– И то дело, – ответил Макс. – Серый, а ты есть будешь?
Серый, похоже, начал согреваться и от этого заметно повеселел:
– Да хотелось бы.
– Тогда пошли. Семен, ты один справишься?
Начальник лагеря утвердительно кивнул, и Макс со своей отмычкой пошли на выход из подвала. На секунду Макс задержался:
– Крюк.
– Чего?
– Ничего личного. Я на тебя не в обиде. Но клан порешил, что ты принес нам слишком много вреда. Извини…
Вот даже как? Крюк усмехнулся. Значит, клан проголосовал и объявил его вне закона. Теперь убить его имеет право любой член клана, даже тот, кто не имеет к нему личных претензий. Это несколько осложняло и без того непростую ситуацию.
– Забирай. – Семен между тем успел отпереть сундук. – Можешь идти спокойно до Свалки, дальше полагайся только на себя.
– И на том спасибо, – ответил Крюк, размышляя о чем-то своем.
Потратив почти четверть часа на еду, Крюк приступил к подготовке рюкзака. Из него прямо на пол были выгружены лишние вещи: несколько банок с едой и коробок с патронами. На самом деле Крюк специально нагрузил вчера рюкзак, чтобы у преследователей сложилось ложное впечатление о скорости его передвижения. Патроны, конечно, в Зоне вещь необходимая, но не стоит запасаться ими на год вперед, если ты можешь не дожить до следующего вечера. В длительную перестрелку Крюк вступать не собирался, его козыри – это скорость и знание местности, поэтому он оставил себе всего десять рожков к автомату. Если повезет выбраться со Свалки, этого хватит, чтобы добраться до схрона. «Бенгальские свечи», повышающие выносливость, Крюк прицепил к поясу, выбросив контейнеры, чтобы они не стесняли движения, а ремень автомата сделал покороче, чтобы он удобно ложился на спину. В карманах разместил четыре гранаты, причем две – с большим радиусом поражения – имели прикрепленные к кольцу тонкие нити, чтобы была возможность быстро установить растяжку, хотя времени на это могло и не оказаться. В руки Крюк взял только емкий и мощный «вальтер», удобный в ведении ближнего боя, а для путешествия через утренний лес – самое то. На краю Свалки Крюк планировал выбросить его, чтобы не мешался. На всякий случай запасной магазин для «Вальтера» засунул в нагрудный карман. И, наконец, самое главное – аптечки и противорадиационные таблетки, вот уж без чего не обойтись. Первую дозу придется принять минут за десять до пересечения границы Свалки – наибольший фон как раз на краю, а минут через пятнадцать добавить вторую. Еще через полчаса, если все будет в порядке, не помешает закрепить успех из шприц-тюбика, и тогда, если позволит Зона, можно отделаться легким испугом, двумя клоками волос и токсическим ударом по печени. Не помешали бы, конечно, артефакты вроде «огненной сферы» или «голубого кристалла», но ничего такого в торбе не было, приходилось уповать на химию.
Когда приготовления были закончены, Крюк вышел из подвала, увешанный, словно новогодняя елка, разве что гирлянды да звезды на голове недоставало. Тяжелый рюкзак давил на плечи, а в складках мятого старательского комбинезона висели «сердце» и две «бенгальских свечи». Два десятка глаз глядели на дичь, которая, ни на кого не обращая внимания, прошла мимо и скрылась за входной дверью.
Начиналась «большая охота».
Тьма постепенно редела. Пока Крюку везло на монстров, а точнее, на их отсутствие – встретились лишь два раскормленных кабана, которых Крюк отогнал тремя выстрелами из «вальтера», да одинокая фигура чернобыльского вожака. Последнего явно кто-то успел потрепать: даже в предрассветной мгле Крюк разглядел глубокую рану на голове в области уха, поэтому связываться с самым опасным соперником в Зоне – человеком – мутант не стал, а заранее обошел его по небольшой дуге. К тому же эти твари неплохие псионики, наверняка пес считал с головы Крюка информацию о том, что ему сейчас не до стрельбы, а значит, им обоим нужно одно и то же – разойтись подобру-поздорову. К счастью, новых аномалий после последнего выброса тоже не образовалось, наладонник молчал большую часть пути, подавая признаки жизни только в ранее обозначенных местах.
