Флоренс и Джайлс

хотел, чтобы его спасали.

Но кое-что я должна была предпринять. Я думала о расследованиях Хедли в Нью-Йорке. Он непременно проверит мои слова, ведь полицейские никогда не принимают что-то просто на веру, для них существует лишь один ключ к разгадке любого дела: информация. Вот и я начала понимать, что для того, чтобы нанести поражение своей неприятельнице, сначала необходимо узнать о ней как можно больше. Если мне предстоит остановить мисс Тейлор, нужно разузнать поточнее, что именно она замышляет.

Что ж, в таком случае существовало одно-единственное место, где я могла собрать какие-то сведения о нашей новой гувернантке, — ее комната. Но как туда проникнуть? Я не могла попросту притвориться, будто библиотечу, и забежать к ней в комнату, пока она и Джайлс занимаются в классе. Дело в том, что еще в дни мисс Уитекер я время от времени заглядывала к ней через щелку в приоткрытой двери из комнаты Джайлса и поэтому отлично знала: над туалетным столиком у гувернантки висит большое зеркало, значит, войдя, я в тот же миг буду разоблачена. Пока не устраню зеркало, обследовать комнату невозможно.

Несколько дней я ломала голову над этой задачкой, пытаясь придумать, как бы обезвредить зеркало. Раньше я бы попросила Джайлса разбить его как бы случайно — однажды братик уже проделывал это без лишних вопросов, просто озорства ради, но теперь он нипочем не согласился бы, и я это понимала. Кроме того, с разбитым зеркалом мисс Тейлор не сможет одеваться и причесываться, а следовательно, логично предположить, что зеркало незамедлительно заменят. Нет, бить стекло не нужно, это не поможет.

Наконец, мне пришло в голову, что можно закрыть его чем-то, например накинув какую-нибудь ткань. Тогда я смогу заниматься в комнате своими делами, не опасаясь быть обнаруженной. Только вот, даже если ведьма не успеет углядеть в зеркале, как я его закрываю — а шансы на это невероятно малы, — если в комнате внезапно наступит темнота, она сразу это заметит и сразу поймет, что зеркало занавесили. И подозреваемых у нее будет совсем немного, а точнее, только один, я.

Разве что… разве что проделать все ночью?! Если я сумею войти к ней в комнату, когда стемнеет, и набросить на зеркало какое-нибудь темное полотнище, потом можно будет зажечь свечу, чтобы осмотреть ее пожитки. Потом, сделав свое дело, я задую свечу и сниму покрывало. Образина в зеркале ничего не поймет, для нее комната останется одинаково темной, она не заметит разницы между покровом ночи и моим закрывалом.

Стоило этой счастливой мысли прийти мне в голову, как тут же явилось и соображение о том, как претворить ее в жизнь. Чтобы мне все успеть, необходимо, чтобы мисс Тейлор ночью вышла из своей комнаты и отсутствовала достаточно долго. С большинством людей такое было бы просто невозможно, ведь обычно, устроившись на ночь, никто не выходит из спальни надолго. Но мисс Тейлор-то как раз покидала свою комнату с наступлением темноты! И, насколько я могла судить, это случалось каждую ночь. Когда бы я ни подошла к комнате Джайлса, она всякий раз оказывалась там, вожделеглядя на него и напевая свою отвратительную, чудовищную колыбельную.

Меня до тошноты пугали ее еженощные визиты к спящему брату, поэтому я решила, что не стану медлить. Я боялась попасться, мне делалось жутко от мысли, что ее жестокие змеиные глаза заметят меня или она учует мой запах. Все это сводило меня с ума, но особенно мучительно страшно делалось оттого, что я не имела никакого понятия, долго ли длились эти ее ночные визиты к Джайлсу. Я подозревала, что она бывает у него подолгу. Каждый раз, как я заставала ее у кроватки брата, она вела себя как погруженная в транс — глядела на свою добычу как зачарованная, не обращая внимания больше ни на что. В таком состоянии она вряд ли заметит небольшой шум в смежной комнате. Конечно, если мои выводы неверны и по ночам наша жуткая гувернантка забегает к Джайлсу лишь ненадолго, то у меня не будет времени на то, чтобы как следует обыскать ее комнату. В этом случае меня могут схватить с поличным.

Разумно было бы, думала я, понаблюдать за ней ночь-другую и проследить, сколько времени длятся эти визиты в спальню братишки. Но тут же передумала: во-первых, каждый раз, входя к брату и глядя на мисс Тейлор, я рисковала быть пойманной, а застигнув меня, ведьма насторожится, заподозрит, что это не случайность, и тогда мой план обыскать ее комнату будет сорван. Во-вторых, я никаким образом не могла предугадать, много ли еще ночей коварная планирует провести в спальне моего братика и когда собирается привести в исполнение свой план. Что, если нынешней ночью я просто полюбуюсь на нее, а назавтра она умыкнет Джайлса и убежит с ним?

