Итоги № 52 (2012)

Акунин, и Быков для протестов 2012 года — фигуры знаковые.

Что касается Бориса Акунина, то он оказался на гребне протеста практически сразу — в экстренном порядке прилетев из своего дома во Франции, он выступал на проспекте Сахарова, а в январе 2012 года стал одним из соучредителей Лиги избирателей. Участие в политическом движении увлекло писателя настолько, что его роман «Черный город», продолжающий серию приключений Эраста Фандорина, вышел на полгода позже намеченного срока — как сообщается, протестная активность оставляла Акунину слишком мало времени на творчество. Впрочем, глубокая вовлеченность в политическую жизнь не помешала писателю в начале декабря опубликовать в своем блоге пост, вызвавший почти поголовное недовольство как в кругах, лояльных к власти, так и в белоленточной среде. Акунин провозгласил, что в принципе не является сторонником революции, ни обычной (то есть кровавой и страшной), ни даже — и это заявление всерьез расстроило его либеральных приверженцев — так называемой мирной. Единственной правильной, на его взгляд, стратегией в нынешней ситуации (когда «болотное» движение исчерпало себя) может стать планомерное, всестороннее и распределенное географически давление на власть. Повсеместно оказывая и организуя мирное и осмысленное сопротивление путинскому режиму, оппозиция, по мнению писателя, имеет шанс сама стать центром политической жизни страны.

В отличие от Акунина, фактически устранившегося от активного участия в политической жизни, Дмитрий Быков продолжает играть важную роль в оппозиционном движении. (К слову сказать, именно он вступил на тропу войны с властью раньше прочих, задолго до начала протестов, в феврале 2011 года, запустив совместно с Михаилом Ефремовым проект политической поэтической сатиры «Гражданин поэт»). На выборах в Координационный совет оппозиции он занял второе место, набрав 38 520 голосов и уступив лишь Алексею Навальному. Сегодня он продолжает хранить верность белоленточным идеалам.

А о том, насколько протестный 2012 год отразился на литературе как таковой, мы сможем судить года через два-три: именно тогда, вероятно, поспеют и выйдут из печати книги, порожденные его мятежным и смутным духом.

Сегодня политический жест, политическая позиция — за редчайшим исключением протестная — не являются «идейным содержанием», облеченным в художественную форму, как бывало прежде в левом и соцреалистическом искусстве. Отныне политическое стало синонимом художественного, содержание сделалось формой. Этот тренд и следует признать главным культурным итогом года.

Герой настоящего времени / Искусство и культура / Искусство

Герой настоящего времени

/  Искусство и культура /  Искусство

Дмитрий Певцов: «Я вдруг начал вспоминать, как много обиженных или недопонятых мною людей...»

 

Дмитрий Певцов сыграл десятки ролей в кино и театре, в последние годы активно концертирует с ансамблем «КарТуш». В ближайшее время мы его увидим в четырехсерийном фильме, посвященном Альберту Эйнштейну, где он предстанет перед нами не только великим ученым. Но каким-то удивительным образом актер не примелькался, как иные популярные артисты. Когда смотришь на его послужной список, понимаешь, что в нем почти нет случайных ролей, в театре уж точно. Он не жалуется на то, что профессия актеров — зависимая и выбирают не они, а их. Зато свободой принять предложение или отказаться сумел распорядиться без суетности.

— В ваши годы даже очень успешные артисты любят посетовать, что не успели сыграть то или это. Вы артист реализовавшийся?

— Я вообще отношусь к своей реализованности или недореализованности совершенно спокойно: что было, то мое, а не сыграл чего-то, значит, и не надо было. Да и вообще в последние годы у меня одна мечта — полноценный отпуск.

— Мне один снимавший вас режиссер сказал, что Певцова не раскрыли как артиста комедийного.

— Ну, это так субъективно. У меня есть большое пространство для клоунад и шуток. В спектакле «День радио» придуриваюсь по полной программе, да и не только там. И в кино у меня комедийные роли были. Ну