двадцать подошла ее очередь к кассе. Она протянула кредитную карточку «Виза».
Кассирша вставила ее в аппарат, нажала несколько клавиш, остановилась и зашептала что-то другой кассирше. Она повернулась к Линн и протянула ей руку, в которой лежали две половинки ее карты.
Линн переключила свое внимание с витрины с подсвечниками на кассира.
— Что вы…
— Мы получили сообщение об аннулировании карты. Это означает, что «Виза» поручает нам уничтожить ее.
— Этого не может быть!
— Я пробовала ее три раза.
— Это очень странно. Наверно, у вас какие-нибудь неполадки в системе. — Линн взяла половинки и протянула кассиру карточку «Америкэн экспресс».
И снова кассир вернула ей две половинки.
— Мадам, вы не хотите расплатиться наличными? Я не могу принять у вас чек без обеспечения.
— Повторите, сколько я должна заплатить.
Объяснение происходящего начало формироваться в ее мозгу, словно шум приближающегося поезда, и она почувствовала нарастающий внутри холод.
— Шестьдесят два восемьдесят, — сказала кассир.
— У меня нет такого количества наличных денег.
Судорожно соображая, что делать, и борясь с растущим в ней ужасом, она подумала, что может вернуть газовый баллончик, чтобы добавить эти деньги к тем, которые она должна заплатить за корзину.
Но на самом деле это ничего не решало.
И главным для нее было не выкупить эту корзину, а понять, что происходит.
Поэтому она достала еще две свои карты, «Мастеркард» и «Оптима», и сказала кассиру: «Попробуйте эти».
Люди, стоящие за ней в очереди, начали терять терпение. Она могла слышать вздохи и стоны. Кто-то обратился к ней:
— Они получают за это вознаграждение. Кредитная компания платит кассирам деньги.
Кто-то другой сказал:
— Это же Линн Марчетт.
Шепот усилился. Люди объясняли друг другу, что происходит. Ей следовало просто развернуться и уйти отсюда.
Но она должна была знать.
— Эти тоже аннулированы, мадам. — Кассир отдала ей еще четыре половинки.
— Что это в действительности значит? Что в систему поступила информация, что я не оплатила мои счета?
— Да, мадам.
Теперь она знала все.
Дожидаясь, пока Линн подойдет к двери, Мэри наслаждалась видом, открывающимся из окна коридора. Вода, с ее вечным движением, действовала успокаивающе.
— Привет, — сказала Линн.
— Привет. Надеюсь, ты не имеешь ничего против моего прихода.
Линн покачала головой и широко распахнула дверь.
Мэри прошла за ней в гостиную. Долгие годы работы приучили ее давать пациентам краткую, но по возможности максимально точную оценку; вот и сейчас она на минуту задумалась и выбрала для Линн слово
— Ты казалась очень расстроенной, когда говорила со мной по телефону, — сказала Мэри. Она повесила свое пальто на стул.
— Ты позвонила в… Ты застала меня в ужасный момент. — Линн потерла глаза, которые и так уже были красными. Тушь у нее размазалась.
Словно уже полночь, наступившая после очень долгого дня, подумала Мэри, а ведь еще только полдень.
— Я пришла подержать тебя за руку и… посмотреть, что мы можем придумать в данной ситуации.
— Спасибо, — сказала Линн.
— Что ты делала после моего звонка?
— Разговаривала с Майком Делано. Позвонила в кредитные компании. Естественно, нет никаких доказательств, что это сделал Грег.
Мэри подошла и села на диван рядом с Линн, взяв ее за руку. Пальцы у Линн были ледяными.
Линн всегда умела сохранять присутствие духа. На это не обращаешь внимание, пока оно не исчезает.
Мэри сказала:
— Ты слишком спокойна. Я знаю, что ворчала на тебя, потому что ты была возбуждена, но я предпочитаю видеть тебя возбужденной, а не апатичной.
— Тебе невозможно угодить, — ответила Линн с проблеском того, что, как надеялась Мэри, можно было считать улыбкой.
— Что мы можем сделать, чтобы хоть немного расшевелить тебя?
Ее пальцы все так же безжизненно лежали в руке Мэри, и с пугающим спокойствием Линн произнесла:
— Найдите Грега и разрежьте его на куски тупым ножом.
Мэри возразила:
— Я думала о чем-нибудь более подходящем, давай пройдем по магазинам и ты купишь подарки по моей кредитной карте, а мне дашь чек.
— Нет…
— Не отказывайся. Это лучше, чем сидеть здесь и бесконечно предаваться унынию. Послушай, давай разделим эти проблемы. Преследования Грега — это одно; это подавляет, когда пытаешься решить этот вопрос сразу. Так что мы его отметаем. Что имеет значение на данный момент — это покупка подарков по твоему списку. Я понимаю, что тебе не очень хочется это делать…
— Не хочется.
— Вот почему это и необходимо сделать.
Линн вздохнула и поднялась с места.
— Хорошо, — сказала Мэри. — Я хочу видеть, как ты двигаешься и что-то делаешь. Я беспокоюсь, когда ты не реагируешь ни на что. Ты действительно хочешь
— Да, — выдохнула Линн. — Я же говорила тебе. Мне хочется его зарезать. Но я стараюсь следовать совету Майка о том, что должна вести себя так, словно полностью владею собой.
Мэри достала ключи от машины. Она постаралась построить фразу наиболее тактично.
— Я знаю, что у Майка большой опыт в делах подобного рода. И я согласна с тем, что очень важно держать себя в руках. Но ты старательно избегаешь вести себя так, словно ты отказываешься от борьбы.
— Я ни от чего не отказываюсь, Мэри. Я стою в свете яркого прожектора в полном смятении чувств, пытаясь сдерживать их и хоть как-то защитить себя. Похоже, никто не может защитить меня, а Майк по крайней мере пытается это сделать.
Выходя вместе с Линн из квартиры, Мэри почувствовала легкий укол беспокойства.
Неужели в отношении Линн к Майку появилась какая-то новая нотка? Может у них начали развиваться какие-то более близкие связи?
Мэри поморщилась. Линн была ее подругой, а не пациенткой, и профессиональные суждения не подходили к данному случаю.