Делать было нечего. Действовать предстояло сегодня же. Тщательничая, я занялась приготовлениями. Часть наружного коридора между нашими комнатами была беззеркальна, и после того, как мисс Тейлор велела мне идти готовиться ко сну, а сама отправилась рассказывать Джайлсу разные истории перед сном, я потренировалась в хождении из своей спальни в ее комнату. Сначала я прошла со свечой и открытыми глазами, вымеряя шагами путь, который мне предстояло проделать ночью. Вдруг я наступила на половицу, и та громко застонала под моей ногой. Я как следует запомнила это место, чтобы в темноте себя не выдать. Запомнила я и расположение нескольких картин на стенах, чтобы ночью не задеть их и не наделать шуму. Наконец, когда путь прочно запечатлелся в памяти, я задула свечу и прошла его еще раз с закрытыми глазами, а потом еще два раза, пока не поняла, что могу пройти от своей спальни до комнаты гувернантки бесшумно, как… ну, скажем, бесшумно, как призрак.

Потом я вернулась к себе и вынула из шкафа свой старый черный плащ-накидку. Мой план состоял в том, чтобы завернуться в него и, скрыв таким образом белую ночную сорочку, оневидимиться в темном коридоре, на случай, если в нем вдруг кто-то окажется, хотя неясно, кто бы это мог быть, кроме самой мисс Тейлор. Очутившись в ее комнате, я сниму плащ, занавешу им зеркало, зажгу свечу и начну свой обыск. Закончив, я задую свечу, сниму накидку, снова надену ее и выберусь из комнаты. Таким образом, плащу были уготованы целых две роли. Я решила, что план хорош, и утешала себя этой мыслью, пытаясь отвлечься и заглушить тяготившие душу сомнения.

Набросив плащ, я как есть легла в постель и на всякий случай укрылась с головой одеяло, чтобы, если мисс Тейлор вдруг вздумает открыть мою дверь и пожелать мне спокойной ночи (а на самом деле чтобы пошпионить за мной), ей не бросился в глаза мой странный наряд. Я позаботилась и о том, чтобы задуть ночник — если вдруг я засну и сброшу во сне одеяло, мисс Тейлор не увидит, что я в плаще. Теперь, заглянув, гувернантка сможет видеть меня лишь в свете собственной свечи. Такого освещения ей будет достаточно только для того, чтобы увидеть от дверей, что я сплю. Плаща ей не рассмотреть.

Через полчаса я услышала, как повернулась ручка двери, и почувствовала, что гувернантка стоит в дверном проеме, глядя на меня. Я нарочно шумно задышала носом, полуприсвистывая-полувсхрапывая, и через пару секунд дверь мягко затворилась.

Теперь я не боялась, что усну и буду застигнута врасплох, потому что сонливости как не бывало! Натянув одеяло почти до самых глаз, я дрожала в ожидании того, как буду выполнять задуманное. Я понимала, что предстоит долго ждать, пока моя врагесса не пройдет в спальню брата. Где-то в доме громко тикали часы, отмечая звоном каждую четверть часа. Снаружи заухала сова, и мне невольно подумалось, что этот заунывный звук обязательно присутствует во всех историях про привидения, а я и сама стала персонажем такой истории.

Наконец до меня донесся тихий звук с другого конца классной комнаты, и я догадалась, что мисс Тейлор входит в спальню Джайлса. Теперь дело было за мной. Решительно сбросив одеяло, я спустила ноги и встала, нащупала в темноте свечу и спички и сунула в карман накидки. В комнате была кромешная тьма, но я назубок знала, как пройти к двери. Оказавшись там, я затаила дыхание и навострила уши, стараясь уловить любой, даже самый тихий шум от движения. Снова заухала сова, но наконец все успокоилось, затихло, кроме старого дома, который скрипел и стонал, как всегда делал, устраиваясь на ночь. Я повернула дверную ручку, мысленно проклиная ее за произведенный шум, обычно незаметный, а сейчас прозвучавший громко, будто пожарная сирена. Приотворив со скрипом дверь, я пролезла через щель, при этом босые ноги заскользили по полу и чуть не разъехались, заставив меня вспомнить о Тео, что был теперь так далеко, за океаном, и о том, как славно и весело мы проводили время на катке. Катясь босиком по деревянным половицам, как по льду, я рисковала занозить ногу, но все же решила, что так наделаю меньше шума, чем шагая. При этом я все же умудрялась тщательно считать шаги. Сердце колотилось так, что норовило выскочить из груди, по лбу стекал холодный пот. Мне казалось, я так громко дышу, что удивительно было, почему это все в доме до сих пор не проснулись. По спине бегали ледяные мурашки. Я так тряслась от страха, что забыла считать и вспомнила о скрипучей половице, только уже ступив на нее.