других. Я поднял руку вверх, чтобы пресечь его невнятное бормотание.
— Ну хорошо. Я запомнил вашу машину, мистер Максуэлл. А теперь проваливайте, да поживей, или я арестую вас за сопротивление властям и вы проведете остаток ночи в полицейском участке, в одной камере с подобранными на улицах алкашами. Не сомневаюсь, что утром дорогой адвокат вашей газеты вызволит вас оттуда.
Похоже, такая перспектива вызвала у него легкую панику.
— Не надо, я сейчас уеду.
— Будьте так любезны, — начал я, но отвлекся на шум, который раздался слева от меня.
Оглянувшись, я увидел Сэма, который бежал — бежал! — вдоль боковой ограды парка и что-то пыхтел в рацию.
— Сэм! — крикнул я, но он меня не услышал. А может, услышал, но не обернулся.
Я быстро взглянул на оперативную машину, но не увидел там ни Мэйв, ни девушки-офицера. Обе передние дверцы были распахнуты настежь, а сиденья в освещенном салоне пусты. Проклятие! Пока я возился с идиотом-журналистом, у них что-то случилось.
Придется наверстывать упущенное. Я на бегу перемахнул через ограду, так как это был кратчайший путь в парк, и услышал впереди шум драки. Один за другим раздавались глухие удары, будто чем-то тяжелым молотили по человеческим мышцам и костям. Я пересек игровую площадку, пригнув голову, проскочил между двумя деревьями, ощетинившимися нижними ветками, и выбежал на открытое пространство. Передо мной предстало кошмарное зрелище. Офицер под прикрытием, работавшая в группе Мэйв, сидела, привалившись спиной к стене туалета и безжизненно свесив голову набок точно сломанная кукла. Рядом на земле скорчилась фигура, в которой я с ужасом узнал Мэйв. Над ней стоял парень в кожаных байкерских штанах. Он взмахнул ногой, целясь ей прямо в голову.
Я несся сломя голову, но сейчас откуда-то взял новые силы и, припустив еще быстрее, пересек лужайку. Было бы разумней дождаться подкрепления, но я видел сквозь деревья мелькание карманных фонариков на другой стороне парка — значит, мне недолго придется драться с преступником в одиночку. И потом, нельзя терять время. Разумеется, я опоздал. На какую-то долю секунды. Его сапог обрушился на голову Мэйв, и лишь потом я налетел на него, сбил с ног и сам упал сверху. В этот момент я не думал о технике боя, моим единственным желанием было исколошматить его в котлету. Я нанес серию коротких точных ударов по лицу и двинул локтем в нос, но тут он начал отбиваться.
Он был сильным и отчаянным. Я не гнушался грязных методов боя и все-таки почти сразу понял, что мое дело дрянь. После пары ударов по голове, от которых у меня зазвенело в ушах, а из глаз посыпались искры, я ткнул большим пальцем ему в глаз, а потом со всей силой надавил предплечьем на его горло. Мне казалось, что я победил, но в следующую секунду он впился зубами в мою руку. Наконец сзади послышался долгожданный звук раскрываемой телескопической дубинки, сопровождаемый хриплым дыханием. Но не успел я обрадоваться, как тут же почувствовал обжигающую боль в ноге.
— Твою мать, Сэм, не меня! Бей его!
Второй удар Сэма оказался более точным, и когда к нам подбежали два постовых офицера, мой противник вынужден был признать поражение. Его уложили лицом вниз. Полицейский, мощный здоровяк, уселся на него сверху и сковал руки наручниками за спиной. Я откатился назад и пару секунд лежал на спине, пытаясь отдышаться и закрыв глаза от дождя. Самая серьезная травма уже давала о себе знать. Я резко сел. Если мне плохо, то Мэйв наверняка еще хуже. Я совсем забыл про нее в пылу драки! Теперь же все мои мысли были только о ней.
