руководствовался мистер Вашингтон, когда писал Конституцию нашей великой страны.
— Господи Боже. Чем же он руководствовался?
— Этой самой Библией, мэм.
— А точнее?
— Законы Божьи, мэм, внесены мистером Вашингтоном в нашу Конституцию.
— Как трогательно! — И всего два доллара. Можете потрогать реликвию. — Ну-ка, ну-ка… так это же пометки священника! Какой-нибудь пастор, наверное, пометил для проповеди! — Смотря кого называть пастором. Видите надпись? Она слегка размазалась от сырости, но вот я, к примеру, вижу совершенно отчетливо: «Дорогому Джорджу от Авраама». М.Р. Маллоу смеялся, смеялся и понял, что спит, только, когда ему приснились стихи:
Глава двадцать шестая,
в которой совсем не все благополучно
Д.Э. саммерс полюбовался на себя в витрину магазина одежды. Сначала в фас, потом в профиль, и, наконец, повернувшись спиной.
— Надо бы нам, компаньон, прибарахлиться, — задумчиво сообщил он, и подергал жилет в надежде прикрыть дивные скелеты.
— А то экспонаты из нашего заведения какие-то, — поддержал М.Р., которому сегодня повезло со жребием меньше, но которого это нисколько не утешало. — Экстравагантный костюм, сэр — признак недалекого ума. Таким типам и похвастаться больше нечем.
Но спустя полчаса даже молчащий мистер Маллоу вид имел гордый до неприличия. Два приличных костюма, которые приобрели двое джентльменов, в точности повторяли десятки и сотни приличных костюмов от Вебстер-стрит в Сан-Хосе до Манхэттена в Нью-Йорке.
— Ну, сэр, — уже серьезно сказал Дюк, — поздравляю: дотянули. Завтра к доктору Брауну. И не смотри так! Лучше знать правду, какой бы там она ни была, эта правда. Авось успеем принять какие-нибудь меры.
Праздник был испорчен. М.Р. посмотрел в глаза компаньону, для чего пришлось задрать подбородок, и постарался не моргать.
— Раньше доберемся, — Дюк закинул в катафалк мешок со свежими экспонатами, — раньше будем знать правду. У меня уже никаких нервов не осталось.
— Да ну, — фыркнул Д.Э.
М.Р. обернулся.
— Что значит, «да ну»? Ты что, передумал? Ты что, обалдел, что ли? Ты хоть представляешь, чем это может кончиться?
Компаньон стоял с руками в карманах.
— Твоя сыпь прошла через неделю, — сказал он. — На мне — так и вовсе ничего не появилось. У нас нет сифилиса!
— Нет? — взвился Дюк. — А что такое первичный шанкр, ты знаешь? У меня все, как по писаному: сначала сыпь, потом она исчезает, и через какое-то время сифилис переходит во вторичную стадию! Мне конец, понимаешь?
Джейк смотрел компаньону в галстук.
— Ладно, — сказал он без особенного энтузиазма. — Проясним твою сыпь.
— Чего-чего? — прищурился М.Р. так, что его брови изогнулись наподобие волн. — Проясним мою сыпь? Про себя ты уже не говоришь?
— Но у меня-то, — напирал Джейк, — все чисто!
— Чисто-чисто, — усмехнулся компаньон. — Так тоже бывает. Никаких симптомов, пока не станет поздно!
— Слушай, хватит меня пугать. Скажи честно, что тебе страшно и не хочется страдать одному.
— Я ничего не выдумываю, — голос компаньона начал напоминать плевки закипающего чайника. — Там так и было написано, в точности!
— Где — там?
— В журнале!
— В каком журнале?
— В «Популярной науке»! Эрлих написал! Мне про него отец рассказывал!
— Ты бы лучше Джерома читал, паникер! Как для тебя написано!
— Это я паникер? — задохнулся Дюк.
— А кто, я, что ли? — заорал потерявший терпение Джейк. — Таким, вроде тебя, только в руки дай медицинский журнал или справочник — все симптомы сойдутся!
— Я-то, может быть, и паникер, — ноздри М.Р. мелко вздрагивали. — Может быть, я и слишком. А вот ты — сказать, кто? Сказать, кто?
Компаньоны не разговаривали друг с другом весь день. Потом оказалось, что Злыдень хромает, и пришлось искать кузнеца. Дюк посмотрел на выразительную спину компаньона: тот как раз держал копыто конского сына, пока кузнец сбивал старую подкову, подхватил ведро и помчался к реке, за водой.
— Но не мог же я смолчать? — спросил он сам себе по дороге. — Это как дыра на штанах: кто-то должен тебе о ней сказать.
— Причем тут это, — ответил он тоже сам себе, мрачным тоном, с некоторым даже вермонтским акцентом. — Просто у тебя паника!
— Нет, я конечно, мог и смолчать, — нервно ответил он этому, мрачному. — Ну, и будет драма! И что тогда мы станем делать?
— Если будет драма, — раздался голос с вермонтским акцентом, — так она все равно будет! Только я узнаю об этом раньше времени!
М.Р. не удержал равновесие, вляпался коленями в мокрую глину у самой кромки воды. Посмотрел на разбегающиеся от ведра круги. Проходя мимо компаньона, он cказал:
— Я же как лучше хочу!
Джейк не ответил. Расплатился с кузнецом, запряг свое чудовище, все ему там как следует проверил, подергал и, убедившись, что и упряжь, и Злыдень в полном порядке, вернулся на козлы.
— А так всегда получается, — сказал он. — Хочешь как лучше, а выходит…
— …а выходит, как хуже нельзя! — буркнул из угла Дюк.
— Хуже можно, — сказал Джейк.
— Вот поэтому ты должен знать, как все обстоит на самом деле!
Д.Э. промычал невнятно.
— Чего? — переспросил Дюк.
