— Не верь всему, что слышишь…
— Дуглас известен своей горячностью, — оборвала она его, — частенько действует, не подумав. И я знакома с Мэтью. Он непревзойденный мастер маскировки.
На лице Фрэнка застыло недоумение.
— И ты считаешь, поэтому им нельзя доверять, Вирджиния? Именно эти качества делают их настоящими полицейскими.
— Избавь меня от своих суждений о моих коллегах, Маллори! Думаю, никто из вас не держался бы сегодня так спокойно — не слонялся бы по саду и не пил коктейлей — не будь у вас твердых доказательств, что ваш отец жив и с ним все в порядке.
Вирджиния была готова поклясться, что вид у Фрэнка стал виноватым.
— Вне зависимости от происходящего в нашей семье мы должны питаться.
— Именно здесь? В… саду?
— А что в этом плохого? Сад — радость и гордость моей матери.
— Послушай, Маллори, твоя мать кажется мне очень милой женщиной. — Ну или во всяком случае она могла показаться такой, не ожидай Вирджиния получения ордера для установления происхождения пятидесяти тысяч фунтов, осевших на ее банковском счете. — Мне хотелось бы хорошо к ней относиться. Очень хотелось бы.
— Правда?
В его голосе звучала надежда, и Вирджиния раздраженно фыркнула.
— Разумеется, правда. И к твоим братьям, и к женщинам, на которых они собираются жениться. Но ты был не до конца откровенен со мной.
— Неужели?
Вирджиния покачала головой.
— Определенно я не ожидала застать здесь Мэтью вместе с Кэтрин Морстон. — Прошел месяц с тех пор, как Вирджиния «сцепилась» с Мэтью в Дувре. — Он заверил меня, что подчиняется и уезжает в Лондон, — добавила она. — А сам остался и влюбился в агента по недвижимости, занимающегося продажей виллы и по совместительству свидетеля катастрофы самолета, на котором летел твой отец.
— Мне следовало сообщить тебе об этом.
— Неужели ты думаешь, что укрепляешь доверие к себе, скрывая важную информацию? Каждый раз, когда мне удается уличить тебя, ты лишь усугубляешь свое положение…
— Да будет тебе, — возразил он, — это такая мелочь! А судя по мечтательному выражению твоих глаз, я с уверенностью могу сказать, что своим приглашением кое-чего добился…
— Маллори!.. Да. Разумеется, добился.
Дом Маллори представлял собой некое подобие сказочного жилища. Фрэнк не знал — да и не мог знать, — что именно о таком доме она всегда мечтала. Вирджиния бросила взгляд на деревья, где сохранились отметки роста детей. Осознает ли Фрэнк, как сильно его любят родители? Известно ли ему, сколько детей лишены этой любви?
Он еще ближе придвинулся к ней. Не задумываясь, Вирджиния положила руку ему на грудь и тут же пожалела об этом. Под своей ладонью она чувствовала ритмичное биение его сердца. Из груди Вирджинии вырвался вздох.
— Какое восхитительное здесь место, — прошептала она. — Чарующее.
Вирджиния втянула в себя пьянящий аромат цветов. Фрэнк внимательно наблюдал за ней.
— Кажется, ты только что произнесла слово «чарующее», Вирджиния?
— Да. — Дыхание резкими толчками вырывалось из ее груди, и он, несомненно, это заметил. — Понимаешь, Маллори, кругом цветы… и эти свечи…
Его лицо оказалось совсем близко, и в тот момент, когда Вирджиния подумала, что его губы вот-вот коснутся ее губ, Фрэнк замер.
— Не забывай о луне, Вирджиния. — Голос его прозвучал хрипло. — Она тоже светит.
Она чуть отвела руку — теперь только кончики пальцев касались его рубашки — и снова посмотрела на Фрэнка.
— Откуда деньги на все это?
— По-моему, лунный свет плохо действует на тебя, — пробормотал он.
— Давай-ка вернемся к теме беседы. Как настоящий хозяин, окажи гостье достойный прием и ответь, откуда у тебя деньги?
На мгновение он задумался, и у Вирджинии сложилось впечатление, что он собирается прильнуть губами к ее губам. Но нет, бесстрашный Фрэнсис Маллори не отважился на это.
— В семье моей матери водились деньги. — Голос его звучал обманчиво спокойно. — Они достались ей в наследство.
— В наследство? — недоверчиво переспросила Вирджиния.
Фрэнсис наклонился, сорвал цветок и преподнес ей. Вирджиния едва сдержала готовое сорваться с губ проклятие.
— Тебе не удастся очаровать меня, — предупредила она, вдевая стебель цветка в прорезь для пуговицы.
Он усмехнулся.
— Это мы еще посмотрим.
Она стала уговаривать себя, что так или иначе получает необходимую ей информацию. А это очень важно. Плохо лишь, что она по-прежнему ощущает на своей щеке дыхание Фрэнсиса Маллори и это мешает ей мыслить здраво.
— Маминым родственникам не понравилось, что она вышла замуж за парня из простой семьи, — пояснил Фрэнк, ведя за собой Вирджинию к обеденному столу. — Папа тогда как раз окончил университет. Нет, кое-какие деньги у его родителей были, но мой дед по матери, как все аристократы, большой сноб.
Вирджиния мысленно сделала себе заметку ознакомиться с биографией Ванессы Маллори.
— Так она богата?
С замирающим сердцем Вирджиния вдруг поняла, как ей хочется убедиться в невиновности семьи Маллори. Возможно, невероятно большая сумма на счете Ванессы Маллори находится там на вполне законных основаниях.
Фрэнк покачал головой.
— Уже нет. Если бы мои старики не сдавали часть дома, то не могли бы себе позволить жить здесь. Мама унаследовала только дом. Денег на его содержание ей не оставили.
Вот как? Не здесь ли следует искать причину того, что подтолкнуло Энтони Маллори на преступление? Возможно, он хотел спасти фамильный особняк жены?
Фрэнк снова взял Вирджинию за руку.
— Я ведь пригласил тебя, чтобы продемонстрировать нашу семью с лучшей стороны. Не можешь ли ты хотя бы в гостях прекратить работать?
Вирджиния не знала, рассердиться ли ей или посмеяться над его настойчивостью.
— Нет.
— Что ж, именно это мне в тебе и нравится.
Вирджиния насупилась, в комплименте Фрэнка ей почудился подвох.
— Не подозревала, что тебе во мне что-то нравится.
— Мне в тебе многое нравится.
— Например?
Он улыбнулся.
— Я, например, не мог себе представить, что Вирджиния Файфилд станет напрашиваться на комплименты. — Она промолчала, и Фрэнк добавил: — Твоя настойчивость. Она мне нравится. Ты не привыкла отступать, Вирджиния.
О, он и не догадывается, какой настойчивой она может быть. Вирджиния вспомнила, как трудно ей порой приходилось без денег и поддержки. Но она выстояла.
— И еще ты… красивая.
