всасывания с применением водяного давления. Если джентльмен и впрямь хотел «попасть в замочную скважину», то с помощью данных советов он наверняка бы быстро преуспел, хотя чем дольше Джулия рассматривала картинки, тем больше убеждалась в том, что все это могло быть небезопасно.
Нужно будет поблагодарить Растмура, что не прибегает ко всем этим способам. У него, слава Богу, не было необходимости в том, чтобы делать что-то подобное ради того, чтобы, так сказать, выделиться из толпы.
Кроме того, не было никакой толпы, с которой Джулия могла бы его сравнить. Казалось, что она ждала его всю свою жизнь и уже не могла принимать во внимание никого другого с тех пор, как они расстались. Но ведь было бы несправедливо считать, что все остальные хуже его. Так что ради справедливости ей не помешало бы сделать копию с нескольких страниц.
Разумеется, так она и поступит. Может быть, сравнив, она узнает, что Растмур не такой уж особенный, каким всегда его считала. Боже, как только она может так отвлекаться? Но с другой стороны, иначе поступить она бы не смогла.
Джулия сидела и продолжала переворачивать страницы. Но, рассматривая иллюстрацию за иллюстрацией, она поняла, что у этого джентльмена, автора книги, не было ничего, чему Растмур мог бы позавидовать. Джулия была вполне уверена, что она не преувеличивает.
Черт, либо иллюстрации в этой книге были неполными, либо Растмур и в самом деле настолько особенный, каким она всегда его считала. Однако тело Джулии предательски подтвердило, что она будет только рада продолжить образование этого мужчины. Боже, ей следовало бы поставить эту книгу обратно на полку в тот самый миг, как она поняла, что это за издание!
Надпись на первой странице гласила, что книга «ценна для всех джентльменов, стремящихся обрести весьма полезные чувственные знания». Черт! Все, к чему она сейчас стремилась, — это не таиться здесь, среди книжных полок в мужской одежде, а узнать что-нибудь об актерской труппе, которая может включать ее собственного отца, что, в свою очередь, будет значить, что ей придется как можно скорее покинуть это место и вернуться к безвестности — и холодной постели.
Черт, она бы предпочла найти Растмура и заняться подробным изучением главы номер шесть. Она подозревала, что он бы легко на это согласился. Эта занимательная книжечка могла оказаться весьма полезной в том случае, если ей вдруг понадобится отвлечь Растмура от внезапной поездки в Лондон.
Да, именно это ей и нужно сделать. Эта книжечка достаточно мала и поместится у нее под рубашкой — она пронесет ее в свою комнату и спрячет до лучших времен. Какая удачная находка!
Конечно, это отвлекло ее от поиска мужчин и выяснения нужной информации. Ей придется расспросить Растмура позже. А теперь она должна подготовиться к ужину, который обещает быть крайне интересным. Да, следует привести себя в порядок. Надо быть в отличной форме. Учитывая очевидные подозрения леди Дэшфорд, материнскую заботу леди Растмур и обмирания Пенелопы, вечер будет непростым.
Жаль, что автор этой книжицы не дал никаких советов, как вести себя в подобной ситуации.
Бесконечную болтовню сестры игнорировать было невозможно. Из-за нее у Растмура пропал аппетит, и он не мог насладиться чудесным ужином, который сегодня приготовил повар Дэшфорда.
— …и если бы ты был там, то тебе, несомненно, пришлось бы его вызвать, учитывая, как мистер Брамптон весь вечер напролет пожирал меня глазами, — легкомысленно хвасталась Пенелопа. — Он три раза умолял меня танцевать после того, как я уже протанцевала с ним два тура.
— Должен ли я заключить, что у тебя вошло в привычку танцевать на балах с одним и тем же джентльменом несколько раз подряд? — спросил Растмур, посылая матери не слишком деликатный взгляд разочарования.
— Не смотри на меня так, — фыркнула леди Растмур, аккуратно разрезая бисквит. — Я хорошенько растолковала Пенелопе, что подобает, а что нет. Возможно, если бы ты присоединился к нам во время сезона как ответственный брат, то твоя сестра не привлекла бы столько нежелательного внимания.
