— Ладно, не хочу давить на тебя. Наверное, тебе требуется время, чтобы изжить печаль до конца. Еще только одно, Энн. Я чувствую, нас что-то связывает. Я знаю это. И не хочу тебя потерять.
— Мне нужно время, — еле слышно прошептала Энн.
— Ок-но, — четко выговаривая буквы, произнесла Энн. — Ок-но.
Затем указала на дверь и выжидательно посмотрела на маленькую больную.
— Дверь, — нерешительно пролепетала Эльвира.
— У тебя здорово получается, — радостно подбодрила ее Энн. — Скоро будешь болтать по-английски не хуже всех остальных детей в отделении. А сейчас выпей-ка сок.
— Оп-пельсин! — воскликнула девочка.
Ее дядя звонил, но сам больше в больнице не появлялся. Видимо, считал, что дела важнее больной племянницы. Медсестра из ортопедического отделения тоже не могла проводить все время с Эльвирой. Поэтому Энн частенько забегала поболтать с бедняжкой. Конечно, малышка мало что понимала, но все же хоть какое-то общение ей было необходимо. Пусть видит радостные улыбки и слышит веселые голоса!
— Как у тебя глазки блестят! — заметила Чарити час спустя, когда подруги встретились в ординаторской, чтобы выпить кофе. — Не иначе, что-то с тобой приключилось. Давай выкладывай, не скрытничай.
Неужели ее состояние всем заметно? А ведь она так старалась вытеснить из головы воспоминания о субботнем вечере. Читала медицинские статьи, работала как сумасшедшая. Неужели все без толку? Да, конспиратор из нее никудышный. А, пожалуй, даже приятно, что есть с кем поговорить на столь волнующую тему.
— Вечером в субботу я встретилась со Стэном. Это не входило в мои планы, но он разузнал, что я собираюсь на концерт, и раздобыл билет на соседнее с моим место. — Чарити вдруг закашлялась, словно подавившись бисквитом. Энн с недоумением покосилась на подругу. — А потом пригласил меня в ресторан.
Чарити вновь громко закашляла, строя непонятные гримасы. Энн обернулась и увидела, что в дверях застыла Джина.
— Не хотелось бы прерывать ваш отдых, — холодно произнесла та. — Но вы уже просмотрели анализы из лаборатории?
— Нет еще, — поспешно отозвалась Энн. — Они скоро должны быть готовы.
— Может вам лучше позвонить и самой узнать? Мне срочно требуются результаты. И еще — вовсе незачем проводить столько времени с этой девочкой, Эльвирой Галлардо. Вы же врач, а не сиделка. На такие случаи у нас вполне хватает детских нянь.
— Конечно, Джина, — кротко согласилась Энн, решив, не обращать внимания на придирки. В конце концов, все замечания касались работы и их нельзя было игнорировать.
Но Джина тут же перешла к другой, более личной теме:
— Так, значит, вы провели вечер со Стэном? Как любопытно. Вы же столько раз твердили, что он не из тех мужчин, которые вас интересуют. Что, резко переменили мнение?
Интересный вопрос! Энн и сама не знала ответа. Но в любом случае, посторонних это уж вовсе не касалось! Энн подняла брови и холодно посмотрела на Джину. Та развернулась и вышла из ординаторской.
— Надеюсь, — заметила Энн, — это не послужит почвой для раздоров в отделении. Здесь и без склок ревнивых дам хлопот по горло.
Чарити покачала головой.
— Вот уж чего можешь не опасаться. Характер у Джины не сахар, но надо отдать ей должное — ведет она себя всегда сугубо профессионально. Однако постарайся сегодня не попадаться ей под руку, а с завтрашнего дня она на неделю уходит в отпуск. Так что будешь иметь дело со Стэном.
— Ну тогда ладно, — с сомнением протянула Энн. Она и сама не знала, радоваться или огорчаться. Ежедневное тесное общение со Стэном. И к чему это приведет?
Общение и впрямь вышло более чем тесным. Ведь Энн еще только стажировалась. Поэтому поневоле приходилось ходить хвостиком за старшим коллегой и задавать всевозможные вопросы. К чести Стэна, он никогда не жалел времени на то, чтобы подробнейшим образом ответить на них. А зачастую и сам пускался в объяснения, не дожидаясь, пока его спросят.
Утром в пятницу Стэн зашел в палату Эльвиры, где Энн как раз показывала малышке букварь с картинками.
— Сегодня пятница, — заявил он, — самый подходящий день для разговоров. Так что бери удлиненный перерыв на ланч и пойдем в бар.
— Какой еще бар! Я…
Он предупреждающе поднял руку — ни дать, ни взять строгий преподаватель.
— Не спорить со старшими! Хочу предупредить — цель нашего пребывания в баре сугубо профессиональная, без тени общественной или сексуальной подоплеки… Ну, почти. Нам надо кое-что обсудить.
— По работе? — подозрительно переспросила молодая женщина.
— Да, причем очень многое. Может, ты и не заметила, но я весьма серьезно отношусь к своим обязанностям наставника.
Дабы убедиться, что Энн выполнит его указание, Стэн самолично зашел за ней в час дня и отвел в знакомый бар. Осень потихоньку вступала в свои права, начало холодать, так что в баре оказалось полно народу. Но Стэну удалось отыскать тихий уголок. Он заказал сандвичи, кока-колу и мороженое.
Сначала разговор, как и обещал Стэн, касался только профессиональных тем. Но потихоньку принял совсем иной оборот.
— Я присматривался к тебе всю эту неделю, — сказал он. — Ты работаешь прекрасно, спору нет. Но чересчур много, как будто за тобой кто-то гонится. И если вовремя не сбавишь темпа, скоро сломаешься.
— Ничего подобного, — слабо возразила Энн и поспешно откусила большой кусок сандвича. Не сможет же Стэн заставить ее говорить, когда у нее рот забит.
Он одобрительно улыбнулся.
— Люблю девушек с хорошим аппетитом. Но только не думай, что таким образом ты сможешь уклониться от моих расспросов.
— Я вовсе не обжора! — возмутилась Энн, дожевывая сандвич.
— А я ничего такого и не сказал. Ладно, я должен кое в чем признаться. Ты упоминала, что много общалась с Чарити в прошлом году, когда… — Он осекся.
— Когда погиб Бернард, — закончила вместо него Энн.
— Да. Наверное, я поступил бестактно, но я попробовал было порасспросить ее о тебе. Сказал, что беспокоюсь.
— Вряд ли тебе это сильно помогло.
Он сокрушенно покачал головой.
— Да, мне не удалось из нее ничего вытянуть. Чарити очень верный друг. Но в одном она со мной согласилась. По ее мнению, ты слишком много работаешь. — Стэн подался вперед и устремил на собеседницу пристальный взор. Ей поневоле пришлось посмотреть ему в глаза. — Она говорит, ты скоро так себя в гроб вгонишь. И еще ей кажется, что дело не только в том, что ты пытаешься вытеснить печальные воспоминания. Так в чем же еще, Энн?
Она растерянно молчала. С минуту Стэн внимательно глядел на нее, а потом тихонько произнес:
— Помнишь, ты собиралась рассказать мне, что было после смерти Бернарда, а потом передумала. Хочешь вернуться к этому разговору?
Уж слишком он прозорлив!
— Ты читаешь меня словно раскрытую книгу, — смущенно призналась она. — Не уверена, что мне это нравится. Ты понимаешь, что я чувствую, еще раньше, чем я сама успеваю разобраться. Даже не по себе становится.
Стэн ободряюще погладил свою спутницу по руке.
