спасать будут?
– Я не зомби.
– Для них уже зомби. Ты сколько уже в Зоне?
– Чуть меньше суток.
– Да, по их мнению, человек, – Борода сделал ударение на слове «человек» и сразу уточнил: – Обычный человек в Зоне больше двух часов не протянет. А если ты выжил, значит, ты уже и не человек, а тварь зонная. Я ведь почему к периметру не захотел идти? Да потому, что они тебя даже близко к себе не подпустят, ты бы им даже не смог объяснить, что ты свой. Пальнут по тебе из пулемета на дальних подступах, так, на всякий случай, и все. И я их даже пойму. Так что ты теперь для них зомби, как, впрочем, и я. Темно уже, давай ночлег искать.
Обосноваться пришлось в погребе какой-то разрушенной избенки. Что это было за здание, теперь уже было определить трудно. Артиллерия свое дело знала – садила по территории очень кучно, поэтому уцелевших домов не осталось совсем, лишь кое-где торчали недоразрушенные стены. Теперь, когда вокруг была полная темень, Ципик совсем потерял ориентацию в пространстве, поэтому особо выбирать было некогда. Нашли уцелевший подвал, вход в который не был разрушен, и спустились вниз. Лестница вела в комнатку два на два метра, где когда-то хозяева хранили свои нехитрые запасы, на ближайшую ночь она превратилась в убежище для двух людей.
Борода, как смог, заблокировал вход, потом спустился вниз. В погребе было холодно и сыро, а Алексей был одет в легкий военный камуфляж, рука, на которую он в пылу погони не обращал внимания, теперь безбожно болела – предстоящая ночь обещала быть очень долгой.
При свете тусклого фонарика Борода осмотрел руку Алексея и удивленно щелкнул языком.
– Это кто тебя так? – спросил он.
– Собака.
– Как это она тебе руку не оторвала? Ладно, кости почти все целы, а остальное поправим.
Ципик вколол себе еще одну дозу обезболивающих и антибиотиков, а Борода около получаса колдовал над распухшей рукой, срезая ножом омертвевшие участки. Потом он присыпал раны каким-то порошком, смазал кисть мазью из стеклянной банки и туго перемотал.
– До завтра хватит, – наконец сказал он. – К Доктору бы тебе.
– Где ж его взять?
– На болоте. У нас здесь один Доктор. Он людей из запчастей собирает, твои раны для него – тьфу.
– А как к нему добраться?
– Добраться можно. Ты, кстати, что вообще делать-то планируешь? К своим идти охоту отбило?
– Да уж, не хочется пулю получить на дальних подступах.
– Послушай меня, служивый. Ты, конечно, не старатель, но, раз уж с нами связался, обычаи наши должен блюсти. В Зоне все денег стоит, не бумажных, конечно, виртуальных, но все-таки. Я тебе сегодня жизнь спас, а это тысяч на десять потянет. Я, конечно, это не ради денег делал, и рассчитаться немедленно тебя не прошу, но… просто мало ли что тебе ночью в голову придет? Захочешь хабар забрать или еще чего. Так вот, Зона, она «крыс» не любит. Не вернуть должок – здесь верная смерть, а убить того, кому должен, еще вернее.
– Ну, насчет убить это вряд ли – ты мне куда больше нужен, чем я тебе. А насчет долга, это я теперь у тебя в рабстве, что ли?
– Да нет. Нет здесь рабства и ничего подобного. Рассчитаешься, когда Бог даст, главное, чтобы, когда мне помощь понадобится, ты меня не бросил.
– Кстати, у меня, знаешь что есть? – Алексей вынул из рюкзака светящуюся «неваляшку».
– Хороший нестандарт. У умников тысяч на десять потянет, у Клеща штук на шесть.
– А ты за сколько возьмешь?
– А я не возьму. Я за нее больше трех дать не могу, а за эти деньги брать не буду. Дойдем до Клеща – сам решишь, продавать или нет.
– То есть дальше идем к Клещу?
– Ну, раз другого выхода нет.
– Почему нет? Ты ведь собирался через деревню за периметр выйти, через немецкую линию, правильно?
– Ну.
– Почему бы не пойти туда завтра утром и не выйти по-тихому, как ты хотел?
– Да, парень, – грустно проворчал Борода, – сидел бы я сейчас где-нибудь в баре, тискал девок, пил водку. Нет, пришли вы, всю малину мне обоссали.
– А при чем тут мы?
– А при том, что я химеру эту издали увидел и спрятался от нее на чердаке. Думаю, пережду, пока она тихо-спокойно уйдет, – и на волю. Она уже почти и ушла, но тут вы со своим вертолетом. На нее человеческий дух хуже любого наркотика действует: химера всегда идет туда, где люди. Пока вы там садились в «вертушку», она к деревне подошла и меня почуяла. Так что мне оставалось только бежать. Ну, и тебя я по пути прихватил – вдвоем веселее.
– Но теперь-то химеры нет, можно тем же путем дойти завтра утром до деревни и выбраться наружу.
– Запомни, старатель: в Зоне ни при каких обстоятельствах нельзя возвращаться тем же путем, каким ты пришел. Никогда. Это такая же верная смерть, как пустить себе пулю в лоб.
– Почему?
– Не знаю, но то, что это так и есть, – сто процентов.
– Это предрассудки какие-то.
– Это правила, проверенные временем и человеческими жизнями, понял?
– А если нет другого выхода, кроме как идти назад?
– Я же говорю: проще самому застрелиться.
– И ты видел тех, кто так сделал?
– Нет, но я не видел и тех, кто после этого долго прожил.
5. Крюк
