— Слышала упоминания об этом.
— Поверьте, когда я говорю, что вам не захочется оказаться не на той стороне.
— У меня нет убеждённости, что мне вообще захочется оказаться на чьей-либо стороне. — Она медленно откинулась в кресле, изображая расслабленность, хотя сама чувствовала себя мошенницей, пролезшей за чужой стол. — Но не страшитесь. Я объяснила Ишри, что её цена за поддержку чересчур высока. Скажите, мастер Сульфур, какую цену Валинт и Балк попросят за свою помощь?
— Не более чем справедливую. Интересы их вкладов. Привелегии их сделкам, а также сделкам их партнёров и доверенных лиц. Чтобы вы отказались от сотрудничества с гурками и их союзниками. Чтобы вы, когда поступит просьба моих хозяев, действовали сообща с силами Союза…
— И всякий раз по просьбе ваших хозяев?
— Возможно раз или два, за всю вашу жизнь.
— А может и больше, если у вас возникнет нужда. Вы хотите, чтобы я продала вам Талинс и поблагодарила за оказанную честь. Вы хотите, чтобы я преклонилась перед вашей сокровищницей и умоляла о покровительстве.
— Вы черезмерно драматизируете…
— Я не преклоняюсь, мастер Сульфур.
Настал его черёд притихнуть от её выбора слов. Но лишь на мгновение. — Я могу быть искренним, ваша светлость?
— Буду рада, если вы попытаетесь.
— Вы новичок на путях власти. Каждый должен склониться перед кем-то. Если вы слишком горды принять нашу руку дружбы, её примут другие.
Монза прыснула, несмотря на то, что за её насмешкой бешено колотилось сердце. — Удачи вам с ними. Может быть ваша рука дружбы приведёт их к более счастливому итогу, чем привела Орсо. Бьюсь об заклад, Ишри собирается искать себе друзей в Пуранти. Возможно вам стоит поспешить в Осприю, или в Сипани, или в Аффойю. Уверена вы отыщете в Стирии кого-нибудь, согласного на ваши деньги. Наши шлюхи славятся на весь мир.
Улыбка Сульфура расплылась ещё шире. — Талинс задолжал моим хозяевам огромный процент.
— Огромный процент им задолжал Орсо, можете взыскать с него ваши деньги. По моему его выбросили вместе с кухонными помоями, но если порыться, вы сможете его найти, внизу, у подножия скалы. Я с радостью ссужу вам для этой цели лопату.
Он всё ещё улыбался, однако нельзя было не заметить угрозу. — Было бы жаль, если бы вы не оставили нам выбора, кроме как дать взойти гневу королевы Терезы, и позволить ей искать мести за гибель отца.
— Ах, месть, месть. — Монза одарила его собственной улыбкой. — Я не шарахаюсь от тени, мастер Сульфур. Уверена, Тереза разжигает войну, но Союз распылил свои силы. У них враги и на Севере и на Юге, и даже внутри их границ. Если жена вашего Верховного короля хочет моё скромное креслице, что ж, пусть придёт и отнимет. Но я пожалуй подозреваю, что у его светлейшего величества много других забот.
— Не думаю, что вы представляете себе все опасности, что таятся в тёмных закоулках мироздания. — Теперь из непомерной ухмылки Сульфура пропал весь добрый юмор. — Ба, даже сейчас, при нашем разговоре, вы сидите здесь… одна. — Улыбка обернулась плотоядным, хищным оскалом, полным острых, белых зубов. — Вся такая, такая хрупкая.
Она моргнула, будто в замешательстве. — Одна?
— Ты ошибаешься. — Шенкт в полнейшей тишине подошёл и, невидимый, встал прямо за плечом Сульфура. Вплотную, словно его тень. Представитель Валинта и Балка крутанулся, потрясённо отступил на шаг, и застыл, будто обернувшись, увидел дышащего в затылок мервеца.
— Ты, — прошептал он.
— Да.
— Я думал…
— Нет.
— Значит… это твоих рук дело?
— Я приложил свою руку. — Шенкт пожал плечами. — Но хаос есть естественное состояние вещей, ведь каждый из людей всё время тянет всё на себя. Это те кто хотят, чтобы мир единым строем маршировал по выбранному ими пути задают себе трудоёмкую задачу.
Разноцветные глаза провернулись на Монзу и обратно. — Наш наставник ни за что…
— Твой наставник, — произнёс Шенкт. — У меня никого нет, больше нет, вспомни. Я сказал ему, что закончил. Я всегда предупреждаю, когда могу, и вот твоё предупреждение. Уходи. Вернись — и ты не застанешь меня в настроении предупреждать. Уходи прочь, и скажи ему, что ты слуга. Скажи ему, что я больше не слуга. Мы не преклоняемся.
Сульфур медленно кивнул, затем его рот снова растянулся в усмешке, которую он нацепил входя сюда. — Тогда подыхайте стоя. — Он повернулся к Монзе и ещё раз изящно поклонился. — Мы пришлём вам весть. — И неторопливо вышел из зала.
Шенкт удивлённо поднял брови, когда Сульфур исчез из вида. — А он держался молодцом.
Ей было не до смеха. — Ты мне о многом не рассказываешь.
— Да.
— Кто ты на самом деле?
— Я был множеством вещей. Ученик. Посланник. Разрешатель трудных вопросов и их создатель. Сегодня я, наверное, тот, кто сводит счёты других людей.
— Тайная херь. Если мне захочется загадок, то проще сходить к предсказателю будущего.
— Ты великая герцогиня. Ты наверное могла бы заставить его самого прийти к тебе.
Она кивнула в сторону дверей. — Ты его знал.
— Знал.
— У вас с ним был один хозяин?
— Некогда. Давно.
— Ты работал на банк?
Он улыбнулся своей безжизненной ухмылкой скелета. — Если так можно выразиться. Они нечто гораздо большее, чем просто счетоводы монет.
— Да уж, начинаю понимать. А теперь?
— Теперь — я не преклоняюсь.
— Почему ты мне помог?
— Потому что они создали Орсо, а я ломаю всё, что бы они не создали.
— Месть, — прошептала она.
— Не лучшее из побуждений, но всё-таки дурные намерения могут привести к хорошему исходу.
— Как и наоборот.
— Конечно. Ты принесла герцогу Талинса все его победы, поэтому я наблюдал за тобой, собираясь тебя убить и ослабить его. Случилось так, что Орсо попытался сделать это сам. Поэтому взамен я тебя выходил, собираясь убедить тебя убить Орсо и занять его место. Но я недооценил твою решимость, и ты ускользнула от меня. Случилось так, что ты решила убить Орсо…
Она как-то неудобно поёрзала в кресле бывшего нанимателя. — И занять его место.
— Какого чёрта перегораживать реку, которая и так течёт куда тебе надо? Скажем так, мы оба помогли друг другу. — И он снова раззявил ухмылку скелета. — У всех нас есть свои счёты.
— Сводя свои, ты, похоже умудрился нажить мне могущественных врагов.
— Сводя свои, ты, похоже умудрилась ввергнуть Стирию в хаос.
Весьма похоже на правду. — Не совсем таково было моё намерение.
— После того, как ты открыла шкатулку, твои намерения не значат ничего. А сейчас шкатулка зияет отверсто, как могила. Я гадаю, что же оттуда полезет? Восстанут ли из безумия праведные вожди, чтобы зажечь свет новой, справедливой Стирии, маяка для всего мира? Или грядут жестокие тени старых тиранов, ступающие по проторенным кругам кровавого прошлого? — Яркие глаза Шенкта не сходили с её глаз. — Кем станешь ты?
