— А как мать? Устроилась?
— Тоже закройщицей, как и раньше. Зато Давид ушел с заправки. Теперь на компьютере работает, программистом. Отца взяли заведующим гаража. Так что все понемногу налаживается. Слезы просохли,— улыбалась девушка. И добавила:
— Мы уже кошку и собаку завели. Так что есть коренные жители. Дружат между собой. Тенью друг за другом ходят. Никто в доме не враждует.
— Ну и хорошо, неприятности нужно забывать,— хотел Яшка пойти по улице, но девушка сказала:
— А я от Нодарико письмо получила из зоны. Извинялся за недоразуменье, просил прощенья. Говорил, будто все понял и осознал.
— Где же раньше его мозги были?
— Погорячился, как отец сказал. Теперь в любви объяснился. Говорит, жить без меня не может,— скользнула по лицу легкая улыбка.
— Что сама решила? Веришь ему?
— Зачем он мне? Нодарий из крутых, а мы простые люди. Ничего меж нами не получится,— отмахнулась Светлана. И кивнув на прощанье, свернула на свою тропинку.
Яков ругал себя за нерешительность. Ведь вот хотел спросить, чем занята вечером, думал предложить пообщаться, погулять в звонких сумерках, но не получилось, язык будто онемел, и человек не насмелился навязать Светлане свое общество.
— Староват и лысоват! Зачем ей такой сдался?— гонит себя прочь от ворот коттеджа.
— Яша! Зайди на минуту! — зовет пожилой человек и, указав на огород, сказал:
— Во, как люди позаботились про меня! Весь урожай за одну ночь собрали. Ни одной картохи и морковки не оставили. Помогли от души! — смеялся человек ядовито.
— Конечно переселенцы! Кто ж еще! У них совесть в карманах не водится.
— У вас собака есть. Чего ж не отпустили?
— Заснул я крепко и не слышал! Что делать, сам проспал свой урожай. Обидно, все лето огород пестовал для кого-то!
Яков посмотрел, куда ведут следы с дедова огорода, заглянул за дом. Так и есть, картошка сушится, своей не сажали:
— Матвей! Слышь меня? Верни картошку деду, не доводи до беды! Второй раз напоминать не буду. Сумел взять, теперь отдай! Я проверю! Понял? — спросил мужика. Тот голову угнул. В глаза смотреть было стыдно.
Едва сделал несколько шагов, услышал женский плач, заглянул через забор. Увидел на ступеньках дома хозяйку, пожилую женщину, та голосила, кого-то звала.
— Варвара! Что случилось? — вошел во двор участковый.
— Сын пропал. Уже неделя, как ушел из дома, и нигде его нет. Всех друзей обошла, никто не видел моего мальца. Уж и не знаю, где искать? Живой он или нет? Весь поселок оббежала. Всех на ноги подняла. Да все впустую,— охала, обливалась слезами баба.
— Куда он пошел, к кому собирался?
— Ничего не сказал. Молча ушел.
— Поругались с ним?
— Ну, как обычно! Ничего особого. Только что попрекнула, что дома не помогает.
— Обозвала Федьку? Иль промолчала?
— Ну, козлом назвала, так что тут такого? Нынче это у мужиков заместо имени. Кто на такое обижается?
— Он просил что-нибудь купить?
— Ну, как всегда! На какую-то хренатень клянчил, что музыку крутит.
— Конечно, отказала и выговорила?
— Ох, только б воротился. Все куплю!
— Твой Федя где работает?
— Грузчиком на базе. Ой, и правда, а туда сходить и не догадалась, я ж позабыла, что работу не бросит.
— Варвара, не изводи мальца, не пили его. Иначе, и впрямь, насовсем от тебя уйдет. Ты только подумай, что он уже взрослый, не доставай его.
Генка Усачов никак не хотел возвращаться домой. Он устроился в углу склада на мешках. Работал в две смены и был доволен тем, что никто его не попрекает, не обзывает, не грузит мозги. Увидев мать, он попытался влезть под мешок, но поздно, баба заметила и подняла шум:
— Бездельник! Лоботряс! Лодырь! Мать хоть задушись в работе, ты не поможешь.
— Варвара! Прекрати позорить себя и сына! Не ори, не унижай! Иначе, впрямь, одна останешься. Уедет от тебя, и никто его не найдет. Поимей сердце к своему сыну. А что как Федор назовет тебя лентяйкой? Он в две смены работал. Какой же лодырь? Посмотри, над тобой вся бригада смеется! Ведь ты мать, а к сыну хуже мачехи относишься! — одернул бабу Яшка. Та мигом язык прикусила.
— Я ж тебе пельменев налепила,— подошла к Федьке.
— Не хочу. Ими только подавлюсь,— отпрянул парень.
— Федь! Ну не серчай! Сладим. Прости меня. Вся душа наизнанку вывернулась, не знала, где искать.
— Хватит пасти меня! Не получается вместе, станем жить врозь, как чужие,— предупредил парень.
— Это с чего так-то хвост поднял?
Яшка хорошо знал причину разлада в семье.
Еще два года назад понравилась Федору Татьяна. Она была беженкой из Казахстана и приехала в поселок вместе с родителями, сестрой и братьями. Почти сразу взяли ее бухгалтером на почту, и девушка радовалась, что устроилась по специальности. Федька сразу обратил на нее внимание и, повстречавшись совсем немного, сделал предложение. Татьяне понравился простоватый, добродушный парень, и она дала согласие, не обратила внимания на предостережения матери, предупредившей дочь, что свекровь у нее далеко не подарок:
— Вредная баба! Настоящая лягушачья язва! Ехидна! Эта не даст вам жить. Разобьет семью, она Федьку в ежовых рукавицах держит и тебя подомнет. С нею никто не уживется. Подумай, присмотрись, прежде чем соглашаться. Варвара в вашу семью много полыни нальет.
— Мам, мне ни с нею жить! —успокаивала Татьяна мать.
— Свекровь в семье не последний человек. Как она задумает, так и будет. Федька ее послушает, помяни мое слово.
Предостережения матери не сработали. И Федор сразу после свадьбы привел жену в дом. Варвара с порога оглядела невестку вприщур, заметив сквозь зубы:
— К чему такие расходы нужны были? Могли дома посидеть, своим кругом отметить, поскромнее! А не швырять деньги на ресторан! Были бы богатеями, понятно. А то, голь и бось! Жопу прикрыть нечем. Но туда ж! Всему поселку нос решили утереть. А что получили? Расходы на свадьбу не окупили. Как жить собираетесь, что завтра жрать будете? На меня не надейтесь. Я никого себе на шею не посажу,— поджала губы и ушла в свою комнату.
— Федь! А мамка меня невзлюбила! Ей все не понравилось.
— Притретесь, привыкнете, что вам делить? — удивился парень.
Когда Татьяна вернулась с работы и открыла свой шкаф, была потрясена до глубины души. Все ее вещи, даже белье оказались перевернутыми, смятыми, скомканными. Свекровь даже не попыталась скрыть следы любопытства.
— Зачем вы лазили в мой шкаф? Что там искали? — спросила Варвару.
— А что тут такого? Одной семьей живем, какие теперь секреты? Да и что прятать? У тебя приличного нижнего белья нет! Одежа и вовсе дрянная! Вся старая, линялая! Зато свадьбу закатили в ресторане! Весь свет решили удивить? Если б видели эти люди, в чем ты пришла к нам, то впрямь удивились бы...
Татьяна снова пожаловалась Федьке. Тот увел жену в их комнату, посоветовав не общаться с
