Если идти по трупам противно и опасно, то почему бы не полететь? Силы теперь навалом, веретено неумолимо вертелось внутри. За спиной раскрылись крылья, спасибо Хегельгу за этот дар, хоть отец и веселился в тот раз от души. Высокие потолки позволили свободно подняться над полом и буквально в несколько взмахов оказаться над каменным саркофагом. Я плавно опустилась на толстую крышку и огляделась. С первого взгляда ничего не изменилось, но интуиция заставила нагнуться и провести ладонью по боковине чёрного каменного гроба. Пальцы обожгло болью и, переключившись на магическое зрение, наконец, смогла увидеть то, зачем проделала весь этот путь.
В тонком мире савия виднелась прекрасно. Кто додумался назвать это травой? Скорей причудливая плесень, разжиревшая здесь до огромных размеров. В реальном мире савия совершенно прозрачная, ну может быть с лёгким сероватым оттенком, который сразу и не заметишь в полутьме склепа. Она облепила наружные стенки саркофага со всех сторон, оплела ближайшие трупы. Но то, что это создание живое не вызывало сомнения. Я погружалась в тонкий мир глубже и глубже, а савия становилась ярче, набирала красок. И в глубинных слоях, где маг с невероятным трудом удержался долю секунды, она преобразилась до неузнаваемости и уж тут отпали все сомнения.
Удивительней растения встречать не доводилось. Оно родом из самых глубоких пластов энергетического мира и представляет собой симбиоз живой плоти и сырых плотных сгустков энергии, которую не встретить в реальном мире. Почему савия исключительно редко, но всё-таки выходит на поверхность, едва ли смог бы кто-нибудь внятно объяснить. Хотя Оракул знает и расскажет, если захочет, а быть может я и сама пойму, потому что нам предстоит тесно контактировать целых десять дней.
Воспоминания о моём боге кольнули в сердце и развеяли всю наигранную браваду. Они вернули в реальность, а действительность до предела мрачна и неприглядна. Пожалуй, только такая психопатка, как я, могла разговаривать с трупом и строить планы на ремонт, находясь в склепе погребённого заживо соплеменника. Пора признаться самой себе, я жутко боюсь и несу эту чушь от страха и предчувствия чего- то важного. Именно образ моего бога позволил отбросить скорлупу, за которой пряталась настоящая, испуганная и неуверенная девочка, Паулина Кейб. Так что же смущает и гнетёт больше всего?
Вот она, савия! Бери и беги отсюда со всех ног. Только, правда такова, что я не могу, уже не могу уйти просто так. Маг и человек во мне неожиданно пришли к согласию. Как оставить того, кто заплатил за мой приход такую цену? Перед внутренним взором стоял Акир, последнее воспоминание о маге скрутило душу горьким состраданием. В тот момент, когда я обретала надежду на спасение и возносилась в Эбилл, Акир терял последнюю веру, единственную зыбкую опору. В его сознании теперь металась чёрная глухая тоска и беспросветное отчаяние. Он прошёл через ад и ради чего? Я уходила, а он оставался без надежды на освобождение или просто забвение. Замысел это кукловода или нет, но я не могу оставить соплеменника.
Мысли мчались в сумасшедшей гонке, но самое главное — крепла решимость. Да, я не в силах одна тягаться с заклятием эльфов, пока не в силах. Но в состоянии оставить Акиру иной дар. Только нужно постараться, очень постараться. То, что собираюсь сделать, раньше представлялось немыслимым и неосуществимым для мага-одиночки. Да и не ведомо толком, как осуществить задуманное, остаётся всецело положиться на интуицию и удачу. От страха внутри дрожала каждая клеточка, по спине бежали ручейки холодного пота.
— Давай, Паулина, не трусь! — подбадривала себя. — Яван и Акир сделали гораздо больше. Они смогли, значит и ты обязана. Если не сейчас, то уже никогда.
И загадала, что если ничего не получится, значит, я пустышка и все ошибаются на мой счёт. Если не справлюсь — смерть первородного эльфа и мага бессмысленна и напрасна. На мгновение память озарил внутренний свет Явана, его глубочайшие чистые глаза, в ушах переливался мелодией уверенный голос, где каждый звук — новая ярчайшая нота. Он наполнял верой в собственные силы. Если в меня верил этот необычайный мужчина, древний, один из первых, то какое я имею право опозориться? Для Явана ничего уже не сделать, а вот для его единственного друга попытаюсь исправить всё, что ещё возможно.
— Сейчас, Паулина! Сейчас или никогда! — я глубоко вздохнула и закрыла глаза, выпрямившись на каменном саркофаге, внутри которого метались остатки от некогда гордого мага Акира.
