больше не буду стирать твои трусы». А мужчин — такими предложениями: «Я убежден, что мужчине нечего делать на кухне», «Не выношу твою мать» и «Терпеть не могу телячьи нежности».
Проходит два дня.
Элис К. лежит в постели, и ее терзают все чувства одновременно: гнев, смущение, неуверенность, сомнение.
Дело в том, что Элис К. обедала с Эллиотом М., но, вернувшись домой, она не может определить, какое у нее впечатление от вечера.
Она счастлива? Вроде бы. Испугана? В каком-то смысле. Увлечена? Да, но, вернувшись домой, она даже не может собраться с силами и позвонить Рут Е. — так запуталась в своих чувствах.
Она ворочается в постели.
Элис К. и Эллиот М. встретились в ресторане «У Пита», там же, где когда-то она видела его с изящной блондинкой. Сначала они вели себя сдержанно и беседовали о работе, фильмах и книгах. Но, проведя с Эллиотом М. около получаса, Элис К. начала оттаивать, — это было не страстное желание (которое у нее когда-то вызывал мистер Жестокий), а более спокойное чувство. Эллиот М. как-то успокаивал и ободрял Элис К.; в его присутствии она ощущала легкость и тепло и понимала, как ей его не хватало.
Рассказав какой-то анекдот, Элис К. взглянула на Эллиота М. и отметила про себя: он смеется не только над самой шуткой, а еще от радости, что они сидят и разговаривают; он получает удовольствие от самого ее присутствия рядом с ним.
«В этом основная разница, — подумала Элис К. — Рядом с мистером Жестоким я обязана быть красивой, а рядом с Эллиотом М. я именно такой себя и ощущаю». В обоих случаях Элис К. имела в виду и внешность, и внутреннее содержание. С мистером Жестоким все достигалось в процессе борьбы: Элис К. должна была сильно напрягаться, чтобы хорошо выглядеть, говорить правильные вещи и подавать себя в нужном свете. Перед их первым совместным обедом после его возвращения Элис К. в очередной раз впала в панику по поводу своего гардероба и потратила 225 долларов на шелковую блузку. Так он на нее действовал: она становилась неразумно расточительной и отчаянно желала его одобрения. Перед вторым свиданием она целых пятнадцать минут не могла решить, глотать ли мятную конфету, прежде чем встретиться с ним у кинотеатра. «Я не должна есть мятное драже, если это сделаю, он решит, что мне хочется его поцеловать, а это лишнее, и он побоится иметь со мной дело. Нет, я должна проглотить мятное драже, ведь иначе у меня будет плохо пахнуть изо рта, ему станет противно, и он точно не захочет иметь со мной дело. Нет, да, нет...»
Это было ненормальное поведение невротика, но, когда дело касалось мистера Жестокого, Элис К. ничего не могла с собой поделать.
Впрочем, собираясь на свидание с Эллиотом М., она осталась верна себе: на свидание с ним она надела ту же шелковую блузку за 225 долларов, подъехала к ресторану на пятнадцать минут раньше времени, припарковавшись за углом, двадцать минут поправляла макияж и прическу и явилась в ресторан, опоздав на пять минут.
Если Эллиот М. был рядом, она забывала про свои навязчивые идеи. Когда они сели за столик, вопросы-психозацепки типа «Подхожу ли я ему?», «Нравится ли ему, как я шучу?», «Считает ли он меня хорошенькой?» постепенно отступили на второй план, Элис К. почувствовала, что ей отдают должное и ею дорожат.
То же отметила и Рут Е., говоря по телефону с Элис К. в день ее свидания:
— Главное, что Эллиот М. любит тебя такой, какая ты есть. Тебе не нужно с ним притворяться.
Элис К. согласилась и добавила, что в отношениях с мистером Жестоким она, напротив, никогда не могла понять, нравится ему настоящая Элис К. или ее образ, который сформировался в его сознании, некая модификация, имеющая на самом деле мало общего с ней самой.
Теперь, лежа в постели, Элис К. спрашивает себя: почему ее часто привлекают мужчины, которые ее не ценят, заставляют мучиться, терзаться множеством вопросов? Значит, в этом есть нечто для нее притягательное, видимо, она старается соответствовать чьим-то фантазиям, вместо того чтобы оставаться самой собой.
