стремительно росла, а вместе с ней и я, как одно существо, одно биение сердец, одна общая воля. Огонь гнева Терроны обрушился на меня, но так и не смог даже коснуться поверхности пирамиды. Не бессмертному духу тягаться с частичкой Великого Творца.
— Исполни клятву, — услышала я собственный голос и не узнала его. Моими губами говорила иная воля. — Исполни или огонь Отца угаснет в тебе.
На огромном, как огненное озеро, лице богини появился страх. Пламя погасло без следа, оставив вокруг лишь пепелище от моего парка и леса.
— Освободись, богиня. Отдай магов и уходи из этого мироздания. Тебе здесь более нет места.
Террона стремительно удалялась и уже через секунду походила на несущуюся по небу комету. Богиня уходила, так и не простив смертную выскочку, но вынужденно смирившись перед обстоятельствами. На ступенях пирамиды один за другим появлялись фигуры магов. Они плавно опускались и тут же погружались в глубокий сон, вдыхая сонное марево духа-хранителя Мотейры. Но маги вернулись не истощёнными, пустыми оболочками, силы переполняли их. Террона не посмела нарушить клятву и мужчины прибыли целыми и невредимыми. Я чувствовала, как разрывается их связь с Творцом и подхватывала её обрывки, чтобы создать новую. Слова нашего воссоединения неслись над спящими магами, на плечи обрушилась тяжесть, но с этого мгновения все они мои. Водящая души приняла в свою обитель новые источники, смертная Мать отныне услышит каждого из своего народа.
— Паулина! — раздался вдруг отчаянный крик Аяны.
Я резко развернулась и поняла, что единорог теряет последние силы. Пора завершить начатое, и дать настоящую свободу Гнеку. В два шага я подскочила к его фигуре, распластавшейся на полу пирамиды. Душа не покинула тела, поддерживая жизнь. Не колеблясь более ни секунды, я потянулась к ней и одну за другой подхватила невидимые нити, что связывали плоть и душу. Перед глазами мелькнуло воспоминание, о том моменте, когда Паулина Назарова пережила нечто подобное. Хегельг заставил пройти меня через это в полном сознании, чувствовать, как медленно исчезает связь с телом, ощутить ужас в полной мере и выжечь в сознании первое красное правило. Оно гласило, что я никогда и ни с кем не повторю то, что он делал со мной.
— Прости, папа, но в каждом правиле должно быть исключение, — хмыкнула бывшая ученица и вырвала душу Гнека.
Жизнь оставила плоть, уродливое тело рассыпалось прямо на глазах, становясь серым прахом, а вместе с ним и Проклятье. Савия упала к ногам выцветшими волокнами, она отслужила своё. Аяна рухнула на пол в изнеможении, но Аморан остался в мире, живой и свободный. Простит ли когда-нибудь любимый за то, что я изменила его суть? Теперь он перестал быть человеком, источник, что прочно обосновался внутри Аморана, делал его магом. Он ненавидел нашу расу, принесшую столько страданий и боли, а теперь сам стал одним из нас. Пусть злится, ненавидит, бушует, ударит, но живёт!
Я продолжала удерживать душу Гнека. Она освободилась от оков Проклятья, и мне вдруг открылось, что маг должен был родиться эльфом. А это значит, что Гнек не переродится более, как и Алният, а вознесётся за грань, чтобы исчезнуть навсегда. Меня как током прошило.
— За грань! Душа вознесётся за грань! — закричала я и едва сумела совладать с дрожью. При нашей последней встрече Оракул говорил что-то об этом. Память услужливо воспроизвела отрывок диалога:
— Наше время истекло. Послушай внимательно! Он находится за гранью, но был рождён в Плеяде. Чтобы попасть на нашу сторону ему нужно, чтобы ты назвала имя и позвала. Душа призовёт Плоть и лишь тогда они воссоединятся с Магией, как триединство. Прости, но сказать более этого не в моей воле.
— Кукловод находится за гранью, там, куда вознесётся душа Гнека.
Новое знание жгло раскаленным железом, противоречивые желания раздирали меня. Я ненавидела эту жестокую и коварную сущность и бесконечно к ней стремилась. Осознав себя Душой, теперь невозможно игнорировать притяжение к Плоти и Магии. Всех нас отныне нестерпимо тянет и влечёт друг к другу, несмотря ни на что. Я обхватила голову руками и застонала. Как возможно ненавидеть и желать соединиться одновременно? Без фигуры Плоти мироздание погибнет. Посмею ли отобрать реальный шанс на жизнь у невероятного количества существ, населяющих Плеяду? Как смогу допустить гибель величайшего чуда, свидетелем рождения которого мне посчастливилось быть?
