время, в самую горячую пору гонки вооружений, когда великие умы двух супердержав были заняты придумыванием не только ядерного, но и бактериологического оружия. Вот и на этой базе не так уж давно по меркам мировой истории придумали какой-то чудовищный вирус, смертность от которого была практически стопроцентной. Эти мысли за долю секунды пронеслись у него над головой. Думал и реагировал он быстро.
— Группу зачистки уже направили?
— Вчера, господин президент. Там больше нечего зачищать…
— Черт! — он редко позволял себе ругаться в присутствии подчиненных, но сейчас был особый случай. — Моей жене звонили?
— Ваши жена и дети будут ждать вас в аэропорту. Ваш самолет уже готов к отлету.
— Хорошо, — президент выключил аппарат внутренней связи и прошептал, уже обращаясь к самому себе, — только есть ли смысл…
Он сложил руки под подбородком и стал смотреть в одну точку на стене. Маятник старинных часов в углу кабинета пробил десять часов утра.
Она очнулась на полу, дрожа всем телом то ли от холода, то ли от ужаса. Ей было страшно вспоминать вчерашний день, и уж тем более страшно было вспоминать последовавшую за этим ночь. А все потому, что Маринке просто захотелось пойти «потусить». Сходили. Теперь ее подруга была мертва, а она сама находилась непонятно где, лежала на полу с рукой, пристегнутой наручниками к батарее.
Вчерашний день начинался совсем неплохо. Она сидела дома перед компьютером, уйдя с головой в общение в одной из этих социальных сетей, что во множестве развелись в интернете в последние годы. Катя даже не сразу поняла, что мама зовет ее к телефону. Ее интернет-собеседником был молодой человек, с которым она еще даже не встречалась, но общалась с ним в сети уже пару месяцев. Ей очень нравилась его фотография, сделанная на пляже, где он позировал в одних плавках, демонстрируя объективу фотоаппарата свою красивую мускулистую загорелую фигуру и улыбку в тридцать два белоснежных зуба. Хотя подруги говорили ей, что, скорее всего ее приятель просто хорошо разбирается в фотошопе, либо взял себе чужую фотографию, Кате хотелось верить в то, что фото настоящее, что этот молодой человек, вовсе не выдумка профессионального фотошоп-дизайнера, а самый настоящий, и что ему также приятно общаться с ней, как и ей с ним. Она была полностью поглощена этим общением, когда в ее комнату тихо зашла мама.
— Катюша, тебя к телефону, — ее мама всегда ходила так тихо, что в этот раз звук голоса у нее над плечом заставил Катю подпрыгнуть на стуле от неожиданности.
— Мама! Что ж ты меня так пугаешь.
— Извини, дорогая. Так ты подойдешь к телефону?
— А кто там?
— Твоя Маринка.
Мама могла не продолжать. Опять ее подруге скучно, и она снова куда-нибудь собралась ее приглашать. Они часто проводили вечера выходных дней в ночных клубах, где Марина постоянно хотела подцепить себе парня. Впрочем, иногда ей это удавалось, однако вскоре она заявляла, что ее новый избранник вовсе ей не подходит, что у него только одно на уме, и все в таком же духе. Катя никогда не понимала этого стремления подруги заполучить себе жениха, посещая дискотеки в ночном клубе. Сама она была убеждена в том, что на таких «мероприятиях» сложно найти подходящую кандидатуру, и что туда, собственно говоря, и ходят только те, кому, выражаясь Маринкиными же словами, «нужно только одно». Но ведь они были подругами, и Екатерина не могла отказать Марине, а потому ходила на дискотеки вместе с ней, не получая, однако, того же удовольствия, что и подружка. А потому, стиснув зубы, посещала с ней ночные клубы, слушая эту, на ее взгляд, абсолютно бессмысленную музыку, которую она искренне считала «долбежкой по мозгам».
