Рик поискал глазамичеловека по имени Зиад, приехавшего вместе с ней и теперь сидевшего рядом с Винсентом на банкетке. Салливан решил было, что это ее любовник, но быстро отказался от этой мысли: Зиад являл собой ярко выраженный тип гомосексуалиста. Видимо, он при ней что-то вроде евнуха.
Ужин прошел достаточно непринужденно, разговор поддерживался сам собой и целиком сводился к взаимной лести. Все просто обожали друг друга — шел обычный голливудский застольный треп. Под конец Салливан объявил, что раздобыл копию замечательного фильма Майкла Винсента и горит желанием ее показать. Майкл был приятно удивлен, а гости просто счастливы, так что все направились в гостиную и заняли места лицом к экрану.
Рик взял свой бокал, приблизился к Джордане и устроился на соседнем стуле. Он бросил взгляд на экран и тут же отвел его. Это был один из ранних эпизодов, где юный Моисей впервые выступил против фараона. Съемки велись почти двадцать лет назад, а он ненавидел смотреть на себя в молодости. Эта лента выдавала его настоящий возраст.
Салливан поймал взгляд Джорданы и смущенно улыбнулся.
— Не люблю на себя смотреть. Наверное, это род тщеславия. Или что-нибудь в том же духе.
— Кажется, я вас понимаю, — вежливо сказала она.
— Вам, вроде бы, тоже не слишком интересно?
— Я уже видела этот фильм. Не могу сказать, что и тогда он был в моем вкусе.
Рик засмеялся.
— Какие же фильмы вы любите?
Джордана задумалась.
— Современные. Ну, понимаете, те, что сейчас идут повсюду.
— Вы имеете в виду типа «X»?
— Никогда их не видела.
— Хотите, посмотреть?
— Пожалуй. Только я не настроена идти в кинотеатр.
— Вам не придется. Я организую просмотр прямо здесь.
— Очень интересно! Когда вы собираетесь это сделать?
— Прямо сейчас. — От него не укрылось, как она смущенно оглянулась по сторонам. — Разумеется, в другой комнате.
— А остальные?
— Они и не заметят. Эта лента идет два с половиной часа. Мы как раз успеем вернуться.
Действительно, когда они выходили, никто даже не обернулся. Джордана последовала за Салливаном в холл, а оттуда — в его святая святых. Он запер за собой дверь и сделал небрежный жест рукой.
— Не возражаете, если мы посмотрим фильм в спальне?
— Нисколько. Но я не вижу экрана.
Рик засмеялся и нажал на кнопку. Послышалось гудение, и с потолка к изголовью спустилась платформа с большим телевизором, расположенным под углом к кровати.
— Я записал кое-какие фильмы на видео, — объяснил Рик. — Единственный недостаток тот, что смотреть приходится лежа.
— Здесь довольно удобно.
— Сейчас поставлю кассету. Подождите минутку.
— О’кей.
Он подошел к двери, остановился и показал в сторону ночной тумбочки.
— В серебряной коробочке сигареты с превосходной травкой из Колумбии. А в розовом флаконе с золоченой ложечкой самый замечательный кокаин в городе.
— Прекрасно, — улыбнулась Джордана. — Могу я попросить еще бутылку охлажденного белого вина? Наркотики меня обезвоживают.
Когда Салливан вернулся, она лежала нагишом на кровати, бережно держа пахироску. Фильм уже шел.
Он быстро разделся, сел рядом на постель и взял флакон.
— Хочешь нюхнуть? Этот порошок просто сводит с ума.
— Звучит заманчиво.
Салливан зарядил обе ноздри и передал ей флакон. Под действием наркотика у Джорданы заблестели глаза.
— Ну, как? — спросил он.
— Как нельзя лучше. — Она потянулась к нему рукой. — Ого, какой у тебя!
— Я тоже так считал, пока не увидел вон того коротышку на экране. Вот у него действительно!..
Джордана хихикнула.
— Что-то не верится. Он такой урод. — Она завороженно уставилась на экран. — О, Господи, нет! Не может быть, чтобы она по-настоящему взяла его в рот — целиком! Это какой-то трюк.
— Никаких трюков, — заверил Рик. — После выхода картины на экран актриса сколотила себе целое состояние, давая уроки дамам с Беверли-Хиллз. Все дело в том, каким образом расслабить горло.
Джордана склонилась над ним и нежно коснулась языком крайней плоти.
— Я буду счастлива, если мне удастся заглотить хотя бы половину.
Он вдруг расхохотался, и она вопросительно взглянула на него.
— Знаешь, когда я тебя увидел, то решил, что ты этакая недотрога.
— Я и есть недотрога, — с притворной застенчивостью сказала она. — Еще ни разу в жизни не смотрела порнуху. — Она всем телом налегла на Салливана.
— Восхитительно, — пробормотал он, опущенной рукой нащупывая кнопку сбоку кровати и тем самым включая камеру. Он умолчал о том, что из всех своих ролей по-настоящему дорожил только теми, которые разыгрывал в постели перед скрытой камерой. — Просто восхитительно.
Юсеф заскучал. Казалось, фильм никогда не кончится. От нечего делать он поводил глазами по сторонам и вдруг встрепенулся. Джорданы не было в комнате. Хозяина дома тоже. Юсеф проклял себя за то, что не заметил, как они вышли.
Он поднялся с места. Винсент вопросительно посмотрел на него.
— Пойду помою руки, — шепотом объяснил Юсеф, на цыпочках вышел в холл и остановился.
Салливан занимал огромный особняк. Любовники могли скрыться в любой из полудюжины комнат. Юсеф заглянул в кабинет, столовую, внутренний дворик — их нигде не было.
Страшно раздосадованный, Юсеф зашел в ванную и сполоснул лицо и руки холодной водой. Надо же так опростоволоситься! Кто-кто, а он должен был знать, что Джордана не откажет себе в удовольствии уединиться с хозяином дома — красивым, крупным самцом, не чета продажным вертопрахам, каких ей доводилось подцеплять на Ривьере.
Юсеф вышел из ванной и поплелся обратно в гостиную, как вдруг до его слуха донеслось стрекотание какого-то аппарата за закрытой дверью. Сначала он принял его за кондиционер. Американцы обожают ставить такие штуки даже в клозете. Потом он разобрал мурлыканье двух голосов. Юсеф подергал за ручку — дверь была заперта. Он торопливо оглянулся, чтобы удостовериться: в холле никого нет. Ему были знакомы всевозможные трюки — включая трюк с пластиковой кредитной карточкой.
Через несколько секунд дверь подалась, и Юсеф вытаращил глаза на монитор миниатюрного видеомагнитофона. Звук был приглушен, но цветная картинка радовала глаз. Джордана в чем мать родила лежала на спине, с искаженным похотью лицом. Казалось, она смотрит прямо в камеру. Ноги сомкнулись на талии мужчины, который скакал на ней во весь опор, словно всадник на необъезженной лошади. Наконец он задергался, а затем затих, перевернулся набок и скатился с нее, весь в поту, расслабленный и размягченный. Он повернулся к Джордане, и Юсеф узнал в ее партнере хозяина дома. Рука мужчины свесилась с кровати, и экран погас.
Юсеф на мгновение застыл на месте, а потом засуетился. Он неплохо разбирался в видеотехнике: у Бейдра на яхте была такая же штука, только с воспроизведением, без записи. Юсеф нажал на клавишу и извлек кассету с пленкой. Спрятав ее под пиджак, он осторожно вышел в коридор. Дверь снова захлопнулась.