Прошло не больше двух минут с тех пор, как подняли тревогу, а на место происшествия уже подъехали две бригады «скорой помощи». Один медик осматривал девушку-офицера, сидя на корточках и разговаривая с пострадавшей. Трое других столпились вокруг Мэйв, которая лежала на земле и не двигалась. На их перчатках виднелись кровавые пятна. Под ее головой растекалась темная лужица. За спинами я не видел лица Мэйв и не мог понять, насколько сильны ее повреждения. Но пока медики с ней занимались, она лежала неподвижно. Только тут до меня дошло, что она до сих пор не издала ни единого звука. О Боже! Я судорожно сглотнул, во рту вдруг пересохло. Если у нее серьезная травма…
Мэйв положили на носилки. Забыв о подозреваемом, я встал и пошел к ней, но мне преградила путь низкорослая коренастая фельдшерица. Вид у пожилой дамы был самый решительный.
— Позвольте, — сказал я после третьей неудачной попытки ее обойти. — Я хочу посмотреть на свою коллегу.
— Вы посмотрите на нее в больнице — после того как вас подлечат. У вас будет достаточно времени.
— Но я не собираюсь ехать в больницу. — Я вытягивал шею, заглядывая ей за плечо. Санитары уже укладывали носилки в машину «скорой помощи».
— Вы должны туда поехать. У вас сильно рассечена бровь, рану надо зашить. Да мало ли что еще! — Она неодобрительно зацокала языком. — Что вы с собой сделали?
Взглянув туда, куда она показывала, я увидел, что по моим пальцам стекает кровь. Я согнул их и скривился от боли, пронзившей руку.
— Пустяки!
— Даже не думайте возражать! Дайте, я хотя бы вас осмотрю.
— Послушайте, я обещаю, что поеду в больницу и покажусь врачу. Только скажите, куда повезли Мэйв, и я отправлюсь туда же.
Машина «скорой помощи» тронулась к воротам; на крыше крутилась синяя мигалка.
— Это ваша коллега? — Фельдшерица прищурилась. — Ладно, сейчас спрошу. Но вы обязательно поедете в больницу — вы обещали!
— Слово скаута, — кивнул я, подняв три пальца вверх.
— Вы никогда не были скаутом. — Женщина отошла, покачивая головой.
Что ж, она не ошиблась. Но я бы выполнил обещание, если бы не Джадд, который возник через две секунды, с безумным взором и дрожащий от волнения.
— Где он?
— Кто? А! — Я почти забыл про преступника. — Вон там.
— Ты его обыскал? Проверил документы? Пробил его по базе?
— Я был занят, — мягко ответил я. — Может, кто-то другой успел это сделать.
— Его хотя бы предупредили о его праве на молчание?
Я молчал.
— Господи, ну почему все приходится делать самому? Пошли со мной! — бормотал Джадд.
«Зачем? Тебе обязательно нужно, чтобы кто-то держал тебя за ручку?» — подумал я, но вслух не сказал, прекрасно зная, что Джадд никогда не простит мне язвительного замечания, даже в лучший день его жалкой карьеры.
Теперь подозреваемый стоял с опущенной головой между двумя полицейскими. Офицеры держали его руки слегка приподнятыми, и ему приходилось нагибаться вперед, чтобы снять давление с плеч. Когда больно, поневоле становишься податливым.
Мы подошли ближе, и я увидел, что он дрожит. На улице было холодно, но дождь немного утих. Тут парень на секунду поднял глаза, оторвав взгляд от земли, и я понял, что он гораздо моложе, чем предполагал психолог, составляя личностный профиль убийцы. А еще он смертельно напуган.
Джадд с важным видом протиснулся вперед.
— Кто произвел задержание?
Тишина. Я поморщился. Видимо, они ждали, что я улажу все формальности, а мне это даже не пришло в голову! Такая роль вовсе не казалась мне почетной, хоть я и был первым офицером, который его схватил. Однако пришлось сделать шаг вперед.
— Кажется, я.
— Что значит «кажется»? — Инспектор резко развернулся. — Хочешь сказать, ты его не арестовывал? Его вообще никто не арестовывал?
Я пожал плечами, и это движение отдалось болью в руке.
— Возможно, они его арестовали. Как уже сказал, я был занят.
— Сделай это сейчас, и по всем правилам, — процедил Джадд сквозь зубы.
