разъяренный муж. Я Ронни очень понимаю.
И Рэйчел томно закатила глаза. Ее насмешка не осталась незамеченной. Джордж Эскотт вскочил с дивана, его лицо полыхало от ярости.
Рэйчел по-настоящему испугалась. Таким она еще никогда не видела мужа.
— Как далеко у них все зашло? — задыхаясь, спросил Эскотт.
Рэйчел пожала плечами.
— Я не знаю, она мне не докладывает. Но, думаю, довольно далеко. Рональд Мессер не из тех, кто станет попусту время терять, а в нашем доме он появляется уже две недели.
Страдание исказило лицо Эскотта.
— Две недели! И я ничего не знал, не мог уберечь Кэтти! Ты могла бы открыть ей глаза. — Он обвиняюще посмотрел на жену.
Рэйчел поморщилась.
— А что бы я сказала? Кэтрин не поверила бы мне. Тебе придется самому вытаскивать ее из всех неприятностей, в которые ее вовлечет этот человек.
Бросив напоследок эту загадочную фразу, Рэйчел встала, подобрала валявшийся на полу журнал и медленно вышла из гостиной, стараясь унять сердцебиение. Только в своей спальне она позволила себе разозлиться как следует.
— Подонок, — шипела она сквозь стиснутые зубы, молотя кулаками подушку. — Я для тебя нехороша стала, ты позарился на денежки Кэтрин. Я тебя проучу! Ее ты уж точно не получишь!
— Вы должны узнать об этом Мессере все. — Голос Джорджа Эскотта звучал утомленно.
Эскотт Стилворкс забирала все его силы, а тут еще эти неожиданные неприятности с дочерью. Выглядел отец Кэтрин неважно. Набрякшие мешки под глазами и красная сеточка сосудов добавляли ему несколько лишних лет.
Молодой человек, сидевший напротив, застрочил в блокноте. Это был Эндрю Даймлесс, личный помощник Эскотта. Все считали, что Эндрю занимается координацией расписания начальника и выполняет мелкие поручения, не больше. С ним обычно никто не считался и не обращал на него внимания. Чего, собственно говоря, Даймлесс и добивался — характер его работы был таков, что ему меньше всего нужна была огласка.
Эндрю стал для Эскотта абсолютно незаменим. Если требовалось разузнать что-либо про нечистоплотных партнеров или собрать информацию о служащих компании, он был тут как тут. Ничто не ускользало от его внимательного взгляда. Эндрю был неутомим в поисках правды и, конечно, стремился к тому, чтобы эта правда была выгодна его шефу, Джорджу Эскотту.
Эскотт временами сознавал, что слишком зависит от своего расторопного помощника. В руках Эндрю была сосредоточена масса информации, часто нелицеприятной. Несколько раз Джордж давал себе слово не озадачивать больше Даймлесса никакими щекотливыми поручениями, но из этого ничего не выходило — Эндрю был нужен ему.
Как, например, сейчас.
После разговора с отцом Кэтрин взбунтовалась. Она не выходила к завтраку, не встречала Эскотта вечером после работы. Часто он не знал, с кем она и где. Ему оставалось только догадываться, что его приказ не общаться больше с Мессером она игнорировала.
Рэйчел хранила ледяное молчание, и все его попытки посоветоваться с ней насчет Кэтрин ни к чему не привели. Она намеренно не желала ни во что вмешиваться.
Эскотт был на грани отчаяния. Он подозревал, что Кэтрин тайком встречается с Мессером. Неизвестно, к чему это все может привести! Надо было принимать срочные меры, и здесь ему снова пригодился Эндрю Даймлесс. Эскотт решился вооружиться основательными знаниями, чтобы вести борьбу с Рональдом за Кэтрин.
Джордж Эскотт хотел знать все о Рональде Мессере.
Я не позволю этому смазливому негодяю использовать мою наивную девочку, с ненавистью думал он.
