плитами, вытесанными из кусков горной породы. За ночь камни остыли и сейчас под лучами восходящего солнца отдали прохладу каплями влаги, искрившейся на стыках.
В центре площади раскинулась главная цитадель. Широкая и круглая, она походила на невысокий минарет, только вместо луковицы купола возвышались защитные зубцы с бойницами. В отличие от остальных строений она была возведена не из глины, а сложена из толстых гранитных блоков, которые не смогут пробить даже современные гранатометы. Впрочем, использовать это фортификационное сооружение по прямому назначению никто не собирался – теперь в цитадели обитали нукеры Салеха, когда возвращались из походов по Аравийской пустыне. Здесь же находился и главный арсенал, под которым располагались галереи подземелья, уходящего далеко от крепости, там, на другом конце оазиса «Иншалла», имелось все необходимое для удачного побега. Шейх Аль-Кадиб с самого раннего детства запомнил главное правило – в борьбе за власть нужно быть готовым к любым поворотам судьбы, в противном случае обязательно проиграешь.
Семенящий рядом с Салехом Карл Мерк был полностью погружен в собственные мысли. Теперь его идея обрела конкретную форму, как законченная картина мастера, и ему не терпелось скорее приступить к ее воплощению в жизнь…
Бутылка «Мартеля» вскоре опустела, плитка шоколада так и осталась нераспечатанной. Не до сладкого было.
– Вот при таких обстоятельствах я и узнал о существовании у меня взрослого внука, – наконец закончил свое повествование Журавлев.
– Мексиканское «мыло» отдыхает по сравнению с такими страстями, – только и смог сказать Крутов.
Только что услышанное больше напоминало сопливый бабский роман, чем реальную жизнь, тем более генерала военной разведки. Но не верить он тоже не мог, хотя бы потому, что перед ним сидел офицер, который знал цену каждому произнесенному им слову. «Да и развести, как приезжего лоха на вокзале, Журавлева тоже не могли. Андрей Андреевич еще тот реликт шпионажа, наверняка не один раз все перепроверил, пока признал пацана своим внуком, – подумал Родион Андреевич, наблюдая за своим фактически еще шефом. – Правы англичане, говоря, что у каждого припрятан свой скелет в шкафу. И он, как правило, вываливается наружу в самый неподходящий момент».
– Я хотел все провести цивилизованным путем, – закуривая очередную сигарету, продолжил Журавлев. – Отыскал влиятельного посредника и направил туда группу переговорщиков, соответственно обеспечив их прикрытие и отход в случае форс-мажорной ситуации.
«Ну естественно, – мысленно согласился со старшим товарищем Крутов, – по-другому вы поступить не могли. Ориентировка на месте, обеспечение путей отхода, позиций снайперов, мины-ловушки и прочее, прочее, что необходимо для спецоперации…» Но вслух сказал:
– Человек – существо эгоистичное. Мы можем долго и упорно, до хрипоты, до драки доказывать, что смертная казнь – это антигуманно, нецивилизованно и тому подобное, но это до тех пор, пока не коснулось лично нас, не погибли наши близкие или родные. Тогда весь гуманизм и цивилизованность слетают, как шелуха на ветру, и ты не просто хочешь возмездия, не по писаным законам, а по справедливости, как сказано в Ветхом Завете – «око за око, зуб за зуб». И большинство из нас сами готовы привести приговор в исполнение.
– Ты это о чем? – не сразу ухватил мысль собеседника Журавлев.
– Вот, – Родион Андреевич отодвинул от себя плоский прямоугольник палм-топа, – в Интернете рассказывают, что похищение людей – это вообще целая индустрия. По всему миру в год воруют до миллиона человек: кого-то для того, чтобы грохнуть и прикопать, кого-то – в рабство, еще кого-то – на органы. Причем людей похищают не только в диких краях вроде Ближнего Востока или Дальнего, но и в цивилизованной Европе, и в Америке. Это уже не говоря о «горячих точках», где вообще царит вселенский беспредел. Миллион – это огромная цифра, но на фоне шести миллиардов живущих на земном шаре не особо бросается в глаза. До тех пор, повторяюсь, пока тебя лично это не коснулось. А вот когда клюнет жареный петух, тогда начинаем суетиться, искать выход из этой ситуации… Сейчас вот только прочитал в информдайджесте: оказывается, примерно в это же время в Египте пропали двое немецких студентов – парень и девушка. Через две недели парнишка отыскался на границе с Израилем, там его и прихватили ожидавшие родители. Отец этого барчука, банкир, скорее всего смог заплатить выкуп за отпрыска, но дальше «но комментс». А девчушки до сих пор нет нигде, вроде как и не было, родители, видимо, небогатые и бакшиш не смогли собрать. Так что юная фрау уже в сексуальном рабстве – обслуживает либо зажравшихся туристов, либо, что того хуже, местных гастарбайтеров на какой-нибудь стройке. – Видя прежнее непонимание в глазах Журавлева, пояснил: – Это всего лишь мысли вслух. Окажись я в вашей шкуре, Андрей Андреевич, наверняка поступил бы точно так же, а еще вернее, сам бы рванул в тот благословенный край сровнять пирамиды с землей. Вернее, с песком…
– Ты моложе меня, – горько усмехнулся генерал-полковник. – Возможно, ты и сгодился бы для оперативной работы, а я бы только у парней под ногами путался.