Но вчера все было по-другому. Они договорились с подругой пойти в очередной раз в ночной клуб на дискотеку, которая в результате Катю приятно удивила. Она была в стиле 80-х годов прошлого века и явно с романтической направленностью. Марина взяла им по коктейлю, и они, вдоволь натанцевавшись, сидели за своим столиком, когда к ним подошел симпатичный парень и пригласил Марину на медленный танец. У той был такой неожиданно обалдевший вид, что Катя громко рассмеялась, и ей прошлось притвориться, что она закашлялась. Когда танец закончился, парень проводил Марину до их столика, и подруга сказала Кате, что их пригласили на ночную прогулку по городу. В любой другой день она бы обязательно отказалась. В этот раз внутренний голос тоже советовал ей отказаться, но, неизвестно почему, она решила согласиться. Может всего лишь для того, чтоб сделать подруге приятное. Под конец дискотеки парень, пригласивший Марину на танец, представившийся Вадимом, и его друг, назвавшийся Кириллом, уже сидели за одним столиком с девушками и в два голоса разрисовывали девчатам прелести ночной прогулки. Те уже развесили уши (даже внутренний голос Екатерины умолк, вытесненный некоторым количеством алкоголя — Вадим явно расщедрился и успел к тому времени еще пару раз угостить девушек коктейлями) и не возражали. Звучало это все до безобразия романтично: и огни столицы, отражавшиеся в Москве-реке, и Воробьевы горы с их парком и беседками, казалось бы, созданными для того, чтобы уединяться там…
На деле все оказалось гораздо прозаичнее. До ужаса прозаично. Как только они вышли из клуба, подъехал большой черный «Мерседес», в который девушек буквально втолкнули. Прекрасные принцы моментально превратились в злобных троллей. Несмотря на жару, окна в машине были плотно закрыты и затемнены настолько, что даже изнутри практически ничего не было видно. Кроме двух их новых знакомых за рулем «Мерседеса» был еще один парень, но он всю дорогу молчал и представляться, видимо, не собирался. Машина ехала довольно долго, несколько раз поворачивала, может, меняя направление, а может, просто чтобы сбить девушек с толку, чтобы они не смогли определить, куда их везли.
Катя не смогла бы сказать, как ее подруге удалось на огромной скорости открыть дверцу машины и почти выпрыгнуть. Она вполне могла разбиться, выпрыгнув на такой скорости, но получилось еще хуже для нее. Вадим (а может быть, Кирилл — она запомнила только имена и не могла бы сказать, к кому из них какое относится) успел схватить девушку за лодыжку. Девушка неловко развернулась, пнув при этом парня каблуком. Ему еще повезло, что шпилька попала в лоб, а не в глаз. Но при этом Марина выпала из машины на скорости больше ста километров в час (намного больше) на дорогу вниз головой. Катя была практически уверена, что подруга разбилась насмерть. Это только в кино герои могли так выпрыгивать из машины и не получать даже ссадин от падения. Так она осталась в машине одна с тремя парнями. И для нее самое плохое только начиналось. Судя по всему, за МКАД они не выезжали, однако отъехали довольно далеко от центра. Один из парней попытался изнасиловать девушку уже в машине, но его приятель его остановил, что-то яростно прошептав на ухо. Тот как-то сразу осунулся и угомонился.
Когда они приехали, Вадим (наверное, это был все-таки он) помог Кате выбраться из машины, но сразу упер ей в бок пистолет, предупредив, что кричать не стоит. Самое обидное для нее было то, что со стороны все выглядело, будто три парня просто сняли где-то в городе девочку и ведут ее развлекаться.
Впрочем, они-то действительно развлекались, а вот для Екатерины ночь превратилась в сущий кошмар. Они поднялись в квартиру на четвертом этаже. Катя была в состоянии шока и ничего не запоминала. У нее не мелькнуло даже мысли, что ей это, быть может, пригодится. Она просто шла, покорно понурив голову, как на бойню.
В квартире для нее начался ад. Ее привели в комнату с одним окном, закрытым жалюзи, в которой не было никакой мебели, кроме торшера в углу и дырявой подстилки рядом с батареей. Ее насильно заставили сделать несколько глотков из бутылки водки. Кто-то из подонков даже пошутил под довольный гогот остальных, что так ей самой будет веселее. А затем эти звери насиловали ее. Они брали ее силой раз за разом то по-одному, то по двое, то сразу все втроем. Вещи с нее сорвали грубо, оставив только мини-юбку, которую она одела на дискотеку. Может, это их сильнее заводило. Все остальные ее вещи валялись в углу и явно больше не были пригодны к ношению.
А насилие продолжалось, и конца и края этому не было видно. А еще хуже было то, что один из них распускал руки, и вскоре у Кати был разбит нос, и в кровоподтеках было все лицо. Они брали ее прямо на полу, наплевав на средства индивидуальной защиты. Кате оставалось надеяться, что ее ангел-хранитель не совсем отвернулся от нее, и никто из троих ублюдков не был ВИЧ-инфицирован. Хотя и не удивилась бы, если бы оказалось и так. Впрочем, она уже мысленно простилась с жизнью, так как не сомневалась, что ее