Крюк шел по дороге, проложенной им лично больше года назад, пользовался он ею не часто и только тогда, когда шел один, подобными тропами в Зоне не принято разбрасываться. За год выбросы лишь два раза изменили здесь расположение некоторых аномалий, оставляя путь в целом в чистоте и порядке. Единственным минусом дороги было то, что попасть на нее можно, лишь протиснувшись между двумя «каруселями» средней мощности, в полном старательском снаряжении сделать это не так уж и просто. После этого вроде бы непроходимый участок превращался в довольно удобную тропу, огороженную с двух сторон полосами аномалий.
Крюк проскочил между «каруселями» с грациозностью лани, потому что шел налегке. Тяжелый рюкзак со всеми ненужными вещами он скормил первой же попавшейся на пути «печке» – пусть горит, а преследователи останутся в неведении, что беглец уже потерял свою ношу. Аномалия с готовностью приняла подарок, но вместо благодарности потянулась за добавкой – самим Крюком, но того уже и след простыл.
Теперь оставалось одно – бежать. Преследователи уже включили ПКДА, в этом не было сомнений, поскольку пока никто ни от кого не прятался. Тринадцать точек, разделенных на четыре группы, передвигались следом. Первый этап противостояния беглеца и гончих заключался в том, чтобы первыми добраться до края Свалки, поскольку только там охотники имели право стрелять на поражение. До этого Крюк был в безопасности, а после имел шанс затеряться среди гор мусора.
Между краем леса, за которым начиналась территория Свалки, и первыми горами отходов была широкая, метров в сто пятьдесят, полоса чистой земли, на которой не росла даже мутная трава Зоны. Вот она-то и должна была превратиться в «зону Ч» – арену, на которой решится судьба Крюка. Если он доберется до мусора раньше, чем преследователи до края леса, то у беглеца будет шанс, а если они выйдут к нему одновременно с Крюком, то расстреляют его, как в тире. Поэтому Крюк бежал, не обращая внимания на точки, обозначающие тех, кто хочет его убить, а те, в свою очередь, понимали, что никуда он от них не денется, выход с тропы у него только один – край леса.
Все вроде бы было просто и понятно, однако у охотников было еще одно преимущество – холм. Небольшая возвышенность чуть в стороне от леса, с обрывистым западным краем и пологим восточным, поросшая низким колючим кустарником. Холм этот знаменит тем, что его трижды взрывали – по разным причинам – то бандиты, то военные, однако он вырастал снова, ветер наносил на него землю, а неизвестные силы заставляли ее оставаться на месте. Каждый раз после взрыва за три-четыре месяца холм достигал прежней высоты и вздымался над окружающим рельефом. Для Крюка этот холм был сейчас, как заноза в заднице, потому что с него открывался прекрасный вид на ту самую разделительную полосу между лесом и Свалкой.
Как ни крути, добраться до края леса раньше, чем охотники пройдут мимо холма, шансов у Крюка не было. А это означало, что старатели посадят на вершине одного, а лучше двух снайперов, которые не позволят Крюку перебежать через разделительную полосу. Сто пятьдесят метров – слишком много, чтобы преодолеть их под прицелами двух автоматов с оптикой и не получить пулю в зад. Правда, от самого леса до ближайшей кучи мусора тянулись перевернутые железнодорожные вагоны, давно проржавевшие и вросшие в грунт, однако, пригнувшись, под их прикрытием вполне можно просочиться через полоску голой земли. Но так уж устроена жизнь, что если есть плюс, то обязательно найдется и минус. Ползти вдоль вагонов – значит потерять драгоценное время и оказаться в той части Свалки, где и спрятаться-то особо негде. Плюс к тому времени, как Крюк доберется до мусорных куч, преследователи доберутся до края леса и шквальным огнем заставят его забраться в одну из ловушек.
И все-таки другого шанса у опального старателя не было. Была надежда на везение. Чтобы как-то увеличить свои шансы, Крюк вышел даже раньше, чем ожидали старатели, рискнул сунуться в еще не остывшую от ночи Зону, заставляя их идти сквозь опасную тьму. Идти было трудно, но все находились в одинаковых условиях, а значит, роптать не было смысла.
В итоге после двух третей пути Крюк опережал преследователей на три-четыре минуты – слишком мало, чтобы чувствовать себя спокойно. Оставалось пройти еще примерно с три сотни метров, не по прямой, а по длинной дуге, на это уйдет еще минут семь. Холм впереди слева, через несколько минут старатели отрядят