– Детали, – отмахнулся Крутов.
– Да все в этой жизни детали, простые и сложные, – разница только в количестве этих самых деталей. Теперь о главном, – нахмурился Андрей Андреевич. – Зачем мне этот аравийский шейх? Сперва я хотел, чтобы все было цивилизованно. Нашел посредника, отправил людей на переговоры, но после предварительных договоренностей в свой следующий визит мои люди попали в западню. Естественно, со всеми вытекающими последствиями. Нападающие были уничтожены, спецы ушли на нелегальное положение, посредник, заваривший всю эту кашу, исчез. И только благодаря нашему расконсервированному марш-агенту в Египте его обнаружили в одном из отелей Шарм-эль-Шейха. Ну и, конечно, нейтрализовали, предварительно по-быстрому «выпотрошив». И что выяснилось? А то, что он знал, где находится Андрей. Но к тому времени парня уже продали шейху Аль-Кадибу, – генерал-полковник горестно вздохнул. – Вот и получается, что с первой же попытки я попал в «яблочко».
«Мастерство не пропьешь», – мысленно прокомментировал генерала Родион, с сожалением глядя на опустевшую бутылку «Мартеля».
– И если бы не миндальничал, не строил из себя институтку, а сразу взял палестинца в разработку, то смог бы перехватить парня, а теперь приходится разыскивать этого принца пустыни.
– Ну, это не сложно, – Крутов открыл свою папку и вытащил стопку листов, аккуратно скрепленных между собой пластиковой пружиной. – Салех Фейсал Аль-Кадиб – личность довольно загадочная и весьма любопытная. В поле зрения ГРУ попал в середине восьмидесятых годов, когда активно начал помогать афганским моджахедам. Потом всю информацию военные слили нам, а мы, естественно, благодаря суперобъемной памяти «Иван Ивановича» основательно дополнили… Итак, шейх Аль-Кадиб – это, кстати, имя седьмого меча пророка Мухаммеда – хозяйничает в пустыне благодаря летучим отрядам своих нукеров, защищает паломников, все остальные, особенно те, кто занимается незаконными делишками, платят ему мзду за безопасность. Один из реальных претендентов на трон короля Саудовской Аравии. Его официально поддерживает добрая треть кочевых племен бедуинов, а в случае открытого противостояния поддержит еще столько же фанатично настроенных аравийцев. Ведь не зря он носит имя оружия пророка.
– Чего же он не захватит Эр-Рияд и не провозгласит себя королем Саудовской Аравии? – с армейской прямотой спросил Андрей Андреевич.
– Силенок недостаточно. За нынешним королем Лига арабских государств, Евросоюз и, главное, армия и флот США.
– Тогда почему этого дебошира не сотрут в муку?
– Нет никакой гарантии, что после этого королевский двор не начнет вести свою собственную политику. А угроза замены – хороший стимул к сговорчивости.
– Политика сдержек и противовесов, – проговорил Журавлев, понимая, что его внук попал в котел с заваривающейся крутой политической кашей. А вот какая роль парню уготована, сообразить никак не мог.
– История эта началась больше ста лет назад, когда безземельный эмир Абдель Азиз ибн Сауд захватил столицу эмирата Неджд Эр-Рияд и объявил себя монархом. За десять лет он подчинил себе в эмирате все племена кочевников и организовал военно-религиозное братство ихванов (с арабского «братья»), по сути, это была хорошо обученная армия. В каждой ихванской общине возводилась мечеть,
