Как-то раз, уже летом, у входа в ресторан возник митинг ветеранов войны. Кто-то через «Паровоз» накрутил стариков на тему того, что в «Землянке» спекулянты продают-де боевые награды, чего не было и быть не могло никогда.
К ветеранам тогда вышел сам Магрибов и просто пригласил их перекусить. Старики поворчали, но от приглашения не отказались. С тех пор в ресторане стали регулярно проводить дни открытых дверей для ветеранов, которые в ответ затопили редакцию «Арского Паровоза» благодарственными (в наш адрес) письмами.
Время, тем временем, шло, уж извините за этот тупой каламбур. Я уже успел демобилизоваться, но в ресторане продолжал ходить в армейской форме и коротко стригся, чтобы не сильно выбиваться из общей массы.
Я понимал конечно, что однажды это всё должно как-то закончиться. Не потому, что дела пойдут хуже, а потому, что любые дела когда-нибудь, да кончаются.
Магрибов с Эдиком конец спланировали заранее. Случилось это где-то года через полтора после открытия. Сам «День Икс» приурочили к приходу большой проверки из санитарно-эпидемиологической службы. О дате проверки донесла разведка, которая у Магрибова была налажена на очень высоком уровне. Фактически «Землянка» прекратила работу за день до этого и весь этот день ушёл на подготовку эффектного финала.
Финальную сцену из жизни ресторана можно было назвать «Разбомбили». Мы — Магрибов, Эдик и я — наблюдали за ней с верхнего этажа студенческого общежития, расположенного по соседству.
Представьте себе, что на наш ресторан упала и взорвалась мощнейшая бомба. В самом центре котла образовалась гигантская воронка. Вокруг неё, в соответствии с законами взрывного дела, разметались останки людей и предметов. Наиболее уцелевшие тела лежали по самому краю воронки.
Санитарная комиссия прибыла на место в девять утра на белом микроавтобусе. Их было три проверяльщицы и один проверяльщик. Выйдя из машины они бодрым шагом подошли ко входу в заведение и внезапно застыли на месте, ибо узрели то, что было внизу.
Наверное, тут им и стало немного не по себе, потому что мужчина закричал, две женщины сели на землю, а третья, обхватив руками свою высокую причёску по бокам, метнулась прочь, вниз по улице Айгир.
Но и это было ещё не всё. Через минуту окровавленные покойники (из числа «целых») медленно поднялись со своих мест, тщательно отряхнулись и потихоньку разошлись в разные стороны.
В этом месте мужчина-проверяльщик тоже присел, а уже присевшие ранее дамы решили покричать.
Фокус, конечно, был очень жестокий и очень рискованный, но, насколько я знаю, никто из проверяющих при его исполнении сильно не пострадал. Заранее вызванная нами «скорая» была на месте уже через пять минут.
Ну что же, история моя подходит к концу. После «Землянки» я так и остался в ресторанном бизнесе. Кстати, ресторан наш стал настоящей кузницей кадров для всех ныне работающих в Арске предприятий общепита: от сети быстрого питания «СупКультура» и народного кафе «Каравай-Сарай» до бар-кальянной «Попыхи» и самой фешенебельной арской ресторации «Mon Bijou». В которой, сменив до того несколько мест работы, сам я и служу по сей день. Большинство директоров, ключевых менеджеров и шеф-поваров всех перечисленных мною заведений прошло в своё время через школу «Землянки». Мало того, её неоднократно посещали, и надо думать, не только с гастрономическими целями, деятели «Макдональдса», «Тако Белл» и им подобных учреждений, приезжавшие для этого не только из Москвы, но и из более отдалённых краёв. Да что там рестораторы. Кто только у нас не ел. Почётным гостем ресторана дважды был, например, даже бургомистр немецкого Цухаузена, города, который является Арским побратимом.
На мой вкус, сейчас «Мон Бижу» — это лучшее в Арске заведение. Пользуясь случаем, приглашаю вас, если вы ещё ни разу тут не были, здесь отобедать. Тех же, кто у нас уже побывал, агитировать смысла нет. Они в курсе. Пользуясь тем же случаем рекомендую всем также попробовать наш новый десерт под названием «Эскейп» — набор фирменных шоколадных конфет, выложенных в форме компьютерной клавиатуры. Это очень вкусно, поверьте. Говорю вам как человек, который этот десерт и придумал.
