— «Системе» нужны были руки, и она привлекла первых адептов, нарисовав им,
перспективы невероятного роста, — продолжил Профессор, — Она неплохо изучила
нашу индивидуалистическую сущность. Каждый последующий адепт с радостью хватал
опасную игрушку, подписывал договор и становился винтиком системы. Членом
закрытого клуба. Никого не останавливал факт, что если это имеют все,
пользоваться может, лишь самая верхушка, прочие становятся лишь обслуживающим
персоналом, как мы.
Уловив грустные нотки лектора, мы с Сергеем переглянулись. В глазах его сверкала
яростная решимость.
— Но, слава Богу, возникла альтернативная сеть, — Как она создавалась, я не знаю.
Секретами в полном объеме располагает только Игорь Джонович, который и явился ее
родоначальником. Если он решит с вами встретится перед отъездом, можно будет
задать вопрос.
Дальше последовал небольшой рассказ без подробностей про Ирак и войну в Чечне
как отвлекающем маневре.
О городах Новосибирск и Бердск, как центрах основного подконтрольного периметра.
— В конечном итоге территория оказывается захваченной, только когда на
отвоеванный кусок приходят люди. На войне как на войне: пришел пехотинец,
покурил и эта часть суши наша!
Оказалось, невзирая на кажущуюся моментальность обмена информацией, системная
сеть все-таки «буксует» в скорости перед маленькой, но динамичной «альтернативой».
— Принцип незаметности, уложенный в основу программы Игоря Джоновича, работает
прекрасно. «Слон» «системы» никак не может раздавить путающуюся под ногами нашу
«моську». Правда укусить как следует пока не выходит, но наше основное оружие —
маневр. И он работает! Жизненное пространство альтернативы — убедительное
доказательство! Вам, тоже предстоит сыграть вне всяких правил, но это наш
единственный шанс! Потом у нас практически демократия. Все делается только на
добровольных началах. Вспомните партизанскую войну на Кубе. Неповоротливый режим
Батиста и динамичность партизанских отрядов Фиделя. Как и в те далекие времена,
простые люди, узнав об истинности намерений, делают выбор в нашу пользу. Но
долго ждать нельзя. Мы должны нанести окончательный удар и освободиться от
системной сети.
«Ага, чтобы потом самим накинуть удавку на освободившуюся шею вчерашних
сторонников, — закончил я мысленно, — Действительно, похоже на Кубинскую
революцию. А поведение вашего правящего клана можно изучать уже сейчас».
— Перекосы, конечно, есть даже у руководства нашей сети, — продолжил лектор
будто услышал меня, — Но выявленные ошибки учитываются и устраняются. Например,
наша хранительница уже отстранена от должности, невзирая на близкое родство с
Игорем Джоновичем. Вы не поверите, как быстро произошли с ней все эти изменения,
а ведь она была всего лишь преподавателем английского языка в университете.
— Не наелась, — забурчал я себе под нос.
— Что? — не расслышал профессор.
— Не наелась, — повторил я, — Человеческий фактор. Все революции начинаются с
благими намерениями, но куда они потом исчезают. Куба действительно неплохой
пример. Хорошо, если руководитель — реформатор и аскет, но таких — всегда мало.
Особенно у нас.
— Не скажите, нам с Игорем Джоновичем, повезло, — возразил лектор, — Именно
аскет, по-другому и не скажешь.
— Он программист? — интересовался я.
— Системный, — коротко ответил профессор, — Доктор наук. У меня такое ощущение,
если ему Нобелевку предложат, он откажется, а если возьмет, то пустит все в дело.
Интеллигент — да, но боец настоящий. Мать отстранил от дел за пять минут после
прокола с вашей командой, да еще и Юрия Леонидовича поблагодарил за бдительность.
Кстати, похоже, ей отведут особую роль в предстоящей операции.
— Единичный случай, — опять не удержался от реплик я, — Будет кто другой, сразу
разжиреет.
— К сожалению, — подытожил Профессор, — Но выбора нет — системная сеть еще хуже.
— Это да! — согласился я, — Выбора действительно нет, и думаю, каждый из нас
идет осознанно.
— Никто из вас не задал вопрос, — обвел нас взглядом лектор, — почему «система»
расположена в Китае?
Аудитория молчала, и улыбался только Юрий Леонидович.
— Здесь и кроется отгадка быстрого распространения вашей бывшей хозяйки, —
интриговал Профессор, — Дешевая рабочая сила ценилась во все времена, и Китай
как нельзя лучше подходит любому предпринимателю. Именно так в Гуанджоу и попала
линия по производству компьютерных процессоров в начале девяностых. Проработала
она там недолго. Схема была та же: алгоритм, расположение и количество
транзисторов для выполнения поставленных задач просчитывала машина. Все
заготовки и ее собственные интеллектуальные решения после остановки линии «дремали»
недолго. Группа инженеров, подконтрольных одной из триад, по ее заданию немного
изменила программный код, и освоила выпуск процессоров для первых сотовых
телефонов. Конструкторские решения опять принадлежали машине. Получился некий
гибрид компьютера и телефона. Триада успешно ими торговала по своим каналам.
Когда системная сеть спустя некоторое время опознала себя, то первых адептов она
завербовала именно в своей, как она считала, альма-матер… То есть в Гуанчжоу…
«Професоор» продолжал еще что-то говорить, а у меня перед глазами вращалась
картинка получения членами триады первых странных сообщений на распространенные
тогда пейджеры, которые впоследствии были заменены смс-сообщениями.
Я видел их удивление и эмоции новых возможностей. Разочарования. Первые смерти.
Черная паутина Хозяйки мира летела в моем воображении из далекого и неведомого
пока Гуанчжоу и бесконечным потоком, опутывала земной шар беспросветным мраком.
Глава 31.
Лекция произвела магическое впечатление. Была в Профессоре способность, играя на
«струнках» слушателей добиваться полного понимания.
Окружающий мир менялся. Очередной раз я ощутил себя маленьким невеждой далеким
от истин бытия.
Задумался:
«А вроде жил все время здесь?»
Мной овладело состояние огромного поля, на котором я неожиданно появился, и
неосознанность направлений, куда еще предстояло пойти.
В этом состоянии меня и подхватил Юрий Леонидович, предложив с утра съездить
вместе за кейсом, спрятанным в подвале.
Я готов был рвануть, даже не одеваясь, но у шефа такого запала не было и
случилось это только после завтрака.
Еще с вечера просил вернуть мне телефон, интересовался судьбой «Крузака».
Оказалось, машина стоит на территории базы, а «Малыша» настраивают местные
