Нгангата устало потер лоб и уселся на одной из больших ярких подушек, которые лежали на полу екта. Он казался совершенно обессилевшим.
– Мне нужно знать, что вы слышали, – сказал он, помолчав.
Тзэм пересек ект и принес кувшин и чашу.
– Выпей, – предложил он. Нгангате, и Хизи почувствовала, как кровь жаркой волной стыда прихлынула к ее лицу. Ей следовало сделать хоть что-то. Нгангата взял у Тзэма чашу.
– Принеси мне тряпку, Тзэм, – сказала Хизи тихо. – Тряпку и воды. По крайней мере мы должны его умыть. – Перкар все еще дышал с трудом, но все же дышал. Тзэм кивнул и отправился искать тряпку.
Нгангата выжидающе смотрел на Хизи.
– Я ничего не знаю, – сказала она наконец. – Я не представляю себе, что происходит.
– О войне ты слышала?
Хизи кивнула:
– Да, только сегодня узнала. Какие-то люди явились в деревню. Они нашли меня в пустыне…
– Нашли тебя?
Хизи беспомощно подумала, что только все запутывает.
– Я гуляла в скалах, – объяснила она. – Двое менгов из западного клана нашли меня там.
– Нашли тебя в скалах? Что они там делали?
– Я не… – Она и в самом деле не знала. – Хороший вопрос, – проговорила Хизи. – Ведь скалы им не по дороге, верно?
– Оставим это пока, – ответил Нгангата. – Что ты слышала насчет войны?
– Немного. Только что война началась – между народом Перкара и менгами. Те воины спорили с Братцем Конем. Он сказал им, что они не должны нападать на вас. Думаю, он не имеет над ними особой власти.
– Жаль, что власти у него не оказалось еще меньше, – хитро прищурился Нгангата. – Если бы они просто напали на Перкара, он убил бы их своим мечом, это уж точно. А вышло так, что они предложили ему «поиграть»; что из «игры» вышло, ты видишь сама.
– Не знаю, – ответила Хизи. – Тебе больше моего известно о вар… о менгах. Если бы начался настоящий бой – на мечах и все такое, – разве другие не присоединились бы?
– Возможно, – кивнул Нгангата. – Могла бы даже начаться небольшая битва – Братца Коня и его родичей гостеприимство обязывало бы защищать нас. В целом, может быть, все к лучшему. Меч исцелит его.
Тзэм вернулся с мокрой тряпкой и миской. Хизи протянула руку, но великан ласково отстранил ее и начал сам обмывать грудь Перкара. Хизи собралась было запротестовать, но потом сообразила, что Тзэм, наверное, знает лучше ее, что нужно делать.
– Я видела, как он и с худшими ранами был в силах идти и разговаривать, – заметила Хизи. – По крайней мере те раны выглядели более тяжелыми.
– Я тоже такое видел, – согласился Нгангата, и Хизи показалось, что в его хриплом голосе прозвучало беспокойство. Однако больше он ничего не сказал.
Тзэм вытер лицо Перкара, и молодой человек снова закашлялся и застонал.
– Нашел ли он то, за чем ездил? – спросила Хизи.
– Наверное. Думаю, он о многом узнал. Во всяком случае, мы услышали о том, что началась война.
– От этой его богини?
– И от другого бога. От Карака, Ворона.
Хизи надула губы.
– Перкар говорил мне о нем. Это он велел вам с Братцем Конем искать нас, когда мы бежали из города.
– Да. И это он обманул Перкара и его друзей, заставил их предать вождя. Он странный и капризный бог.
Хизи вздохнула и покачала головой:
– Я ничего не знаю о здешних богах. Все они кажутся мне странными. – «Чудовищами», – закончила она про себя.
– Я не знаю всего, что Перкар узнал от Карака, – продолжал Нгангата. Казалось, он хочет что-то сообщить Хизи, но старается сделать это осторожно.
– Разве тебя там не было?
– Я не слышал их разговора. Но потом Перкар очень спешил вернуться, найти тебя. Думаю, Карак сообщил ему что-то, касающееся тебя, – что-то важное.
– Вот как? Тзэм прорычал:
– Мне это совсем не нравится, принцесса. Слишком многое происходит одновременно. Слишком многим ты вдруг понадобилась.
– Ты прав, Тзэм.