Эндрю настороженно внимал каждому слову шефа. Он впервые видел его в подобном настроении и лихорадочно размышлял над тем, какую пользу лично он сможет извлечь из этого поручения.
Всю свою сознательную жизнь Эндрю Даймлесс интересовался только одним — деньгами. Ему не было важно, какую работу ему приходится выполнять, с какими людьми общаться. Главное, чтобы за это хорошо платили. Джордж Эскотт никогда не скупился, поэтому сердце Эндрю всецело принадлежало ему. Даймлесс был готов за солидный гонорар раскопать любую правду о Рональде Мессере, лишь бы только угодить Эскотту…
На следующее утро Эндрю Даймлесс вылетел в Линдорт. Рональд никогда не скрывал, откуда он родом, и Эндрю решил начать копать именно там.
Приехав в этот маленький провинциальный городишко, Даймлесс убедился, что там до сих пор помнят мадам Мессер и ее сына. Люди охотно делились воспоминаниями с приветливым молодым человеком, который к тому же не отказывался угостить рюмочкой-другой.
Прошло несколько дней, но ничего существенного Эндрю не выяснил. Постепенно вырисовывался образ молодого шалопая, спускающего семейные денежки в веселых кутежах, но в целом к Рональду относились очень неплохо — в Линдорте до сих пор помнили его доброе сердце и обаятельную улыбку.
Эндрю чувствовал, что ему больше нечего делать в этом городе. Но он почему-то медлил, понимая, что Эскотту не понравится подобная информация. Ведь его послали за грязными фактами из биографии Мессера, а он был готов привезти отчет о совершенно обычном юноше, который ничем не отличался от миллионов своих сверстников.
Случайная встреча с Браунбаумом, владельцем сети ювелирных магазинов в округе, доказала, что Эндрю поступил правильно, задержавшись в городе.
Старый ювелир нечаянно услышал на улице, как высокий молодой человек обращается с вопросом о мадам Мессер к владельцу кафе под открытым небом. Тот отрицательно качал головой, объясняя, что переехал в город всего лишь пять лет назад.
Что-то в облике незнакомца возбудило интерес Браунбаума.
— Возможно, я смогу вам чем-то помочь, — заговорил он с Эндрю. — Я прекрасно знал мадам Мессер и с удовольствием отвечу на ваши вопросы.
Эндрю недовольно покосился на старичка с объемистым животом. Маленькие глазки его нового знакомого приветливо поблескивали из-под полей огромной соломенной шляпы.
Что может рассказать мне этот старикашка? — безнадежно думал Даймлесс, направляясь за Браунбаумом к одному из столиков. Отсутствие информации, да еще невыносимая жара, третий день стоявшая в городе, превратили его в настоящего брюзгу.
— Салон мадам Мессер пользовался бешеной популярностью, — неторопливо начал Браунбаум, потягивая холодный лимонад.
Редко в наши дни встретишь молодого человека, который интересуется прошлым. А ведь так приятно углубиться в воспоминания о тех временах, когда ты был еще не особенно стар и полон сил…
Эндрю вполуха слушал разглагольствования Браунбаума, который повторял факты, уже известные ему.
— Может быть, выпьем что-нибудь покрепче? — бесцеремонно прервал он ювелира.
Тот заметно оживился.
— Да, немного джина не помешало бы.
Эндрю сделал заказ. Принесли напитки, и через десять минут Даймлесс убедился, что спиртное практически незаменимо для его целей. Под воздействием джина язык Браунбаума развязался, и он стал рассказывать более интересные вещи о салоне мадам Мессер и его обитателях.
— А главное, она предпочла меня этому мальчишке. Я дал ей все, а она убежала к нему, — многословно жаловался Браунбаум своему внимательному собеседнику.
Эндрю навострил уши. Он понял, что соперником Браунбаума десять лет назад стал никто иной, как Рональд Мессер. Но не это привлекло его внимание — в конце концов, даже десять лет назад Браунбаум был старым, толстым и лысым. Не удивительно, что неизвестная девица предпочла ему красавчика Ронни.