Эдик сейчас в Москве, уже давно. Сначала он работал там на телевидении: готовил гремевшие одно время программы по мотивам старых музыкальных номеров. А потом Эдик перешёл в кино. Иногда я вижу его фамилию в титрах новых отечественных блок-бастеров.
Магрибов сейчас..
Да, это интересный вопрос, где сейчас Магрибов. После закрытия «Землянки» я на несколько лет потерял его из виду. Знал только, что из армии он вскоре уволился. По офицерскому суду чести. Потом однажды я встретил его на улице. Он был за рулём ярко-жёлтого открытого кабриолета, а рядом с ним сидела девушка сногсшибательной красоты. Я таких во плоти никогда не видел. Сам Магрибов мало изменился, вот только вдел в ухо серёжку с маленьким блестящим камешком.
Тогда он сам меня окликнул и, похоже, был рад меня видеть. Потом я понял, что он был бы рад кому угодно, потому что сам он просто сиял и излучал своё счастье, как калорифер излучает тепло. Я даже немного посидел на заднем сиденье его шикарной машины и подышал духами его шикарной спутницы.
— Ты где сейчас? — поинтересовался мой бывший командир.
Я рассказал ему и спросил о том же.
— А я спортом решил заняться, — отвечал он. — Вот, даже машину спортивную купил. А у тебя какая машина?
— У меня пока нет машины, — ответил я.
— Что, ни одной машины? — искренне удивился Магрибов.
Простились мы дружески. В конце он на секунду сделал-таки серьёзное лицо и приложил палец к губам.
— Наш «обед молчания» пока продолжается, старина! — тихо сказал он мне и уехал.
Спустя несколько лет я мельком видел Магрибова в одном из столичных аэропортов, где сам ждал какой-то пересадки. Он тогда быстрым шагом пролетел мимо меня, катя позади дорожную сумку на колёсиках. Я не стал его окликать. Он явно торопился. И потом, мне показалось, что он не был бы рад увидеть здесь знакомых. На эту мысль меня навели большие тёмные очки, усы и роскошная чёрная шевелюра на его голове. При том, что Магрибов по масти был лысеющий рыжеватый шатен. Но это был он и никто другой. Я не мог его спутать с другим человеком.
С тех пор прошло ещё несколько лет.
И вот, пару дней назад, Магрибов нашёл меня сам, на однокашниках-ру. Он запросил у меня мой электронный адрес, я ответил, и он написал мне большое письмо.
Магрибов сейчас… Да уж, он всегда умел меня удивлять. Магрибов сейчас в Ираке, в системе кейтеринга армии США. Кейтеринг, пояснял он мне, это служба продовольственного обеспечения. Оказывается, американских военных кормит гражданский персонал, который набирают для этого по всему белому свету. Ещё Магрибов написал, что год назад получил канадский паспорт и снимает с меня обязательство молчать про «Землянку».
Итак, «обед молчания» закончился. Теперь, наконец, я могу рассказать всё, что я знаю о ресторане «Землянка». Как вы поняли, я только что это и сделал. Многое, конечно, осталось за рамками, например, о том, кто помогал Магрибову в городе, кто — в дивизии. Кто-то же должен был ему содействовать в его предприятии. Ну, да ладно. Я всё равно этого не знаю, да и знать не хочу. Как я уже говорил, я не особо любопытен. Меньше знаешь — лучше ешь, вот что я вам скажу.
Иногда я думаю о разных отвлечённых вещах. Философствую, короче сказать. И вот о чём я стал подумывать.
Говорят, что американцы скоро уйдут из Ирака. Интересно, а что тогда будет с продовольствием, которое они с собой привезли? Они его бросят? Продадут? Подарят?
И вот ещё интересно, есть ли у них там коррупция? Какой-нибудь подпольный рынок еды? Не знаю.
Наверное, есть. Там ведь тоже — тот же самый белый свет, в принципе. Тот, который один на нас всех. И значит, там всё так же, как и везде. Так же, как и везде на белом свете там есть голод, есть здравый смысл и есть полёт человеческой фантазии, похожей на чёрную ласточку в багровом закатном небе.