— И что же это за нежелательное внимание, позвольте спросить?
Как будто он хотя бы на миг поверил, что Пенелопа могла совершить глупость и позволить себе что- то неподобающее. Он слишком хорошо знал свою сестру; для этого она была слишком умна и слишком непреклонна. Она ни за что бы не допустила, чтобы ее блестящий сезон омрачился хотя бы намеком на скандал. Очевидно, мать пыталась переложить на него вину за ту ловкость, с какой он избегал этих вечеров, а также, очевидно, и брачных ловушек. У него не было ни малейшего сомнения в том, какую истинную цель преследовала мать под предлогом того, что его присутствие необходимо для успеха Пенелопы в обществе. Вероятно, в ее планы входило отправить обоих детей к священнику в этом же году.
Что ж, ей придется довольствоваться одной свадьбой. Если же он уладит свои дела с Фицджелдером, то Пенелопу можно будет отправить назад в Лондон, и тогда она сможет завершить сезон. Энтони не сомневался, что сестра будет воротить нос от любого неподходящего претендента, она не согласится ни на кого, кроме герцога.
— Пенелопа была весьма неразборчива в выборе поклонников, — заявила мать.
— Мама, ну в самом деле! — с трагическим вздохом сказала Пенелопа. — Что я могу поделать, если джентльмены находят меня неотразимой?!
Леди Растмур лишь фыркнула в ответ:
— В самом деле? Что ж, тебе, по крайней мере, не следовало считать всех их такими неотразимыми.
Растмур едва не подавился. Что на уме у его сестры?
— Но как же мне выбрать одного из них себе в мужья, если я не смогу даже побеседовать с ними?
— Если бы ты ограничивалась только беседами, — тихо пробормотала мать.
По крайней мере, именно это послышалось Растмуру. Неужели она это сказала? Он принялся сверлить взглядом Пенелопу, которая казалась воплощением невинности. Неужели она была настолько глупа, что позволила кому- то из этих неразумных лондонских щенков втянуть ее в скандал? Последнее, что ему сейчас нужно, — это узнать, что сестра неразборчива в отношениях.
Нет, не совсем так. Энтони перехватил застенчивый взгляд Пенелопы, который та бросила на Джулию. Черт побери, это последнее, что ему сейчас нужно.
— Откуда же мне было знать, что твой кузен — порождение дьявола, который ни за что на мне не женится?
Послышался звон серебра. Мать Растмура уронила вилку.
— Мы не это сейчас обсуждаем, Пенелопа, — заявила она.
— Прошу прощения, — перебил ее Растмур, — но боюсь, я хотел бы обсудить это именно сейчас, если не возражаете. Пенелопа, о браке с каким именно кузеном ты сейчас говорила?
— С Седриком, разумеется. — Пенелопа грустно пожала плечами. — Оказалось, он просто ужасен.
— Боже, не то слово, как ужасен! — выпалил Растмур, бросая на мать разъяренный взгляд. — Как, ради всего святого, Фицджелдер оказался среди поклонников моей сестры?
Леди Растмур в ответ едва заметно пожала плечами и с невозмутимым видом сказала:
— Я же умоляла тебя приехать к нам в Лондон. Невозможно предсказать, с чем может столкнуться девушка во время своего дебюта.
— Что ж, сталкиваться с Фицджелдером ей точно не следовало. Боже правый, матушка, где вы были, когда эту змею представили моей сестре?
— Я не могу присутствовать в нескольких местах одновременно, — отрезала леди Растмур. — Но если хочешь, мы можем продолжить этот разговор после обеда, если тебе еще есть что сказать.
Она была права, учитывая, что Растмуру предстояло сказать немало, однако лучше не делать этого при Джулии, которая теперь подозрительно наблюдала за его матерью и сестрой. Что ж, он подождет, когда они останутся одни. Но Боже правый, у него найдется немало слов для них обеих!
Этот странный ужин продолжался в тишине еще несколько минут. Слуги входили и выходили, блюда на столе менялись. Все, казалось, чувствовали напряжение, повисшее в комнате.
