полузакрыв глаза, и кожаный костюм на нем скрипел от движений — вот что это был за звук.
Заметив взгляд Полли, вышибала подмигнул. Отнюдь не дружелюбно.
Иногда вдруг понимаешь, что план не сработает. Самое неприятное — обнаружить это в процессе.
— Сержант, — позвала Полли. Джекрам обернулся, увидел ее отчаянную гримасу и как будто впервые заметил вышибалу.
— Ну как же я так, совсем забыл хорошие манеры, — сказал он, откидываясь корпусом назад, и принялся рыться в кармане. Он вытащил золотую монетку и сунул удивленному вышибале, а потом развернулся и с идиотски многозначительным видом постучал пальцем по переносице.
— Один совет, парни. Всегда давайте охране на чай. Вышибала не пускает в дом всякую шушеру. Это очень, очень важный человек.
Он вперевалочку вернулся к даме в черном и оглушительно рыгнул.
— Ну что, мадаррм, когда же перед нами появятся прелестные видения, которых вы приютили у себя под крылышком?
Качество видений, подумала Полли через несколько секунд, зависит от того, когда, как, сколько и чего ты выпил. Конечно, она знала о таких домах. Работа в трактире существенно расширяет кругозор. В Мунце жили несколько женщин, которые, по словам матери, были «хороши, нечего сказать». В двенадцать лет Полли заработала пощечину, когда спросила, чем же они хороши. Эти женщины считались Мерзостью пред Нугганом. Но мужчины всегда найдут в религии лазейку, чтобы немного согрешить.
Четырех женщин, сидевших в задней комнате, в лучшем случае можно было назвать «усталыми». В худшем случае… на ум приходило множество других слов.
Они без особого интереса посмотрели на гостей.
— Это Вера, Грация, Талия и Фантазия, — сказала хозяйка. — Боюсь, ночная смена еще не пришла.
— Не сомневаюсь, ваши красавицы просветят моих нетерпеливых парней, — ответил сержант. — Э… да будет мне позволено спросить, как вас зовут, мадаррм?
— Мадам Дави, сержант.
— А имя?..
— Долорес, — ответила мадам Дави. — Но только для… близких друзей.
— Так, Долорес, — сказал Джекрам, и снова послышалось звяканье монет в кармане. — Я перейду сразу к делу и буду откровенен, потому как вижу, что вы дама светская. Эти нежные цветочки, конечно, по- своему очень хороши. Я знаю, что сейчас в моде женщины, на которых мяса меньше, чем на зубочистке. Но человек, который много где побывал и много чего повидал, учится ценить… э… зрелость. — Он вздохнул. — Хотя, конечно, Талия — это тоже приятно. Э… и Грудь. — Монеты опять зазвенели. — Так, может, мы с вами удалимся в какой-нибудь уютный будувар, мадаррм, и поболтаем за стаканчиком чего-нибудь покрепче?
Мадам Дави перевела взгляд на новобранцев, вновь взглянула в сторону прихожей, потом с тонкой оценивающей улыбкой на губах осмотрела Джекрама, склонив голову набок.
— Н-ну хорошо… — наконец произнесла она. — Да вы красавчик, сержант Смит. Давайте-ка облегчим ваши… карманы.
Она удалилась под ручку с сержантом, который лукаво подмигнул Полли и Маникль.
— Вот и договорились, парни, — усмехнулся он. — Главное, не слишком увлекайтесь. Когда пора будет уходить, я свистну, и вы поживей заканчивайте, поняли? Чтоб я вас не ждал. Долг зовет, и все такое. И помните про славные традиции «Тудой-сюдой!».
Хихикая и спотыкаясь, он вышел из комнаты вместе с хозяйкой.
Маникль поспешно подобралась поближе к Полли и шепнула:
— С ним все в порядке, Оззи?
— Наверное, просто немного перепил, — громко ответила та.
Все четыре женщины встали.
— Но он… — Маникль получила тычок под ребра, прежде чем успела продолжить. Одна из женщин аккуратно отложила вязанье, взяла Полли за руку, одарила тщательно заученной улыбкой и сказала:
— Какой хорошенький мальчик… как тебя зовут? Я — Грация.
