В следующее мгновение он сполз с нее, перекатился насвою сторону постели и тотчас уснул. Джордана долго лежала без сна и вспоминала, как он впервые овладел ею безлюбви, заставив ее почувствовать себя чем-то вроде урны. Он дал понять, как оно будет впредь, и так оно и было — вплоть до этого уикэнда.
После своего первого провала Джордана надеялась, что они еще наверстают упущенное — в следующий раз. Ничего подобного. Чего бы он ни ждал от нее в начале уикэнда, время ушло, и неизвестно, будет ли у нее следующий шанс.
Бейдр вышел из ванной, весь мокрый, и обыденным голосом сообщил:
— Сегодня вылетаем в Лос-Анджелес. Каковы твои дальнейшие планы?
Он снова вел себя так, словно они были чужими!
— Я была счастлива видеть тебя, Бейдр, — произнесла Джордана. — Буду с нетерпением ждать следующей встречи.
На его лице отразилась тревога.
— Что ты сказала?
— Ничего. У меня нет никаких особых планов. Было бы неплохо, если бы ты смог навестить детей. Они не видели тебя все лето и страшно соскучились.
— Мне некогда, — холодно ответил Бейдр. — Есть много срочных дел. Кроме того, этой осенью придется провести некоторое время в Бейруте. Самое меньшее шесть недель.
— Им бы хватило несколько дней.
— Я же сказал, что не могу, — раздраженно ответил он и, подойдя к комоду, достал рубашку. — Возможно, мне понадобится сразу лететь в Японию.
— Никогда не бывала в Японии. Говорят, там восхитительно.
Бейдр спокойно застегивал пуговицы на рубашке.
— Токио — настоящий сумасшедший дом. Дикое уличное движение, и всюду столько народу, что нечем дышать.
Джордана сдалась. Он не нуждается в ее обществе.
— Пожалуй, задержусь в Лос-Анджелесе на несколько дней. Пообщаюсь со старыми друзьями, а потом, наверное, съезжу на денек в Сан-Франциско, повидаю родителей.
Бейдр натянул брюки.
— Неплохая идея. Только постарайся вернуться во Францию в начале следующей недели. Я не хочу, чтобы мальчики долго оставались одни.
Хорошо, — сказала она и подумала: вряд ли можносказать, что они одни — на попечении няни и четырех телохранителей.
Зазвонил телефон. Бейдр снял трубку и удовлетворенно кивнул.
— Отлично, Дик. Позвоните на борт самолета и скажите, что мы вылетаем сразу, как я доберусь до аэропорта. — Он положил трубку. — Я должен немедленно лететь в Токио. Можешь еще пожить в бунгало, если хочешь.
— Вот и чудесно.
— Юсеф сейчас здесь, он должен встретиться с Винсентом. Обращайся к нему, если что-нибудь понадобится.
— Спасибо.
Бейдр сунул ноги в туфли и направился к двери.
— Как долго ты будешь собираться?
— Совсем недолго.
Он кивнул и вышел. Некоторое время Джордана неподвижно сидела на кровати. Потом погасила сигарету, встала и подошла к зеркалу. Сбросила халат и придирчиво осмотрела свое нагое тело.
Внешне она ничуть не изменилась. Может быть, только груди после рождения детей стали немного полнее, но форма осталась безупречной; упругие мышцы рук и ног напоминали о годах ее юности. Можно бы радоваться, но радости не было. Богатство и связанный с ним комфорт—еще не все. Джордана хотела жить, а не стоять на месте и терпеливо ждать, пока до нее снизойдут. Воспользуются и выбросят за ненадобностью.
В спальне Юсефа зазвонил телефон. Юсеф не пошевелился, надеясь на то, что позвонят—и успокоятся. Он чувствовал себя выжатым, как лимон. Юный американец, которого он встретил вчера в баре «Когда стемнеет», довел его до изнеможения. Мальчишка оказался ненасытным. В конце концов, совершенно измочаленный, Юсеф дал ему пятьдесят долларов и отослал прочь.
Тот посмотрел на пятидесятидолларовую бумажку, потом на Юсефа.
— Мне еще позвонить?
— Я уезжаю. Утром.
— Я бы хотел снова увидеться с тобой.
У Юсефа не было ни малейших сомнений в том, что насамом деле он жаждет вновь увидеть пятидесятидолларовую ассигнацию.
— Я позвоню, когда вернусь.
— У меня нет телефона, но ты можешь оставить сообщение у содержателя бара.
— О’кей.
Юноша отвалил, а Юсеф погрузился в мертвецкий сон. И вот теперь этот чертов телефон никак не хотел оставить его в покое. Если бы еще Бейдр находился в городе, но он улетел в Японию.
Телефон в спальне умолк, но зато раздался требовательный звонок в гостиной. Юсеф зарылся с головой в подушки и попытался снова уснуть, однако не прошло и несколько секунд, как вновь заверещал аппарат в спальне.
Юсеф выругался и, сняв трубку, хриплым голосом произнес:
— Алло?
— Месье Зиад? — звонивший спрашивал по-французски, но с ярко выраженным арабским акцентом. Юсеф автоматически перешел на родной язык.
— Да.
Собеседник последовал его примеру.
— Мы не встречались лично, но разговаривали по телефону. И оба присутствовали на яхте Аль Фея в день рождения его жены. Меня зовут Али Ясфир.
Юсеф выдавил из себя арабское приветствие и окончательно проснулся. Али Ясфир был известной личностью.
— Чем могу служить?
— Если у вас есть время, мне бы хотелось переговорить о деле, представляющем взаимный интерес.
— Где вы находитесь?
— Здесь, в Лос-Анджелесе. Может, позавтракаем вместе?
— Пожалуй. Где бы вы хотели встретиться?
— На ваше усмотрение.
— Тогда в час в летнем кафе отеля.
Юсеф опустил трубку на рычаг. Он был в курсе переговоров Бейдра с Ясфиром и понимал, что последний об этом знает. И все-таки ищет встречи с Юсефом — значит, за этим стоит что-то еще. Ясиф привык все доводить до конца.
Юсеф снова снял трубку.
— Доброе утро, мистер Зиад, — раздался приветливый голос телефонистки.
— Соедините меня с мистером Винсентом.
Вряд ли он осилит два ленча в один день. Винсенту придется подождать.
В полном соответствии с арабским обычаем, Али Ясфир приступил к делу не раньше чем принесли кофе.
— Насколько мне известно, ваша фирма занимается импортом в Соединенные Штаты?
— Да. Это просто поразительно, сколько товаров, производимых на Ближнем Востоке, пользуются спросом в Америке.
