ней. Коротая время, Виктор съездил к себе на квартиру, где приготовил кое-что к вечерним событиям, а Михаил приехал, как и обещал, к пяти часам, передав Виктору свёрток, тщательно упакованный, и блокнотный листок с адресом явочной квартиры рэкетиров с их полными именами. И Виктор, благодарно пожав ему руку, сел в машину, с тем чтобы вернуться в квартиру Светланы, появившейся после шести часов вечера; а он, приготовивший ужин, вышел встречать её с полотенцем в руке и с порога попал в любимые объятия, чтобы потом, выронив полотенце, отнести её в спальню.
Она лежала головой на его плече и тихо говорила:
— Я так счастлива сейчас, так же, как неделю назад, но у меня такое ощущение, словно я позволяю себе лишнего в этом счастье, когда у тебя такое горе, и — я вижу — оно тебя тревожит.
Виктор погладил её по голове, поцеловал в висок.
— Тебе надо поесть, ты голодна.
— Можно, я полежу ещё немножко? Мне так хорошо и так спокойно!
Она заснула почти сразу после этих слов. А Виктор думал о том, как она устала после операции, и лежал неподвижно, боясь потревожить её сон. Время подходило к половине восьмого, когда он, осторожно освободившись, встал, оделся и вдруг вздрогнул, вынужденный оглянуться на постель, где она уже сидела, словно и не спала вовсе.
— Ты куда?! — спросила тревожно, и эта тревога защемила ему сердце.
— Я ненадолго. У меня есть одно дело.
— Какое дело среди ночи?! Родной мой, не ходи никуда!
— Я не могу, прости. Завтра всё тебе расскажу. Мне надо идти!
Она встала, накинула халат, сказала покорно:
— Обещай мне, что всё будет хорошо!
— Обещаю!
Поцеловав её, он вышел, обратив внимание на её поникший вид и безвольно опущенные руки, и это поразило его так, что больно заныло сердце. Сев в свою машину, Виктор вскоре был уже по адресу, данному ему Михаилом. Войдя в подъезд и отыскав нужную квартиру, он нажал на кнопку звонка, чтобы вслед за тем услышать шаги за дверью и поднять целлофановый пакет с пивными и водочными бутылками, закрывая им лицо, стараясь не быть узнанным через дверной глазок.
— Кто там? — услышал он голос за дверью.
— От майора Воронова! — с нарочитым гонором отвечал он.
Послышались щелчки открываемого дверного замка, и дверь распахнулась. Виктор стремительно шагнул внутрь и ткнул ствол пистолета снизу в подбородок человека, открывавшего ему дверь, а захлопнув её, быстро перехватил пистолет и ударил его рукоятью по голове встречавшего, ноги которого тут же подкосились и он по стене сполз на пол, поддерживаемый Виктором. Не теряя времени, он прошёл в комнату, откуда относились голоса и смех рэкетиров, и застал их за пивным застольем, застывшими от неожиданности с бутылками пива в руках.
— Руки на стол! — скомандовал он, видя, что они уже оправляются от стресса, а вслед за этим приблизился с поднятым пистолетом и вновь ударил одного из них таким же образом, как и открывавшего дверь. Подняв на ноги третьего рэкетира, он обыскал его, забрав пистолет, мобильник и, вытряхнув содержимое его карманов на пол, а затем пристегнул наручниками к батарее отопления и заклеил ему рот скотчем, что принёс с собой. Спеша обезвредить находившихся в обмороке, он волоком притащил рэкетира, оставшегося в коридоре, и, обыскав обоих, так же пристегнул к батарее одними наручниками. Затем осмотрел квартиру и, убедившись, что в ней больше никого нет, запер дверь и прошёл к пленникам. Достав видеокамеру, Виктор включил её на видеозапись и снял лица всех троих, затем, наставив пистолет между глаз третьего рэкетира, убрал скотч, которым был заклеен его рот, и спросил:
— Кто из вас убил Колычева?
Не дождавшись ответа, он принёс из соседней комнаты обрезок трубы, выбрав его из прочих бандитских принадлежностей, и вернулся к рэкетиру.