Но если эта тварь войдёт в мироздание, обретёт тело, не станет ли кукловод ещё худшим злом? Не повергнет ли миры в новые беды, ведь кукловод холодный социопат, расчётливый маньяк, не считающийся с жертвами для достижения целей. Что же он начнёт творить, когда обретёт невероятную мощь? Не превратится ли Плеяда в живой труп, гнилой изнутри, наполненный непрерывной агонией терзаемых существ?
— Ты не узнаешь, пока не столкнёшься с ним, — в сознание снова вошла воля святыни магов.
Она предлагала силу, поддержку и я решилась. Душа Гнека — мой проводник в то загадочное и неуловимое место, что называется у всех народов по-разному. Грань, серые Пределы, Потустороннее — лишь одни из тысяч названий, отражающих одну суть. Именно туда отправляются души, выпавшие из круга жизни и перерождений. Но вот о том, что и там есть некие существа, обладающие разумом и огромной силой, способной влиять на мир живых, я не знала. Никто не скажет, как туда попасть, не умерев. Ни одна дорога не ведёт в это место, и нити реальности не укажут путь в межмирье, не существует карт и указателей. Единственное, что у меня есть — это душа Гнека, стремящаяся обрести покой. И я с радостью позволю это, но сначала она приведёт меня к неведомому порогу.
Медленно-медленно ослабевали удерживающие душу путы. Я затаила дыхание и ловила сокровенный, тайный момент, когда сгусток энергии двинется в последний путь. Он почти исчез из реального и тонкого мира, балансируя между. Если бы не наша связь, я никогда не смогла бы уловить это состояние, тем более не смогла бы последовать за душой. Мы воспарили над землёй и помчались прочь из мира, где так бурно дышала жизнь. Но покинув обитаемые пределы, остановились. Сила пирамиды позволяла свободно перемещаться даже в такой зыбкой субстанции между реальностью и миром энергий. Каждую секунду ощущалась поддержка и твёрдая опора под ногами.
Поиски оказались гораздо проще и гораздо сложней одновременно. Не пришлось мчаться к неведомому краю вселенной, потому что та самая грань существует везде, вокруг каждого мира, повторяя, как тень, очертания мироздания. И теперь я понимала, как кукловоду удавалось раскидывать сети стразу во многих мирах. Грань везде и, быть может, распростёрлась не только над Плеядой. Тем временем, душа Гнека истаивала прямо на глазах, она уходила, а я всё ещё не видела, не понимала, не ощущала той границы, за которой исчезал сгусток энергии. Все силы брошены на поиск, мой взгляд проникал в глубинные слои тонкого мира, чутко следил за малейшим колебанием реальности, но ничего не замечал. Передо мной возник нелёгкий выбор: либо отпустить душу, так и не найдя желаемого, либо насильно удержать её и повторить попытку заново. Но даже движимая непреодолимым желанием и решимостью, я не смела отбирать у души право на свободу, право обрести покой. Тогда Водящая души обратилась к воле, что плескалась в пирамиде и получила неожиданно ошеломляющий отклик.
Поток первозданной энергии проник в каждую частичку меня, и я посмотрела на исчезающую душу Гнека снова. То, что удалось почувствовать не походило ни на что. Восприятие глаз ограничивает нас, как и возможности смертного сознания. И несмотря на это удалось различить, прикоснуться не телом, а сущностью Души к тончайшей пелене, существовавшей на пределе доступного понимания, неожиданно близкой и бесконечно далёкой каждому живому существу. Для новой души открывалось своеобразное окно. Я попросила прощения у Гнека и крепче ухватилась за душу, застрявшую в процессе перехода.
С той стороны всколыхнулось возмущение и напор, грань пыталась втянуть пришельца и закрыть брешь. А я держала пленника всеми силами и смотрела в глубину души, как в окно между чуждыми мирами. Внезапно возмущение утихло, и в движущихся частичках энергии сгустка проявился некий лик. Кто-то старался придать себе иллюзию плоти, там, где это абсолютно невозможно. Меня заметили и пришли на встречу. Я с волнением поняла, через душу Гнека в мироздание смотрит кукловод. Он не может видеть моего будущего, лишь предполагать последствия выбора, но вот прошлое и настоящее знает отлично. Этой сущности понадобилось не так уж много времени, чтобы появиться передо мной.
Уши заложило от непонятных звуков странного диапазона. Кукловод пытался общаться понятным мне способом. Он пугающе быстро приспосабливался, и это наталкивало на мысль, что передо мной уникальная душа, непостижимым образом сохранившая сознание, наделённая огромной силой и волей. Среди скрежета и писка вдруг раздались отчётливые слова.