— Оливер, — ответила Полли.
Интересно, а каковы славные традиции «Тудой-сюдой»?
— А ты видел когда-нибудь женщину без одежды, Оливер?
Остальные захихикали.
Полли наморщила лоб, как будто вопрос на мгновение застал ее врасплох.
— Да, — ответила она. — Конечно.
— О-о, девочки, похоже, у нас тут настоящий дон Жева-ан, — сказала Грация, чуть отступая. — Придется послать за подкреплением! Не хочешь уединиться со мной и с Талией в уютном уголке? А Вера и Фантазия составят компанию твоему приятелю. У Фантазии большой опыт с молодыми людьми. Правда?
Сержант Джекрам немного ошибся. Трем девушкам действительно недоставало как минимум нескольких плотных обедов, зато когда Фантазия покинула большое кресло, стало ясно, что оно, в общем, не такое уж и большое… по сравнению с ней. У нее было слишком маленькое для такого грузного тела личико с поросячьими глазками и сердитым взглядом, а на предплечье красовалась татуировка в виде черепа.
— Молоденький, — сказала Грация. — Переживет. Ну, пошли, дон Жева-ан…
Полли испытала странное облегчение. Ее не растрогали эти девушки. Да, такая профессия переломит кого угодно, но в Мунце она знала нескольких женщин легкого поведения, и в них ощущался внутренний стержень, которого и в помине не было здесь.
— Почему вы здесь работаете? — спросила она, когда они вошли в маленькую комнатку с парусиновыми стенами. Большую ее часть занимала шаткая кровать.
— По-моему, ты слишком молод, чтобы задавать такие вопросы, — заметила Грация.
— Какие?
— Не разыгрывай святошу, — сказала Грация. — «Что такая девушка, как ты, делает в этом месте?», ну и так далее. Тебе нас жалко, да? По крайней мере, если мы нарвемся на грубияна, снаружи сидит Гарри, а когда он закончит, мы пожалуемся полковнику, и нахал отправится на губу.
— Да, — подтвердила Талия. — Ей-богу, в пределах двадцати пяти миль наш бардак — самое безопасное место. Старуха Дави не такая уж злюка. Мы откладываем денежки, нас кормят и не бьют — в общем, наша хозяйка лучше, чем иной муж. Ну и потом, нельзя же в такое время быть одной.
Джекрам смирился с Блузом, потому что отряд не может без офицера, подумала Полли. Если солдаты теряют командира, на его место становится следующий. Женщине всегда недостает мужчины, тогда как мужчина сам себе господин. Штаны — вот в чем секрет. Штаны и пара носков. Я даже и не думала, что все будет именно так. Достаточно надеть штаны, чтобы мир изменился. В штанах мы по-другому ходим. По- другому ведем себя. Я смотрю на этих девушек и думаю: «Дуры! Наденьте штаны!»
— Не могли бы вы раздеться… пожалуйста, — попросила Полли. — Нам некогда.
— О, узнаю «Тудой-сюдой», — сказала Грация, сбрасывая платье. — Следи за сырами, Талька!
— Э… а что тут такого, если мы из «Тудой-сюдой»? — поинтересовалась Полли. Она делала вид, что расстегивает мундир, и одновременно жалела, что ей некому помолиться, чтобы поскорей раздался свисток.
— Потому что вы, парни, всегда переходите прямо к делу, — сказала Грация.
Возможно, кто-то наверху все-таки слушал Полли. Послышался свист.
Полли схватила одежду в охапку и выбежала, не обращая внимания на крики за спиной. Она столкнулась с Маникль, перескочила через стонущего на полу Гарри, увидела сержанта Джекрама, который распахнул для них полог, и вылетела в темноту.
— Сюда! — прошипел сержант, ухватил Полли на бегу за ворот и развернул кругом. — И ты, Маникль! Живей!
Он взлетел по склону оврага, точь-в-точь воздушный шарик, гонимый ветром. Полли и Маникль