Во время Терродана маги общими усилиями призывают святыню нашего народа. В последний раз она пробудилась, и жрица во мне получила благословение. Никто из магов не способен игнорировать зов колыбели, из которой вышли. Наши ли Творцы — Терр и Террона сотворили её или она возникла как-то ещё, но именно здесь зарождались источники каждого из магов. И чтобы стать настоящей Водящей души, необходимо научиться призывать священный алтарь самостоятельно. Когда боги уйдут из Плеяды навсегда, именно в нём останется искра творения, древняя как мироздание. И в ней вся надежда. Отдаваясь, сливаясь с этой силой, Водящая смогла бы концентрировать энергию всего народа и творить новые источники. Исчез бы риск для жрицы быть убитой соплеменниками в экстазе единения. Новорожденные источники сами найдут подходящие им души и тела. Маги не исчезнут, мой народ сможет возродиться. Но это произойдёт, если я действительно та самая Водящая.
Но сейчас, замерев посреди склепа, я не преследовала столь глобальных целей. Алтарь нужен совсем для другой цели. Дело в том, что ни один маг не в силах сопротивляться зову колыбели. Все помыслы обращены лишь к полупрозрачному монолиту, в котором заключено начало. Я прекрасно помню, как алтарь впитывал энергию и подчинял своей воле. Акир утратил остатки надежды и полностью растворился в безумии. Мне не достучаться, не найти остатки личности мага без высшей помощи. Более того, это смертельно опасно для меня. Но если смогу призвать хотя бы тень, блеклый образ божественного алтаря, Акир не проигнорирует и невольно откликнется на зов, пусть бессознательно. У меня появится шанс облегчить существование мага.
То, что я собиралась сделать — чистой воды авантюра. В одиночку пытаться обратиться к божественной энергии подобной мощи — безумие. Здесь не будет Терроны или Оракула, нет мудрого Хегельга и Аиреля, чтобы подсказать, научить, поддержать силой. В этот раз я по собственной воле устраивала себе экстремальные испытания и в этом некого винить, кроме своего безрассудства. Если у меня не получится и призыв останется без ответа, значит я ничтожество и все надежды предназначены не Паулине Кейб.
Хочу ли этого на самом деле? Новый вопрос к себе, но на сей раз у меня есть ответ. При помощи чужой воли или нет, но сейчас я сознательно желала оказаться Водящей души своего народа. Отчаянно хотела обрести хотя бы тень великой силы алтаря и облегчить участь Акира. Всю оставшуюся жизнь терзаться мне и гореть позором, за то, что подвела Явана, обманула надежды Акира и многих других. Но даже если удача на моей стороне и святыня почтит присутствием, то возможно я снова окажусь в опасности. Потому что каждая клеточка помнит биение неистового сердца внутри пирамиды, помнит невероятную первородную силу. Как святыня отреагирует на призыв наглой девчонки, возомнившей, что может использовать древнейший алтарь для своих целей? Как бы ни было страшно, я попытаюсь. Время сомнений и колебаний ушло. Именно здесь, в сумрачном склепе, посреди тысяч трупов жрица снова испытает удачу. Вот оно, поворотное мгновение в судьбе, ещё одно. Мгновение предельной чёткости и ясности — назад дороги нет, я сама сжигала мосты.
— Боже, помоги мне!
Это обращение не к Терроне, уже нет. Простая молитва летела к единственному богу, всецело принятому душой и телом, к хозяину Эбилла. В эту самую минуту он следит за мной, от этого знания в душе становилось тепло и чуточку спокойней.
Я сменила человеческие черты на истинный облик мага, и мир раскрасился другими цветами. Смогу, должна, обязана! Алтарь наверняка находится в глубинных слоях тонкого мира, там, где чувствуют себя комфортно лишь боги. Акир владел магией звуков и теперь это доступно и мне, сила мёртвого мага вращается внутри. Я зачерпнула её и туго переплела с собственной энергией. Тонкий мир послушно раскрылся и, пронзая слой за слоем, в него понёсся мой призыв. Я отрешилась от всего, почти перестала дышать, заставив утихнуть даже сердце. Молодая неопытная жрица иступлёно звала древнюю колыбель. Впервые осознанно я вызывала в себе особое состояние, которое владело мной в момент соприкосновения с алтарём. Интуиция подсказывала, что это важно, а значит нужно вспомнить мельчайшие детали и наращивать призыв снова и снова.
И сокровенный момент настал. Отклик пришел неожиданно быстро, словно меня ждали. Необоснованные страхи растворялись в волнах радости, потому что в этот момент я почувствовала себя
