коленях салфетку. — Я беспокоюсь за нее, вот и все. За ней приударил Ирвинг Уоллес, заведующий экспортным отделом.
— Уоллес? — Остин покачал головой. — Не припомню такой фамилии. Ты мне о нем никогда не рассказывал.
— Парень он, в общем-то, неплохой, но уже разведен и у него дочка. — Дориан наморщил лоб. — У меня такое ощущение, что на повторный брак ему уже не отважиться. Ирвинг производит впечатление человека, которому семейная жизнь надоела до чертиков, понимаешь?
— Поэтому-то ты так переживаешь за мисс Рэй?
— Именно, — ответил Дориан, вздыхая с облегчением. Он никого ни к кому не ревновал, просто был обеспокоен судьбой заместительницы. Его отец все понял.
— Ты уверен, что ничуть не ревнуешь? — поинтересовался Остин.
— Уверен, — твердо ответил Дориан. Перед его глазами возник образ преобразившейся Дженни.
— Тогда почему ты красный как рак? — Отец прищурил один глаз.
Дориан схватил с колен салфетку и бросил ее на стол.
— Я уже жалею, что заявился сюда сегодня!
— Очень правильно сделал, что приехал именно ко мне. Я — твой отец и не хочу, чтобы в наших с тобой отношениях присутствовала ложь. — Он положил в свою тарелку гуляш. — Поэтому честно скажу: у тебя на лице написано, что ты задыхаешься от ревности.
Дориан тяжело вздохнул.
— Так и быть, я во всем признаюсь. В пятницу вечером кто-то прислал Дженни розы. И я действительно испытал нечто похожее на ревность… Но я не имею права ревновать, ведь она — моя подчиненная.
Остин с невозмутимым видом отправил в рот несколько кусочков мяса, прожевал их и произнес:
— Тогда похлопочи о том, чтобы ее перевели в какой-нибудь другой отдел.
— Что? Какой вздор! — вскрикнул Дориан.
— Это вовсе не вздор, сынок, — спокойно возразил Остин. — Тебе тридцать лет, в твоей жизни, помимо секретарш и помощниц по работе, уже должна присутствовать и постоянная сексуальная партнерша, подруга, спутница.
— Начинается! — рявкнул молодой человек, выходя из себя.
— Годы безвозвратно уходят, Дориан, — заметно посерьезнев, заметил Остин. — Я хочу успеть понянчиться с внуками. Энергии и сил у меня еще хоть отбавляй, но это не будет длиться вечно.
— Я понимаю тебя, папа, но и ты пойми меня. Ведь я еще сам нетвердо стою на ногах, а позволить себе завести семью и детей вообще не в состоянии. Не ты ли всю жизнь твердил мне, что мужчина не имеет права вступать в серьезные отношения с женщиной до тех пор, пока не станет полностью независимым?
— Да, я говорил…
— Вот и отвяжись от меня! — выпалил Дориан, и в следующую же секунду страстно захотел забрать свои грубые слова обратно. — Прости меня, пап…
— Не извиняйся, — ответил Остин. — Ты прав: мужчина не должен жениться, а уж тем более обзаводиться детьми, если чувствует, что не готов к этому. Но не переживай. Первое время я буду помогать тебе.
— Спасибо!
Дориан чувствовал себя премерзко. Оттого, что обидел отца, оттого, что был не готов к созданию семьи.
И оттого, что не видел сейчас Дженифер…
На следующий день он приехал на работу раньше обычного. В кабинете было слишком душно, поэтому, приоткрыв форточку, он вышел в прохладный коридор и уставился сквозь окно в промозглую серость октябрьского утра.
Этот ловелас Уоллес поиграет с ней и бросит, о серьезных вещах этот щеголь наверняка и не помышляет, гневно подумал он. Дженифер моя заместительница, я должен каким-то образом ей помочь… Но каким? Попытаться переключить ее внимание на себя я не имею права, я ведь ее непосредственный начальник. Если серьезно с ней побеседовать, она вряд ли меня послушает…
Стук каблучков по коридору, раздавшийся со стороны лифта, заставил его отвлечься от напряженных раздумий и повернуть голову.
К нему приближалась Дженифер. Сегодня на ней было бордовое платье с темной отделкой и черные туфли на высоких каблуках. Платье идеально подходило для работы — отличалось строгостью линий и сдержанностью тонов. И в то же время настолько великолепно облегало фигуру девушки, что, взглянув на нее, невозможно было не представить, как бы она смотрелась вообще без одежды…
Сегодня, как и вчера, Дженни не надела очки. Дориан знал, что острота ее зрения всего лишь чуть- чуть не дотягивает до нормы, и всегда недоумевал по поводу того, что она постоянно в очках.
Без них ее лицо выглядело абсолютно по-другому. Любоваться им хотелось бесконечно.
— Здравствуй, Дориан! — поприветствовала его Дженифер, останавливаясь напротив кабинета.
Он кашлянул и ответил безучастным тоном:
— Привет.
В это мгновение из-за угла вырулил Ирвинг Уоллес. Он читал на ходу газету и шел так размашисто и стремительно, что налетел на Дженни, не успевшую отойти в сторону.
— О, Дженифер! Ради Бога, прости меня! — воскликнул он раскаивающимся тоном.
Дориан, поддаваясь внутреннему порыву защитить свою подчиненную, сделал по направлению к ним два решительных шага. И остановился, осознав, что ему нечего сказать Ирвингу. И что он не имеет права что-либо ему говорить.
— Это ты меня прости, Ирвинг, — ответила Дженни, поправляя прическу. — Я не должна была останавливаться посередине коридора.
— А мне не следовало читать на ходу газету. — Виновник столкновения прижал к груди руку.
Их взгляды встретились, и у Дориана потемнело перед глазами. Но буквально через мгновение на смену его злости пришло облегчение: обменявшись с Дженни улыбками, начальник экспортного отдела вновь углубился в чтение и через несколько секунд исчез за дверью своего кабинета.
Какой же я дурак! — мысленно выругал себя Дориан. Напридумывал неизвестно что и, по-моему, совершенно напрасно. Если бы Ирвинг был влюблен в Дженни, а она отвечала ему взаимностью, они бы разошлись сейчас абсолютно по-другому…
— Дориан! — Голос девушки вернул его к реальности.
Только в это мгновение он осознал, что стоит посреди коридора в нескольких шагах от своей подчиненной и пялится на нее, как ненормальный.
— Ты что-то хотел мне сказать? — спросила она.
— Нет, — небрежно бросил он и прошел в свой кабинет.
Он твердо решил, что должен забыть о глупостях, которые мешали ему работать и нормально жить, но за целый день так и не смог перебороть себя. К внезапно похорошевшей сотруднице, как и вчера, сегодня с утра стали заглядывать коллеги. Мужчины разговаривали с ней приглушенными голосами, шутили, одаривали ее комплиментами.
А Дориан был готов лезть на стенку. Работа не шла ему в голову, на душе скребли кошки. Мозг распирало от навязчивых мыслей.
По-моему, я единственный, кто боится нарушить дистанцию между подчиненной и боссом, думал он, сгорая от отчаяния и злобы. Конечно, непосредственным начальником Дженифер являюсь только я, но многие из тех, кто наведываются к ней вот уже два дня подряд, тоже ее шефы. В «Гудман инкорпорейтед» царит полный бардак, и, похоже, это волнует только меня…
Он очнулся лишь тогда, когда на пороге его кабинета появилась Хельга Боймер.
— Мистер Гудман поручил мне передать вам эти бумаги, — мягко сказала она.
Дориан расправил плечи.
— Спасибо.
