ширина — двадцать, осадка — шесть футов. Два дизеля по пятьсот лошадей. Максимальная скорость четырнадцать, крейсерская — восемь узлов. Дальность автономного плавания 2500 миль. Повсюду кондиционированный воздух. Судостроители оснастили корабль двумя пятитонными холодильниками. Пресной веды и продуктов хватает на месяц. А что моряку нужнее всего? Пресный душ и освежающая ванна, верно? Теперь пройдем на бак и осмотрим помещения команды, а потом спустимся вниз в машинное отделение. И еще одна вещь, Джим, — мистер Крест топнул ногой о палубу. — Это низ, а есть, верх, ясно? Если кто-нибудь на моем корабле делает то, что мне не нравится, я не прошу прекратить, я просто приказываю: «Отставить». Вы меня поняли, Джим?
Бонд понимающе кивнул.
— У меня нет возражений. Эта яхта ваша, а я на ней пассажир.
— Не на ней, а на нем, на моем корабле, — поправил его американец. Полный идиотизм считать женщиной кусок дерева и железа. Но пройдем на бак. Можете не беречь голову. Переборки повсюду не ниже шести футов двух дюймов.
Бонд последовал за ним вниз по узкому коридору, тянущемуся во всю длину корпуса, и в течение последующего получаса почтительно слушал рассказ своего экскурсовода о самой роскошной из всех яхт, которые он когда-либо видел. Каждое помещение было спроектировано с учетом максимального удобства для людей. Даже туалеты и душевая команды были просторными, а камбуз, весь отделанный нержавеющей сталью, не уступал размером капитанской каюте. В последнюю мистер Крест вошел без стука. Здесь у туалетного столика сидела Лиз.
— Что же ты, мое сокровище, — упрекнул ее муж нежным голосом. — Я думал, стол уже накрыт, а ты все еще возишься здесь. Наверное, прихорашиваешься специально для Джима, а?
— Прости меня, Милт. Я уже собирались идти. Молнию заело.
Лиз поспешно схватила пудреницу и бросилась к двери. Она вымученно улыбнулась, проскользнув между мужчинами в коридор.
— Панели из вермонтской березы. Плафоны из корингского стекла. Под ногами у вас циновка из мексиканской туссоки. Вот та картина на стене — с парусником — Монтегю Доусон, подлинник, между прочим... — Глухой голос хозяина продолжал плавно журчать, перечисляя музейные экспонаты, но Бонд его не слышал. Он, не отрываясь, смотрел в угол каюты, где за широкой двуспальной кроватью, с той ее стороны, которая без сомнения принадлежала мистеру Кресту, наполовину прикрытый ночным столиком висел тонкий хлыст около трех футов длиной, с витой рукоятью. Это был хвост ската.
Как бы невзначай, Бонд обошел кровать и взял его в руки. Он провел пальцем по шершавой поверхности плети, оцарапавшись даже при легком прикосновении.
Бонд спросил:
— Откуда он у вас? Только сегодня утром я убил одну из этих тварей.
— Купил в Бахрейне. Тамошние арабы учат им своих жен. — Американец с довольным видом осклабился. — Моей Лиз до сих пор хватило одного удара. Результаты великолепные. Мы с ней, называем его «воспитателем».
Бонд повесил хлыст на место. Он внимательно посмотрел в глаза мистеру Кресту и спросил:
— Неужели? А на Сейшельских островах, где обычаи у креолов достаточно жестокие, закон запрещает драться такой штукой. Там ей уже почти никто не пользуется.
Повернувшись к выходу, мистер Крест сказал безразличным голосом:
— Между прочим, дружок, мой корабль — территория Соединенных Штатов.
Перед завтраком он проглотил три двойных водки в замороженном консоме, а во время еды пил много пива. Его прозрачные глаза чуть потемнели и подернулись влагой, но свистящий голос по-прежнему оставался мягким и невыразительным, когда он, видимо искренне полагая, что всем интересно его слушать, стал объяснять цель плавания.
— Дело, парни, в следующем. Мы в Штатах придумали систему фондов специально для тех удачливых ребят, которые имеют много монет, но не желают, понимаете ли, отдавать их в казну дяди Сэма. Учредив фонд, наподобие моего с благотворительной целью: для бедных малюток, инвалидов, для научных целей, — вы просто раздаете деньги — любому и на любые цели. Нельзя только оплачивать собственные расходы и расходы своих нахлебников. Таким способом вы избегаете налогов. Я вложил миллионов десять в Фонд Креста, а так как мне совершенно случайно нравятся морские путешествия, на два из них я построил этот корабль и сказал ребятам из Смитсоновского института (это наш крупнейший естественно — исторический институт), что готов отправиться хоть к черту на куличики, дабы пополнить их коллекции. Так я превратился в ученого, улавливаете? И каждый год в течение трех месяцев я имею превосходный отпуск практически даром! — Мистер Крест победно оглядел своих гостей, по-видимому, ожидая аплодисментов. — Поняли, в чем шутка?