— Если мистер Жестокий все определит за меня, мне ничего не придется решать. Мне не нужно брать на себя ответственность, стараться быть сильной или ограничивать себя, — сказала Элис К. доктору И. на последнем сеансе.
Он поднял одну бровь и спросил:
— Но разве вам это нужно? Вы хотите, чтобы кто-то другой определял за вас, кто вы?
— Я не знаю. Я не уверена, — ответила Элис К. Когда они сидели в ресторане «У Пита», на мгновение она снова ощутила прежнее сомнение. Элис К. рассказывала, что ей нужна новая квартира, а терпеливый и внимательный Эллиот М. произнес что-то ободряющее и уместное о том, как трудно найти подходящее жилье. И вдруг возникла пауза в их разговоре. Элис К. испытала неожиданное и очень странное ощущение: вот Эллиот М., мужчина, который поддержит ее, что бы она ни делала, но именно это внушает ей страх! Странное чувство страха, облегчения и ужасного сомнения, всего этого вместе, захлестнуло ее. «Он будет меня поддерживать, — подумала она, — но мне придется все делать самой, мне нужно будет самой принимать самые трудные решения». И, хотя Элис К. сознавала неизбежность такой перспективы, на секунду ей понадобился мистер Жестокий, рядом с которым она терялась и который постоянно требовал, чтобы она обращала гораздо больше внимания на его желания, нужды и надежды, чем на свои собственные.
Элис К. ворочается в своей постели, размышляя на эти темы: «Я не знаю, что мне надо. Я не могу представить, что проведу всю свою жизнь с таким, как мистер Жестокий, но я не уверена, что смогу быть и с Эллиотом М. Это так... так...»
Она не в состоянии закончить свою мысль.
Впрочем, нельзя отрицать, что новая встреча с Эллиотом М. очень ее тронула, хотя она и не может до конца определиться в своих желаниях.
После обеда они с Эллиотом М. решили прогуляться. Потом он проводил ее до машины и сказал, что было замечательно снова ее увидеть. Он стоял, улыбался и смотрел на нее сверху вниз, а потом поцеловал ее в губы — один короткий и нежный поцелуй — и отстранился.
— Как ты думаешь, стоит нам еще раз попробовать?
Элис К. не была уверена, имел ли он в виду новую встречу или возобновление отношений, но в тот момент ей было все равно; она услышала свой ответ:
— Да, мне бы очень хотелось.
Прошло еще восемь дней.
Элис К. лежит в постели, и ей страшно, потому что она глядит на... мистера Жестокого.
Вернее, это не совсем так.
Элис К. лежит на постели, а не в ней. Этим вечером они вместе обедали, выпили большое количество вина и взяли напрокат фильм, а так как видеомагнитофон находится в спальне Элис К., мистер Жестокий уснул на ее кровати. Теперь Элис К. лежит рядом и в ужасе смотрит на него, потому что, если его разбудить, он захочет провести с ней ночь, а она просто не готова к такому повороту событий.
«Секс с мистером Жестоким? НО ЭТО НЕВОЗМОЖНО!»
Элис К. по-прежнему боится секса, ей страшно снова ступить на эту ужасную, неопределенную, неустойчивую почву, где не действуют никакие правила: «Значит, у нас ОТНОШЕНИЯ? Хочу ли я этого? Хочет ли он?» От таких мыслей ее бросает в дрожь.
Все стало еще сложнее после возвращения Эллиота М., который тоже желает возобновить отношения с Элис К.
Элис К. виделась с мистером Жестоким семь раз. А с Эллиотом М. четыре раза. Она чувствует неопределенность и неудобство в присутствии мистера Жестокого, а с Эллиотом М. ей спокойно и безопасно. Она уверена, что у Эллиота М. гораздо больше шансов сделать ее счастливой, чем у мистера Жестокого. Тем не менее она ничего не предпринимает, не может взглянуть мистеру Жестокому в глаза и сказать: «Ты мне не подходишь. Прости, но я это чувствую». Черт, она даже боится его разбудить и попросить уйти, чтобы немного поспать.
