Утром у Зака был бледный и несчастный вид. Он остался лежать в постели и сказал, что заболел: горло болит и все тело ломит.
Мама поставила перед ним витаминный компот.
— Тебе надо много пить, это полезно!
И обещала вернуться домой как можно скорее.
— Но не раньше шести, — добавила она.
Я ничего не сказала. Я понимала, что витаминный компот Заку не поможет.
После уроков я зашла домой. Хотела проверить, чем занят Зак. Он лежал в постели, как и утром. Мне он не ответил — наверное, спал.
Я быстро поехала к пустырю, где ставили цирковой шатер. На вершине уже развевался вымпел. Вагончики стояли вокруг шатра.
В это же время монтировали карусель и автодром. Машинками занимались четверо рабочих. Я смотрела, облокотившись на велик, и один из них спросил, не хочу ли я помочь. Я пожала плечами и опустила велосипедную подножку.
— Принеси ящик с инструментами из водительской кабины, — он махнул рукой в сторону синего грузовика.
— Ладно, — мне все равно нечем было заняться.
Ящик я увидела сразу. Только я собралась его вытащить, как увидела, что бардачок у приборной панели открыт. И там лежит бумажник. Я быстро обернулась и посмотрела на автодром. Все четверо были заняты, никто не смотрел на грузовик. Я открыла бумажник. И достала пятисотенную купюру. Руки действовали быстрее, чем голова. Купюра словно сама влетела в карман.
Ящик с инструментами был тяжелый, тащить его было непросто. С каждым шагом он ударял меня по ногам.
— Хорошо! — сказал рабочий, который попросил меня притащить ящик. И улыбнулся. Потом порылся среди инструментов и достал разводной ключ. И в следующее мгновение управился с гайкой.
— Кинь сюда ключ, — сказал следующий и подкрутил гайки со своей стороны.
Автодром должен был выйти неплохой.
Чуть подальше пробовали карусель. Развеселая музыка звучала слишком громко и шумно.
Я вскочила на велосипед и уехала прочь.
Подъехав к заправке между шоссе и домами, я увидела Зака. Это точно был он — скользнул между стеклянными дверьми. А должен был лежать в постели и пить витаминный компот!
Я открыла двери и увидела Адидаса и горилл среди стеллажей. Зак подошел к кассе и заговорил с парнем, который там работает. Спросил про какие-то редкие батарейки. Парень сказал, что ему надо проверить в кладовке, есть ли у них такие. Но вряд ли, добавил он.
Как только парень вышел, Адидас с гориллами стали набивать полные карманы вещей. Шоколадки, лимонад, фонарики, бутылки с моторным маслом, все подряд. Удивительно, сколько всего умещалось в их карманах.
— Привет, Зак! — сказала я — довольно громко — и подошла к брату.
Зак обернулся и скривился.
Продавец услышал, что пришел новый покупатель, и высунул голову из кладовки.
— Таких батареек у нас нет, — сказал он и тут же заметил, что среди стеллажей кто-то движется, поэтому быстро вернулся к кассе. Тогда Адидас спокойно встал у газетного лотка и принялся листать журналы, насвистывая сквозь зубы. Али и Зеббе встали у него за спиной и стали смотреть через плечо. Адидас грубо заржал и показал на фото:
— Видали сиськи?
— Ей помощник нужен, чтобы их держать, — ухмыльнулся Али. — Я бы не отказался. Это уж точно.
— Это точно, — отозвался Зеббе. Мелкая горилла.
— Вы будете покупать этот журнал? — раздраженно спросил парень за кассой. — Если нет — положите на место.
— Посмотрим, — медленно произнес Адидас. — Надо проверить, а потом уж брать.
Зак вышел вон, и я хотела отправиться за ним. Но в эту минуту дверь открылась снаружи, и мне пришлось подождать. В магазин вошел кто-то высокий и в пальто.
— Привет, Янис! — сказала Глория Аль. Встреча была не очень-то к месту.
Я хотела было протиснуться мимо нее. Единственное, чего мне хотелось — это убраться подальше. Но Глория загородила выход.
— Ты куда спешишь, Янис? — произнесла она так тихо, что услышать ее могла только я, и не сдвинулась с места. У меня не было никакой возможности выбраться. Она к тому же положила руку на мое плечо, и весила эта рука не меньше тонны.
— Где у вас кошачья еда? — спросила Глория приказным тоном, глядя на парня за кассой. Он указал на стеллаж.
— Там же, где молоко, с другой стороны.
— Можешь помочь? — спросила она, еще крепче вцепившись в мое плечо. — В таких местах никакого обслуживания.
Я бросилась в проход между стеллажами. Как машинка на пульте управления. Когда я вернулась с банкой, Глория неодобрительно посмотрела сначала на меня, потом на банку. Затем снова обратилась к продавцу:
— У вас только этот сорт?
— Это же автозаправка, — недовольно ответил парень.
Я слышала, как за Адидасом и его телохранителями захлопнулась дверь.
Я надеялась, что их собьет машина, как только они выйдут из магазина. Или что угодно, лишь бы мне их больше не видеть.
Глория отправилась к холодильнику с молоком.
— Но молока у вас несколько видов! — обвинительным тоном произнесла она, обращаясь к продавцу, которому все это явно начало надоедать.
— Но… кошачья еда… это же…
—
— Нет, если человек пришел за бензином… — пробормотал парень, перебирая жвачки в коробке.
Наконец, Глория решилась купить плохую кошачью еду и пять пакетиков кислой карамели.
Я открыла дверь — не могла же я сказать ей, что лучше оставаться на заправке, пока поблизости бродят бандиты и грабители.
Всего через несколько метров перед Глорией возник Адидас и произнес самым масляным голосом:
— Помочь вам нести, тетенька?
— Спасибо, очень мило, но банку кошачьих консервов и несколько пакетиков карамели я и сама донесу.
Она обошла Адидаса и посмотрела на меня:
— Пока, Янис!
Глория быстро направилась к домам. Адидас стоял и таращился ей вслед. Не набросился сзади, ничего такого. Просто стоял.
— Значит, это твоя старуха?
Он медленно открыл банку колы, которая зашипела, как горящий пикфордов шнур. Протянул банку мне, чтобы я попробовала. Угодливо ухмыльнулся. Я сделала шаг назад, хотела сесть на велик и уехать.
— Ну, отвечай! Это и есть твоя любимая старушенция? Которая угощает тебя морсом и дарит подарки?
