когда он обращался ко мне, а теперь я искала его и не находила, звала его, а он не откликался. Повстречались мне стражники, обходившие город; избили меня, изранили, шаль сорвали с меня стен городских. Заклинаю вас, дочери Иерусалима: если вы встретите возлюбленного моего, скажите ему, что я больна любовью. (5:6-8)
В этот момент звучат резонные вопросы «девичьего хора»: «Чем возлюбленный твой отличается от других, прекраснейшая из женщин? Чем возлюбленный твой отличается от других, что ты так заклинаешь нас?» (Песн. 5:9).
И героиня отвечает, полная уверенности в том, что ее избраннику нет подобного во всем мире: «Белолиц мой возлюбленный и румян; не найти подобного ему и среди десятков тысяч…» (Песн. 5:10).
Большую часть шестой главы составляет гимн героя поэмы в честь любимой, которая для него не сравнима ни с одной из самых прекрасных жен и наложниц царя:
Шестьдесят цариц у царя и восемьдесят наложниц, и девушкам в стране нет числа. Но ты – единственная голубка моя непорочная: одна ты уродилась такою у матери своей, сокровище ты родившей тебя. Видя тебя, восхищаются тобой девушки, царицы и наложницы восхваляют тебя… (6:8-9)
В седьмой главе впервые возникает имя героини «Песни песней» – Суламифь (Шуламит), но, возникнув, тут же словно забывается. В этой главе многие уже использованные ранее метафоры повторяются, но наряду с ними возникают новые, изысканные и дерзкие одновременно; эротизм достигает своего пика; ни Он, ни Она не скрывают своего желания слиться в любовном соитии:
Он – Ей:
– …Пупок твой – круглая чаша, да не иссякнет в ней хмельной напиток нашей любви! Твой живот плодоносный – холмик пшеничных семян на току, окруженный тюльпанами… …Стан твой строен, как пальма; Груди твои – виноградные гроздья. Мечтаю я: взобраться бы мне на пальму, ухватиться бы за ветви ее, и пусть будут груди твои гроздьями винограда в моих ладонях, яблочный аромат твоего дыхания обвеет меня!.. Она – Ему:
– …Я принадлежу возлюбленному моему, и я желанна ему.. Приди, возлюбленный мой, выйдем в поле, проведем ночь среди киперов… …Уже благоухают цветы смоковницы, и у входа в шалаш наш много разных сладких плодов – нового урожая и прошлогоднего: все я для тебя сберегла, мой возлюбленный… (7:3-14)
Заключительная восьмая глава как бы распадается на две части. Первая из них представляет собой поистине гениальный гимн любви:
Запечатлей меня в сердце своем, не разлучайся со мной, как не расстаешься ты с перстнем на пальце своем; ибо всевластна, как смерть, любовь, жестока, как преисподняя, ревность; стрелы любви – лучи палящие пламени все пожирающего. Ливни не в силах загасить любовь, И речные потоки не зальют ее. Если бы захотел человек прибрести любовь ценой всех богатств дома своего – он был бы отвергнут с презрением. (8:6-7)
Но во второй части снова возникает Соломон и промелькнувший ранее мотив виноградника, который поставили братья сторожить героиню, и затем уже в финале опять звучит любовная тема:
Подруги:
Виноградник был у Шломо в плодородной долине, отдал он виноградник тот сторожам на откуп; каждый приносил ему долю от выручки за плоды – тысячу монет серебряных. Она – подругам:
– А мой виноградник передо мною. Пусть получает Шломо свою тысячу, а двести – его сторожа.
