продолжал заливать тлеющие крыши.
Свинья, тёмной глыбой лежащая на дороге, внезапно очнулась и помчалась куда глаза глядят. И надо было случиться, что она снова с грохотом налетела на злополучную машину Буль Буреса.
— Я, кажется, заснул? — вдруг раздался из машины громовой голос Тайфуна.
По улице с воем промчался ветер, расшвыривая всех в разные стороны и поднимая тучи пыли.
Отчаянно зевая, Тайфун вылез из помятой машины, пинком отбросил в сторону визжащую свинью и сладко потянулся.
К нему подскочил Буль Бурес и что-то отчаянно затараторил. До всех долетали только обрывки фраз:
— Дождь… Бунт… Большая опасность… Вы гость… Мы не хотели вас беспокоить… Не стали будить… Думали, справимся сами… Вот он! Вот он!
Спрятавшийся под крыльцом кофейни Ник услышал страшный вой вихря. По дощатой стенке яростно застучал песок.
Ник высунул голову и увидел, что на том месте, где стоял огромный пузатый незнакомец, никого нет. Над кофейней со свистом пронеслась какая-то странная извилистая полоса, похожая на смерч. Чёрная- пречёрная, чернее ночи!
Вверху что-то выло, свистело, шипело, жужжало. Вверху шёл невидимый бой. Вниз летели косые струи воды, со звоном разбивались о трубу кофейни, стучали по навесу.
— Ник, — донёсся голос Дождя, — беги! Беги! И запомни: меня схватил Тайфун! Тай…
Всё стихло.
С пальм сыпались листья.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Жёлтая игрушечная лейка
Суд над Дождём состоялся в Большом парадном зале во дворце Апчхибосса Утриноса.
Ровно в 18.00 за длинный стол уселись шестьдесят пять судей в чёрных мантиях, сорок пять адвокатов, Тайфун, Апчхибосс Утринос и сеньор Буль Бурес.
— Объявляем распорядок сегодняшнего вечера, — сказал в микрофон Апчхибосс Утринос. — А) допрос, б) опрос, в) мнения, г) просмотр документального кинофильма «Наш любимый Тайфун».
Раздались аплодисменты. Это аплодировал шеф-повар дворцовой кухни единственный зритель, приглашённый на «открытый» процесс.
— Гип-гип ура! — вопил он.
Апчхибосс Утринос затряс колокольчиком.
— Я попросил бы зал соблюдать тишину, — строго обратился он к шеф-повару. — Иначе вас всех выведут по одному.
Шеф-повар притих.
Бешено строчили в блокнотах стенографистки.
«Присутствующие в зале зрители в количестве 1… - Карандаши на секунду замерли и приписали к цифре „один“ четыре нуля, получилось десять тысяч — 10 000 человек с восторгом и нескрываемой радостью встретили сообщение Апчхибосса Утриноса…»
— Первое слово обвинителю! Он расскажет о чудовищных и невероятных преступлениях обвиняемого, то есть подсудимого, или, короче, во всём виноватого!
Апчхибосс Утринос уступил место Буль Буресу.
— Друзья! — обратился тот к шеф-повару. — Преступления обвиняемого, я бы даже сказал — обвинённо-виновного, ужасны! Очень ужасны! Слишком ужасны! Я кончил. Благодарю за внимание.
— Пра-авильно! — закричал шеф-повар и захлопал в ладоши.
Стенографистки моментально записали: «Сеньор Буль Бурес, великодушно взявший на себя роль обвинителя, с присущей ему феноменальностью подробно осветил существо дела и глубоко обосновал виновность подсудимого вескими доказательствами, фактами и уликами».
— Ввести свидетеля! — приказал Апчхибосс Утринос.
В зал бочком проскользнул трактирщик Выпей Тут.
— Говорите! — рявкнул Апчхибосс Утринос.
— Значит, дело было так, — затараторил трактирщик. — Сижу, пью чай входят двое, а может быть, даже и больше! «Ты за кого?» — спрашивают они.
— А ты? — с интересом спросил Буль Бурес.
— Я сказал: «За нас!» — Выпей Тут ударил себя в грудь.
— За кого «за нас»? — насторожился Тайфун.
— За вас, — поспешно разъяснил трактирщик.
— Говорите, — милостиво кивнул Тайфун.
— Значит, так… Сижу, пью чай — входят двое, один — такой. — Выпей Тут чиркнул ладонью по коленям.
— Имя? — гаркнул Тайфун.
— Дождь.
— Продолжайте показания.
— Другой — вот такой! — Выпей Тут поднял руку выше головы.
— Имя?
— Эрнесто, — вытянулся в струнку Выпей Тут. — Он в джунгли удрал.
— Поймаем, — снова кивнул Тайфун. — Говорите.
— Значит, так… «Пьешь?» — говорят. «Пью», — говорю. «Чай?» говорят. «Чай», — говорю. А они: «Ты за кого?» Отвечаю: «За нас». — «Знаем, — говорят, — за кого! Пошёл вон!»
— А ты? — спросил Апчхибосс Утринос.
— Я и пошёл, — ответил Выпей Тут. — То есть побежал и доложил.
— Доложил, — подтвердил Буль Бурес.
— А те? — гаркнул Тайфун.
— Бунт устроили! Всех взбаламутили!
— Всё ясно, — многозначительно заявил Апчхибосс Утринос. — Вы свободны.
Выпей Тут скрылся за дверью, снова выскочил и крикнул:
— А ещё прошу записать, что они выпили мой чай! — И опять исчез.
— Ввести второго свидетеля!
В зал, печатая шаг, вошёл длинноносый чиновник в очках.
— Говорите.
— А) Меня посадили в лужу! — чётко, по пунктам, доложил длинноносый. Б) Мне подложили свинью! В) Я набрал в рот воды!
Третьим свидетелем выступил сам Тайфун. Его речь была предельно краткой:
— Он укусил меня за палец!
— За большой или за мизинец? — почтительно спросил Апчхибосс Утринос.
— За указательный.
— Значит, Дождь получит срок вдвое больший, — с удовлетворением заметил Апчхибосс Утринос. — Свод законов, раздел «У», пункт «Ы», параграф «Ъ»: «За нанесение вредительства указующему персту карающей длани высокопоставленных особ».
— И это не всё! — поднялся Буль Бурес. — Я ещё обвиняю его в том, что он льёт, где вздумается и когда ему заблагорассудится, не получив на то наших особых указаний. Мало того, он всегда вводит в заблуждение синоптиков, и даже я никогда не знаю, брать ли мне зонтик или нет.
— Пра-авильно! — закричал шеф-повар.
— Ввести обвиняемого!
В дверях появился Дождь. Он шёл под охраной семидесяти двух дюжих карабинеров.
— Это твоя? — Апчхибосс Утринос вынул из кармана и поставил на стол жёлтую игрушечную
