Два дня спустя караван всё ещё не достиг Ливенска. Из-за раненых приходилось ехать медленно. Поэтому участок пути, который рассчитывали преодолеть за двое суток, растянулся на четыре. Илейн утром, делая перевязки на привале раненым, поинтересовалась, как плечо у Мивера.
– Всё порядок, – ответил он. С каждым днём юноша говорил всё лучше. То, как быстро он овладевал языком, даже слегка пугало Илейн.
– Всё в порядке, – поправила его девушка и попросила. – Покажи.
– Всё в порядке, – повторил он.
– Я должна посмотреть. Вдруг у тебя случится нагноение, – упорствовала Илейн и Мивер, нехотя, сдался.
Он протянул ей руку и распахнул куртку. Илейн развязала повязку и ахнула. На загорелой коже юноши не осталось ни следа.
– Кто ты? – со страхом спросила она, отодвигаясь.
– Я Мивер, – ответил он.
– Ты не человек, – покачала она головой. – У людей раны так быстро не заживают. Может быть ты волшебник?
– Волшебник?
– Тот, кто владеет магией.
– Магией?
– Это такой человек, который может делать то, что обычным не под силу, – пояснила девушка.
– Может быть, не знаю, – ответил Мивер.
– Но волшебники редко путешествуют в одиночку. Они настолько ценны, что их обычно сопровождает большая охрана или даже армия. Кто же ты такой?
– Я Мивер, – ответил юноша и попросил. – Дай мне кинжал.
– Зачем?
– Пожалуйста.
Девушка протянула ему оружие, совершенно не опасаясь того, что он может использовать его против неё. В конце концов, пожелай Мивер причинить ей вред и никакое оружие, ему бы для этого не понадобилось.
Юноша взял кинжал и воткнул себе в плечо на месте нанесённой стрелой раны.
– Что ты делаешь?!
– Я человек, – ответил он, вытаскивая оружие. – Рана ещё не здорова.
– Ты сумасшедший! Неужели тебе не больно?
– Больно. Ощущение. Можно терпеть.
Девушка покачала головой и принялась останавливать кровь. Когда юноша покинул повозку, его хлопнул по здоровому плечу Хэнк и сочувственно заметил:
– Что парень опять рана открылась? Старайся не напрягать руку.
– Спасибо. Не буду, – поблагодарил его Мивер.
Время в пути тянулось невыносимо медленно, к тому же после полудня зарядил противный моросящий дождь. Илейн жалась под покрывалом и боялась высунуть нос за полог, прикрывавшей повозку от ветра, ткани. Но девушка знала, вскоре ей придётся сменить возницу и покинуть теплое место. Наёмница не любила холод. За время своих путешествий она свыклась с ним и встречала, как привычного, но неизбежного врага. Но, не любила.
– Оставайся, – заметил её состояние Мивер, после нападения ставший полноправным охранником. Повозкой же управлял один из помощников купца, давая страже отдых. – Я повезу.
– Но ведь тебе тоже холодно, – возразила она.
Юноша пожал плечами. Холода он не боялся. Они двигались медленно и вся его задача сводилась к тому, чтобы лошадки не свернули с тракта. Но, умные, привычные к проложенным людьми дорогам, создания этого сделать и не пытались.
– Как твоё плечо?
– Не волнуйся, Рана не откроется, – ответил Мивер.
Девушка хотела спорить дальше, но юноша приложил палец к её губам и сказал:
– Просто дай мне сделать это.
И Илейн сдалась. Слишком трудно было сопротивляться его словам и своему нежеланию оказаться на холоде, одновременно.
Минут десять она пролежала, задумчиво глядя в матерчатый потолок, а потом рывком поднялась и накинула плащ на плечи. После чего, раздвинула ткань, поёжилась от налетевшего порыва ветра и перебралась на место рядом с Мивером.
– Холодно, – сказал он, намекая на то, что вполне способен справиться и один.
– А тебе скучно, – возразила она.
– Скучно?
– Скучно. Когда ты один и не с кем поговорить, – пояснила Илейн.
– Тогда мне всегда скучно, – пожал плечами юноша и девушке стало страшно, такой тоской повеяло от этих, казалось бы простых, слов.
Наконец, утром четвёртого дня на горизонте возникли стены Ливенска, города-крепости. Мивер с интересом рассматривал увеличивавшийся по мере их приближения город. Грозные, неприступные на вид стены, заканчивающиеся острыми зубцами и пестревшие окошками для бойниц. Взвившиеся ввысь башни по две на каждой стороне. И могучие ворота, сейчас приветливо открытые, но готовые в любой момент захлопнуться, отсекая возможность врагу проникнуть внутрь. Всё это выглядело довольно внушительно.
Перед воротами их остановила стража. Десятки арбалетов были направлены на них со стены. Вперёд вышел облачённый в кирасу воин со шлемом на голове. Он поднял забрало и поинтересовался:
– Кто такие будете?
– Купеческий караван, – ответил Линд. – На нас напали разбойники. Вот так.
– Раненые есть?
– Да семеро. Пожалуйста, отвезите раненых в больницу, им необходима помощь, – попросил купец.
Страж задумался.
– Хорошо, – он сделал знак своим помощникам и те направились к повозкам. – Они отвезут раненых. А мы пока осмотрим караван.
– Спасибо большое, – поблагодарил Линд.
Досмотр много времени не занял. Ничего запрещённого к ввозу у купцов охрана не нашла и через полчаса им милостиво разрешили войти в город.
Внутри впечатление от того, что они находятся в крепости лишь усилилось. Каждый дом, кроме окон имел бойницы. Улицы в большинстве своём петляли, стараясь запутать путников и лишь центральная оставалась прямой и ровной, но Илейн не завидовала врагу, который соблазнится этой прямотой. Уж слишком смахивало на ловушку. У горожан, наверняка, имелся способ превратить путешествие захватчика по главной улице в дорогу на другую сторону жизни.
Наёмники остановились в гостинице 'Жаркий очаг', а купцы, вместе с обозами нашли приют в 'Обители путешественников'. Конечно, хотелось разместиться всем вместе в одной гостинице, но свободных мест на стольких человек попросту не оказалось.
