Чтоб нырнули без оглядки в океан, где дым и дрожь. Ты искал меня в трущобах. Там, где я полы мела. Где лопатила сугробы. Где, пьяна, под дверь легла Кабака с луженой глоткой да с хромой ноги пинком. Плоть вылизываю живу – всю – мозольным языком. Вот я. Жмись. Танцуй мне ярость. Горе вытанцуй до дна. Я терпимости царица. Я терпельница одна. До тебя – я в стольких выла глотки раструбом глухим. До тебя – я стольких мыла мылом черным и слепым. На горбу худом таскала – к Иордани – по снегам… Перед Буддою стояла – так!.. – к раздвинутым ногам Он моим – приблизил медный, соляной, зеленый лик… Я была девчонкой бедной. Вся душа сошла на крик. Как-то надо было злато добывать из-под полы Нищих туч, ветров богатых, – из карманов зимней мглы… Вот и стала я расхожей, медной тварию земной. Потанцуй со мной, мой Боже. Потанцуй, прошу, со мной. Разорви мешок платяный ты до срама, до конца. Напилась сегодня пьяной я – до радости лица. Ты нашел меня, седую, на огромной жизни дне. Ты узнал меня, святую, – так забейся же во мне! Стань сребряной, дикой рыбой! Ног развилку разожму. Втиснись – раскаленной глыбой. Влейся – кипятком – в дыму. И – вживись, вонзайся, вбейся, и – вбивайся, молоток, В доски чрева, где – упейся!.. закурись!.. – весь мир, жесток, Похоронен!.. Так, любимый! Корчись! Жги! Втанцуй в меня – Вглубь и втемь – навеки – мимо – танец ЧИСТОГО ОГНЯ! Чтоб омылась, освятилась мгла пещеры – от плевков! Под брюшиной – закрутились сотни острых языков! Вы!.. бездарные товарки!.. вылупляйтесь, зрите, жри… – …те огни, постыдны, жарки, что по бедрам вверх – гори!.. Вверх по животу, по ребрам, по груди, все вверх и вверх – До лица дошел твой танец! До лица, где дикий смех! Так сцепились наши чресла! Так спаялись, что – руби! А лицо в любви воскресло. Ты лицо мое люби. Ты лицо мое, любимый, пей, кусай, сжигай, вбирай, Чтобы Божий сок незримый перехлынул через край, Чтоб людишки задрожали, гости – деньги, рюмки!.. – дрызнь, Чтобы мы с тобой рожали в танце – будущую жизнь, В древнем, бешеном и властном, Солнца слаще, звезд светлей!.. А не сможешь – жизнь напрасна. Нож. Убей. Не пожалей. Вот он, нож – в моих чернявых, густо вздетых волосах. Вот он, танец мой кровавый, красный камень на грудях – В доме дыма и Востока. В дыме снега. В саже тьмы. Это сон. Больнее тока. Горше воли и тюрьмы. Солью – веки – разлепляю. Соль – в узлах железных вен. Только девочка нагая щиплет нежный сямисен, Ноги тонкие раздвинув, кажет раковину мне, Жемчуг жадной жизни вынув, растворив дотла в вине. Только рот твой в рот мой входит. Только сердце в сердце – сцепь. …Только запах страсти бродит, будто ветер дышит в степь, А любовь моя горячей катит солью по виску. И в подушку плачу, плачу, плачу – сколько на веку Суждено мне плакать……………………………………………… “ДЕЖНЕВ” (СКР-19). МЕДВЕДИЦА НА ЛЬДИНЕ. ОСТРОВ КОЛГУЕВ Прицел был точным и неистовым. Полярной ночи встало пламя Над сухо прозвучавшим выстрелом. И мачты глянули – крестами. – Попал, Никола!..
– Мясо доброе…
– Спускайте трап – айда за тушей…
Сиянье Севера меж ребрами Стояло, опаляя душу. Но близ медведицы, враз рухнувшей Горой еды, добытой с бою, – О, что-то белое, скульнувшее, Молящее забрать с собою! Был бел сынок ее единственный – Заклятый жизнью медвежонок. Во льдах скулеж его таинственный Слезою тек, горяч и тонок.
