выбора. В таком случае мы поженимся.
— Ах, умоляю тебя, — издевательским тоном сказала она, — к чему этот театр? С самого начала ты мне внушал, что брак и семья нужны тебе как рыбке зонтик. И, кроме того, браки вдогонку это довольно пошло, Адам. Пожалуйста, не утруждай себя. Я сама справлюсь.
— И кто из нас теперь устраивает театр? — Губы Адама сжались. — Ты опять глупо ведешь себя, Лоури. Я устрою тихую свадьбу как можно быстрее и…
— Чтобы прикрыть мой позор? — насмешливо спросила она. — Проснись, Адам! Времена изменились.
— Да не в том же дело! Я хотел сказать, до того как мне придется отдать все свое время «Хок электроникс».
— Ах да, «Хок электроникс» — твой настоящий ребенок. — Лоури невидящим взглядом уставилась на пол, ее мозг напряженно работал. — Хорошо, но с одним условием.
— О чем это ты? — раздраженно спросил он.
— Мы сохраняем все в секрете, включая свадьбу, пока она не состоится. Потом мы объявляем миру, что спешка понадобилась, чтобы успеть до самого напряженного времени в «Хок электроникс», как ты и сказал. Но ни единого слова о ребенке, пока это не станет совершенно необходимо.
— Ты не сможешь долго скрывать беременность, Лоури, — нетерпеливо сказал Адам, — но пусть будет, как ты сказала.
Однажды вечером, незадолго до назначенного дня тайной свадьбы, Сара неожиданно зашла к Лоури и нашла ее в слезах, после чего выудила из нее всю историю, которую заставила повторить потом Руперту. Лоури проговорила с ними до поздней ночи. Она была рада наконец-то с кем-нибудь поделиться и сочла, что это будет только справедливо, если они узнают правду. Ее благодарность была безмерной, когда они обняли ее и пообещали свою помощь и поддержку.
Назначенный день свадьбы был таким ярким и солнечным, что любая невеста могла о таком только мечтать. Лоури посмотрела на небо с печальной улыбкой, приняла ванну, вымыла голову, высушила волосы. Теперь, когда ее волосы отросли, этот процесс занимал больше времени, чем раньше. Она аккуратно подкрасила лицо, оделась с продуманной тщательностью и еще раз проверила свой багаж, ожидавший у двери, добавив к нему несколько мелочей. Потом она пошла в дом и распрощалась с Сарой и Рупертом. Она крепко обняла Эмили, а Доминик, к счастью, играл в саду в крикет и не увидел ее слез.
Когда подъехало такси, она уже была готова, слезы ее высохли, и лицо было спокойным. В последний раз со всеми попрощавшись, она села в машину, помахала всем рукой и стала смотреть перед собой на дорогу, чувствуя, что еще одна глава в ее жизни закончилась. Она бы не стала заставлять Сару и Руперта принимать огонь на себя, но Руперт был непреклонен. Когда Адам Хокридж, бушуя, ворвется в дом, а так наверняка и будет, он не только найдет, что птичка улетела, но еще и будет иметь дело с грозным Рупертом.
Лоури смотрела в окно, не испытывая ни малейшего сожаления о том, что она поставит Адама в такое положение. Более того, она обнаружила, что испытывает какое-то примитивное удовлетворение при мысли о том, как он будет ходить взад и вперед в ожидании невесты, которая не придет. Ему это пойдет на пользу, с яростью подумала она. В мыслях она видела, как он кидает монетки в автомат, чтобы позвонить ей, как мчится в Сент-Джон Вуд, где его ожидает выразительное письмо, которое передаст ему Руперт:
8
Лоури со вздохом облегчения закрыла дверь магазина, с удовольствием потянулась и крикнула в сторону лестницы, ведущей в подвальный этаж.
— Все в порядке, Дженни?
— Да, — ответили ей. — Сейчас только немного приберусь.
— Ты не могла бы подождать еще пару минут, пока я съезжу в супермаркет? Мы были так заняты во время обеденного перерыва, что я не купила еды.
— Я подожду. Мы тут прекрасно устроились. Я никуда не тороплюсь.
— Отлично. Я тебя долго не задержу.
Выходя из магазина, Лоури бросила хозяйский взгляд на витрину, подумав, что кое-что здесь следовало бы изменить. Она села в свою машину и поехала по забитому машинами Пеннингтону. Был час пик. Она посмотрела на часы, рассчитывая, сколько времени у нее займет поездка — пять минут до супермаркета, пять минут на парковку, десять минут на покупки, еще пять минут на обратную дорогу… Увидев, что она слишком близко подъехала к едущей впереди нее машине, она ахнула и изо всех сил нажала на тормоз. Но не успела. Раздался скрежет, и ее бросило вперед, вдавив в ремни безопасности. Под аккомпанемент множества автомобильных гудков из остановившейся перед ней машины выскочил мужчина. Он явно намеревался затеять скандал, полностью игнорируя пробку, которая начала образовываться вокруг них.
Застонав от ужаса, Лоури отстегнула ремень безопасности и, выйдя из машины, обнаружила, что столкнулась с большой, очень дорогой на вид машиной. Мужчина, который, наклонившись рассматривал свою собственность при свете уличных фонарей, выпрямился и с негодованием повернулся к ней. Хотя его лицо и было мрачным от гнева, она мгновенно узнала его. Кровь прилила к лицу, а затем так быстро отхлынула, что Лоури почувствовала тошноту и осела в шоке, облокотясь о свою машину.
— Что за фокусы вы тут выделывали? — сердито спросил Адам Хокридж. — Вы что, не заметили этот чертов светофор?
Подойдя к ней поближе, он осекся. Его взгляд выразил изумление. Он несколько секунд молча смотрел на нее, а потом затряс головой, не веря своим глазам.
— Боже милостивый! Это ты, Лоури!? Не могу поверить, Лоури Морган, чтоб меня черт побрал!
Она все еще не могла найти слов, как подъехали двое полицейских, один из них стал регулировать движение, а другой — расспрашивать Адама, как все произошло.
— Ничего страшного, — быстро сказал Адам. — Эта дама и я ехали вместе, я впереди, дама — за мной. Я слишком резко затормозил, вот и все. Я сам виноват.
Адам объяснил, что его лимузин не имеет существенных повреждений, чего никак нельзя было сказать о скромной машине Лоури.
— Я позвоню в гараж, — быстро сказала она, — чтобы они ее забрали.
— Скажите, мы можем оставить машину здесь? Я отвезу даму.
Через несколько минут машина Лоури была с помощью полицейских отодвинута в сторону. Она позвонила в гараж из машины Адама и через мгновение уже сидела на пассажирском месте его «даймлера», бессвязно пытаясь принести ему свои извинения. От Адама так и веяло холодом и
