей ничего; что возможно береги людей».
Вечером 24 марта 1706 г. русские войска вышли из крепости, переправились на противоположный берег Немана и, останавливаясь лишь для ночлега, через 12 дней достигли Бреста. Здесь армия получила дневной отдых.
План удался на славу благодаря тому, что был сохранен в тайне от противника. Время выхода из крепости было выбрано тоже удачно: начался ледоход, и Карл, узнав об оставлении крепости русскими войсками, ровно неделю не мог устроить переправы.
Время было упущено, тем не менее король ринулся в погоню, но настичь русских так и не сумел. Они двигались к Киеву. Петр, находясь в Петербурге, получив известие о благополучном выходе армии из окружения, писал, что он воспринял «с неожиданною радостию, а до того хоть и в раю (в Петербурге. — Н. П.) жили, однакож на сердце всегда скребло».
К армии в Киев прибыл и царь. Здесь в ожидании подхода неприятельских войск стали строить оборонительные сооружения. Карл, однако, отложил поход на Россию. В июле 1706 г. он повел свою армию на запад, в Саксонию, чтобы окончательно сломить сопротивление Августа II. Этого он достиг осенью 1706 г., когда саксонские министры по указанию Августа II втайне от Петра заключили со шведами Альтранштедтский мирный договор.
Шведы продиктовали условия мира: Август отказывался от польской короны в пользу Станислава Лещинского, разрывал союзные отношения с Россией, обязывался содержать всю зиму шведские войска. Договор зарегистрировал еще одно предательство Августа: он обязался выдать шведам не только находившихся в плену их соотечественников, но и вспомогательное войско русских при саксонской армии.
Сам ход переговоров саксонцев со шведами и события, развернувшиеся на театре военных действий, а также поведение Августа II создали такой интригующий сюжет, что если бы поступки действующих лиц не были подтверждены источниками, то можно было бы подумать, что они заимствованы из какого-либо детективного романа.
В дни, когда саксонские министры в деревеньке Альтранштедт, что близ Лейпцига, сидели со шведами за столом переговоров, Август II вместе с армией находился в Польше, где пребывали и русские войска под командованием Александра Даниловича Меншикова.
Саксонский курфюрст делал вид, что он верен союзу с Россией. Более того, он, буквально рыдая, клянчил деньги у Меншикова. 26 сентября 1706 г. князь доносил царю: «Королевское величество зело скучает о деньгах и со слезами на глазах на одине у меня просил, понеже так обнищал что есть нечего». Петр знал, что Август II— транжира и тратил деньги на удовольствия, но, ничего не подозревая о его измене, отвечал Меншикову: «Сам можешь знать, каковы деньги, и как их у нас мало; однакож, ежели при таком злом случае король сохранит постоянство, то, чаю, надлежит его во оных крепко обнадежить».
Август «постоянства» не сохранил, но 10 тысяч ефимков от Меншикова, тоже не подозревавшего об измене, получил.
При службе двум господам — Петру и Карлу — Август II так запутался, что, прояви Меншиков больше проницательности, саксонскому курфюрсту не миновать бы русского плена. Но Август продолжал рискованную игру и довел ее до благополучного конца.
Август вместе с саксонскими войсками находился в ставке Меншикова под Калишем. Меншиков, командовавший русскими войсками, рвался дать сражение шведскому корпусу Марде-фельта, в то время как
