— А какой же еще? Не забывай, что я хочу упрятать твоего отца туда, где нет солнца.
— Тебе этого никогда не сделать. Я больше не стану повторять, что он не виновен. Твердя одно и то же, я начинаю напоминать заигранную пластинку.
— Твоей уверенности можно позавидовать. А не приходилось ли тебе слышать выражение: «Гордыня предшествует краху»?
— Гордыня здесь ни при чем, я просто уверен. И крах не постигнет меня, Вирджиния.
— Никогда? — спросила она.
— Никогда.
Уверенности ему не занимать. Впрочем, Фрэнсис всегда выглядел уверенным в себе, подумала Вирджиния.
— Если тебе интересно мое мнение, то сегодня ты выгладишь слишком самодовольным. Слишком самоуверенным. Что ты от меня скрываешь?
Он удивленно посмотрел на нее и пожал плечами.
— Я недавно узнал, что мне предстоит кое с кем встретиться… — Фрэнк отвел глаза. — С женщиной, с которой я контактировал, но ни разу не встречался.
— Контактировал по работе?
— Нет, в личном плане.
Не желая создавать у Фрэнка впечатления, будто ее интересует его личная жизнь, Вирджиния решила не продолжать расспросы, но внезапно охватившее ее теплое чувство застало Вирджинию врасплох. В конце концов, она сама оказалась в точно таком же положении. Она получила письмо от мужчины, с которым переписывалась, и теперь в памяти всплыли его слова: «Не могу поверить, что вы выбрали местом нашей встречи фонтан напротив яхт-клуба. Детьми мы — я имею в виду себя и своих братьев — всегда покупали там пончики. Хотите верьте, хотите нет: когда мне не по себе, я до сих пор хожу туда просто поразмышлять. Это место было и остается для меня особым…»
Вирджинией владели сходные чувства, но по совершенно иным причинам. Давным-давно, когда она только приехала в Лондон, она во время прогулки увидела этот фонтан и приняла твердое решение относительно своего будущего. Она бросила в воду несколько монеток — почти все имевшиеся у нее деньги — и загадала желание, ставшее для нее с тех пор путеводной звездой: следовать за людьми, ведущими борьбу за соблюдение законности.
Спохватившись, что размышления о личной жизни мешают ей сосредоточиться, Вирджиния продолжила:
— Мы давно знакомы, Маллори. Неужели ты и впрямь надеешься, будто котлеты из полуфабрикатов и покупной салат заставят меня утратить интерес к проводимому расследованию?
— Надежда умирает последней.
Ответ в духе Фрэнсиса Маллори.
Пока вечер протекал явно не так, как Вирджиния рассчитывала. Ванесса Маллори ей понравилась — вопреки всем подозрениям относительно ее мужа. К тому же, несмотря на протесты Вирджинии, Фрэнсис Маллори настоял, что заедет за ней, словно у них настоящее свидание. Разумеется, прежде всего дело, но она все равно обрадовалась. Обрадовалась Вирджиния и тому, что надела платье из розового шелка, — Фрэнсис, никогда не видевший на ней ничего, кроме строгого костюма, резко втянул в себя воздух, стараясь не выказать своего изумления. Его реакция усилила опасения Вирджинии относительно того, правильно ли она поступила, приняв приглашение прийти на обед в дом человека, подозреваемого в преступлении, но вместе с тем и придала ей уверенности в себе, чего Вирджинии так не хватало, когда она находилась рядом с Фрэнсисом.
Размышляя, как ей собрать побольше информации, Вирджиния огляделась. Дом Маллори, расположенный в респектабельном районе города, выглядел снаружи довольно мрачным, но внутри оказался уютным — надо полагать, благодаря стараниям Ванессы.
Эта удивительная женщина, несмотря на семейные неприятности, устроила сегодня обед во дворике, украсив его разноцветными фонариками и свечами, чей мерцающий свет лился из стеклянных сосудов, расположенных вдоль дорожки.
Особое впечатление на Вирджинию произвели растущие во дворике деревья — высокие, с толстыми стволами и переплетающимися корнями, кое-где выступающими из земли. Эти переплетения выглядели довольно живописно и казались Вирджинии зримым напоминанием о крепкой семье Маллори. Но на многое ли отважатся члены этой семьи ради защиты своего отца?
— И все это куплено на зарплату? — сама того не желая, вдруг повторила Вирджиния и, встретившись взглядом с Фрэнсисом, ощутила неприятный холодок внутри.
Она имела в виду в первую очередь дом, но взяла Фрэнка за рукав дорогой рубашки. Едва прикоснувшись к тонкой ткани, Вирджиния поняла свою ошибку. Она отдернула руку, но и легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы Вирджиния вдруг остро ощутила удушливую летнюю жару, заметила тенистый полог листьев над головой и услышала приглушенные голоса людей, в компании которых недавно обедала.
— Дом, — пояснила она, стряхнув наваждение. — И твой костюм. На зарплату всего этого не купишь.
Фрэнк не только не обиделся — напротив, ее слова, похоже, позабавили его.
— А может быть, я очень экономный? Посещаю распродажи. Собираю специальные купоны.
— Только не говори, — саркастически бросила Вирджиния, — что выиграл в лотерею или победил в викторине.
— В викторине, — тихо повторил он и рассмеялся.
Внезапное веселье Фрэнка оказалось для Вирджинии полной неожиданностью. Как и корабли в бутылках, которые он хранил в своем кабинете, смех этот стал ключом к пониманию натуры человека, на работе скрывающего свой истинный облик под маской солидности.
— Я кажусь тебе смешной, Маллори? — зло спросила она, стараясь не выдать голосом обиды, вызванной его безудержным весельем по поводу ее предположения относительно викторины. — Я сюда не развлекаться пришла.
Он перестал смеяться, его глаза оценивающе посмотрели на Вирджинию, и она внутренне подобралась. Но его слова все равно застали ее врасплох.
— Ну а вообще? — пробормотал Фрэнк с неподдельным любопытством.
— Что — вообще?
— Ты когда-нибудь развлекаешься, Вирджиния?
— Что за ерунда! — Она бросила на него долгий взгляд. — Конечно.
Почувствовав вдруг, как он взял ее под локоть, Вирджиния резко вдохнула воздух. Используя ее локоть в качестве рычага, Фрэнк развернул ее к себе лицом.
Черт тебя побери, Маллори! — подумала Вирджиния. Внутри у нее все сжалось.
— Что это ты себе позволяешь? — осведомилась она, проклиная себя за отсутствие твердости в голосе.
Взгляд его отнюдь не невинных глаз скользнул по ее лицу.
— Не понял?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
Фрэнк стоял совсем близко к ней и, судя по наклону головы, похоже, собирался поцеловать ее.
— Твой отец исчез, вот о чем тебе следует думать, — сказала Вирджиния, порадовавшись, что голос не дрожит.
Прищурившись, Фрэнк взглянул на нее.
— Я думаю.
— Нет, — спокойно возразила Вирджиния и прежде, чем он успел остановить ее, бросила ему обвинение: — Ты флиртуешь со мной. Весь вечер только этим и занимаешься. Твоя мать приготовила прекрасный обед. Братья ведут себя безупречно со своими невестами.
— Мы пытаемся доставить тебе удовольствие, — сказал Фрэнк в свое оправдание.
— Возможно. Но в Скотланд-Ярде имеется досье на всех полицейских. Поэтому перед приходом сюда я кое-что узнала о твоих братьях…