Фидель Барбе с сомнением покачал головой.
— На словах все прекрасно, мистер Крест. Но эти редкие животные. Разве их легко добыть? Смитсоновцам, наверное, нужны гигантская панда, уникальные раковины. А где их взять, если они вымирают или уже вымерли?
Американец с сожалением посмотрел на Барбе.
— Вы рассуждаете, приятель, будто вчера родились. Все дело в деньгах. Вам нужна панда? Купите ее в каком-нибудь захолустном зверинце, у которого нет средств провести центральное отопление в террариум или починить клетку тигра, да мало ли в чем они будут нуждаться. Морские раковины? Вы находите человека; у которого они есть, и предлагаете ему такую сумму, что даже прорыдав неделю, он все равно продаст их вам. Иногда, правда, возникают мелкие осложнения с правительством. Некоторые из этих дурацких зверей охраняются законом. Но тоже ничего страшного. Поясню на примере. Мы пришли на Маэ вчера. Мне был нужен черный попугай с острова Праслен, исполинская черепаха с Альдабары, полная коллекция ваших каури и рыба, за которой мы сейчас направляемся. Попугай и черепаха охраняются законом. Вечером я навестил губернатора, наведя прежде некоторые справки в городе. «Ваше превосходительство, — сказал я ему, — как я понимаю, вы хотели бы построить публичный бассейн, чтобы учить плавать местных ребятишек, О'кей, Фонд Креста даст вам деньги. Сколько надо? Пять, десять тысяч? О'кей, вот вам десять тысяч. Получите чек. — Я выписал его тут же, не сходя с места. — Одна маленькая просьба, ваше превосходительство, — добавил я, не выпуская чека из рук, — так получилось, что мне нужен один черный попугай, который водится только у вас, и одна из альдабарских черепах. Я знаю, что они охраняются законом, но ведь вы не станете возражать, если я отвезу по одной штуке в Америку для Смитсоновского института?» Он было заартачился, но приняв во внимание, что животные нужны для науки и, что главное, чек был все еще у меня, в конце концов согласился, и мы ударили по рукам к обоюдному удовольствию. Вот так-то! На обратном пути я заехал к вашему милому мистеру Абендане, здешнему торговцу, и попросил его приобрести и подержать до моего возвращения попугая и черепаху, а затем между делом поведал ему о каури. И знаете, что выяснилось? Мистер Абендана с детства собирает эти чертовы ракушки. Он показал мне свою коллекцию. Все раковины прекрасно сохранились, каждая отдельно завернута в вату. Среди них было даже несколько изабелл и мапп, на которые он просил меня обратить особое внимание. Увы, мистер Абендана даже не допускает мысли продать их. Они столько значат для него и тому подобное. Какая чушь! Я просто посмотрел ему в глаза и спросил: «Сколько?». Нет, нет, он даже и думать об этом не хочет. Снова чушь. Я вынул чековую книжку и выписал чек на пять тысяч долларов и показал ему. И он не устоял. Аккуратно сложил чек, запрятал его подальше в карман, затем, поверите ли, этот чертов неженка упал и зарыдал. — Мистер Крест развел руками в недоумении. — Он рыдал, как ребенок из-за кучки дерьмовых ракушек. Я посоветовал ему вытереть нос, забрал раковины и поскорее смылся, пока этот чокнутый негодник не застрелился от огорчения прямо при мне.
Милтон Крест откинулся назад с самодовольным видом.
— Ну, что вы теперь скажете, друзья? Я пробыл на островах всего двадцать четыре часа, а уже выполнил намеченное на три четверти. Неплохой результат, а Джим?
Бонд сказал:
— Вас, наверное, наградят медалью по возвращении в Штаты. А что это за рыба?
Крест встал из-за стола и, порывшись в бюро, вернулся на место с листком бумаги.
— Слушайте, — сказал он и стал читать машинописный текст: — «Раритет Гильдебранда. Пойман в сети профессором Гильдебрандом, университет Витватерсранда, у берегов острова Шержен, Сейшельский