— Вы чуть не убили меня, и я начну с того, что переломаю тебе ноги, которыми ты меня пинал, а затем пристрелю, так же как вы застрелили Колычева. Ты понимаешь, что если я здесь, то просто так дело для вас не закончится? Поэтому спрашиваю, и если ты мне будешь отвечать, то, возможно, для тебя всё обойдётся благополучно. Итак, говори: кто приказал убить Колычева?
Было видно, что бандит, не готовый к такому развитию событий, был явно напуган, и после того как Виктор, угрожая, взмахнул обрезком трубы, торопливо сказал:
— Это Патрон! Это Патрон приказал!
— Кто такой Патрон?
— Не знаю. Он работает в администрации.
— Как звать? Адрес?!
— Как звать — не знаю, адрес — знаю. Я был там посыльным один раз, — и он назвал адрес, который Виктор повторил про себя, стараясь запомнить наверняка.
— Почему это сделал именно Патрон, а не Воронов?
— Не знаю, нам не говорили.
— Кому помешала мастерская Колычева?
— Это всё дела Воронова и Патрона.
— Кто приказал избить меня?
— Воронов. Это всё они.
— Звание и полное имя Воронова?
Тот ответил, а Виктор, выяснив, как убили Евгения, выключил видеозапись, понимая, что больше ничего интересного для себя уже не услышит, и, принеся воды, облил ею тех, бывших без сознания; а когда они пришли в себя и поняли происходящее, сказал:
— Ваши имена и всё остальное мне известно. Я не обещаю, что ваша деятельность останется без последствий, но лично у меня свои претензии за сломанные рёбра и пробитое лёгкое, а заодно и за Колычева.
— Жаль, что мы не кокнули тебя тогда у дома. Но ты ещё пожалеешь о том, что сегодня сделал, — говорил один из очнувшихся бандитов, вытирая лицо свободной рукой и отплёвываясь.
— Жалеть сейчас о чём-то — ваша участь, поскольку, сбившись в волчью стаю, вы должны были помнить, что на каждую стаю найдётся охотник, и охотник сейчас я, а вы должны молиться, чтоб — дай бог! — я не выстрелил. Поэтому не обессудьте, и он взял в руки обрезок водопроводной трубы.
Закончив экзекуцию и сложив отобранное у бандитов оружие, мобильники и ключи от наручников на стол, предупредил:
— Советую терпеть до утра.
Забрав двое наручников из запасов в соседней комнате, Виктор вышел, запер квартиру и, прихватив пакет, оставленный им у двери, сел за руль, уже зная точно, куда поедет. Припарковав машину несколько в стороне от указанного рэкетиром места, Виктор вышел из неё, прихватив пластиковый пакет, наполовину опорожнив его, и положил туда пистолет, ещё не зная, как будут развиваться события. Найдя нужную ему квартиру, он позвонил у двери, но никто не отозвался, не слышно было даже шагов за ней. Повременив немного, решил подняться на лестничную площадку этажом выше и какое-то время подождать там. Прошло около часа ожидания, он начал уже уставать от вынужденного бездействия, но понимал, что должен использовать сегодняшний шанс, который, возможно, уже не повторится. Вдруг услышал шум внизу, на входе в подъезд, и шаги по лестнице, стихшие на площадке этажом ниже, где была нужная ему квартира. Вынув из пакета бутылку с пивом, Виктор откупорил её и, притворившись пьяным, бормоча что-то про себя, начал спускаться вниз по лестнице. Видный мужчина, примерно его возраста, доставал ключи из кармана кожаного пальто, а завидев его, потянулся рукой за пазуху. С пьяной ухмылкой на лице Виктор, прихлёбывая из бутылки, привязчиво сказал:
— А-а-а, мужик!.. Мужик, давай выпьем! А?! Мужик?!
Очевидно, решив, что ему незачем беспокоиться, солидный мужчина строго сказал:
— Так!.. Быстро проваливай, пока я не сдал тебя в «ментовское стойло»!
Сделав испуганный вид и даже несколько шарахнувшись в сторону, Виктор пробормотал:
— Всё, всё, всё! Ухожу, ухожу! — и положил бутылку в пакет, чтобы вынуть оттуда пистолет и
